Страница 21 из 22
13
Таннер очутился в своем офисе только к четверти одиннадцатого. Он с большим трудом заставил себя уехать из дома, но понимал, что Фассет был прав. Сев, он рассеянно посмотрел на груду почты и посланий на своем столе. Все хотели увидеться с ним. Никто не мог принять простейшего решения без того, чтобы он сказал «да».
Сняв трубку, набрал номер в Нью-Джерси.
— Алло? Элис?
— Да, дорогой. Ты что-то забыл?
— Нет... нет. Просто стало скучно без тебя. Чем ты занимаешься?
В доме на Орчард, 22, в Сэддл-Уолли, Нью-Джерси, Элис улыбнулась, почувствовав прилив теплоты.
— Чем я занимаюсь?.. Ну, в соответствии с указаниями великого Хана, наблюдаю, как твой сын чистит подвал. И также, как повелел великий Хан, его дочь проводит жаркое июльское утро, читая обязательную литературу. Как иначе она попадет в Беркли — ведь ей уже немало лет.
Таннер понял настроение своей жены. Когда она сама была девочкой, летние месяцы оставили по себе память как о времени одиночества и тоски. И теперь Элис хотела, чтоб у Джаннет были совсем другие воспоминания.
— Ну, ладно, пусть она не переутомляется. Пригласи каких-нибудь приятелей к ней.
— Так я и хотела. Но позвонила Нэнси Лумис и спросила, не может ли Джаннет прийти к ним на ленч...
— Элис... Я бы не очень хотел встречаться с Лумисами хотя бы несколько дней...
— Что ты имеешь в виду?
Джон припомнил встречу с Джимом Лумисом в ежедневном экспрессе в 8.20.
— Джим доводит меня до белого каления разговорами о каких-то сделках. И в поезде ему сопутствует куча разной публики. Так что, если бы я смог ускользнуть от него до будущей недели...
— А что говорит Джой?
— Он ничего не знает. Лумис не хочет, чтобы Джой знал. Думаю, он боится конкуренции.
— Только я не понимаю, какое к этому имеет отношение приглашение Джаннет на ленч...
— Просто чтобы не было лишних сложностей. У нас нет таких денег, о которых он ведет речь.
— Аминь!
— И... слушай, сделай мне одолжение. Не отходи сегодня слишком далеко от телефона.
Элис Таннер уставилась на трубку, которую держала в руке.
— Почему?
— Не могу сейчас все рассказывать, но может раздаться очень важный звонок... То, о чем мы с тобой говорили...
Улыбнувшись, Элис тут же невольно понизила голос.
— Кто-то тебе что-то предложил?
— Вполне возможно. И они могут позвонить домой и пригласить на ленч.
— Ох, Джон. Это потрясающе!
— Да... это может быть интересно. — Внезапно он почувствовал, что ему до боли трудно говорить с ней. — Позвоню позже.
— Звучит восхитительно, дорогой мой. Я включу сигнал на такую громкость, что его будет слышно и в Нью-Йорке.
— Я позвоню тебе позже.
— И тогда расскажешь все подробности.
Таннер медленно положил трубку. Началась ложь... но, по крайней мере, его семья останется дома.
Он понимал, что теперь ему надо заняться проблемами телевизионной компании. Фассет предупреждал его. Не должно быть никаких отступлений от привычного образа действий, а нормальный ритм для любого директора Службы теленовостей означал предельное напряжение. Таннер должен был контролировать развитие ситуации.
И если когда-либо в профессиональной деятельности ему предстояло бороться с хаосом, то это надо было делать сейчас.
Он снял трубку телефона.
— Норма, я просмотрел список тех, с кем мне надо встретиться утром. Вызывайте их. Предупредите всех, что встречи должны быть очень краткими, и не позволяйте никому оставаться дольше пятнадцати минут, если от меня не поступит других указаний. Посоветуйте всем изложить их проблемы и предложения в письменном виде — не больше половины странички. Действуйте. У меня куча дел.
Таннер был по горло занят до половины первого. Затем закрыл двери кабинета и позвонил жене.
Ответа не последовало.
Он сидел, прижав трубку к уху, минуты две, пока ему не стало казаться, что время между звонками тянется невыносимо долго.
Ответа не было. Никто не снимал трубку телефона, звонок которого можно было услышать и в Нью-Йорке.
12.35. Должно быть, Элис решила, что между полуднем и половиной второго звонить никто не будет. И ей, скорее всего, что-то понадобилось в супермаркете. Или она решила взять детей с собой в клуб и угостить их гамбургерами. Или же она не могла отказать Нэнси Лумис и пошла с Джаннет на ленч. Или же заскочила в библиотеку — летом Элис обожала читать, сидя рядом с бассейном.
Таннер попытался представить Элис за этими занятиями. Да, должно быть, причина была в том, что она занималась одним из них или всеми сразу.
Джон снова и снова набирал номер, но ответа не было. Он позвонил в клуб.
— Простите, мистер Таннер. Мы все проверили. Миссис Таннер здесь нет.
Лумисы. Конечно, она отправилась к Лумисам.
— Привет, Джон. Элис сказала, что у Джаннет схватило животик. Может быть, она повезла ее к доктору.
К восьми минутам второго Джон еще дважды звонил домой. В последний раз не отходил от телефона минут пять. Он представлял себе, как Элис, переводя дыхание, вбегает в двери, говоря себе, что вот еще один последний звонок, и услышит ее голос.
Но этого не произошло.
Таннер снова и снова убеждал себя, что ведет себя как сущий дурак. Он лично видел, как патрульная машина провожала их, когда Элис везла его на станцию. Фассет вчера убедил его, что их охраняют не смыкая глаз.
Фассет.
Сняв трубку, он торопливо набрал номер срочной связи, который дал ему Фассет. Телефон стоял где-то в Манхеттене.
— Грувер...
«Кто это?» — подумал Таннер.
— Алло? Алло?.. Джордж Грувер у телефона.
— Мое имя Джон Таннер. Я пытаюсь разыскать Лоренса Фассета.
— О, здравствуйте, мистер Таннер. Что-то случилось? Фассета нет. Чем я могу вам помочь?
—> Вы сотрудничаете с Фассетом?
— Так точно, сэр.
— Я не могу связаться с моей женой. Несколько раз я пытался дозвониться до них. Она не отвечает.
— Она могла просто выйти из дома. Я бы на вашем месте не беспокоился. Она под защитой.
— Вы уверены?
— Конечно.
— Я просил ее не отходить от телефона. Она думает, что я жду очень важного звонка...
— Я свяжусь с нашими людьми и перезвоню вам. Думаю, что мне удастся вас успокоить.
Слегка расслабившись, Таннер положил трубку. Но прошло пять минут, а обещанного звонка все не было. Он набрал номер Фассста, но тот был занят. Джон тут же положил трубку, представив себе, что Грувер звонит ему, а у него занято. Пытался ли Грувер связаться с ним? Он должен это сделать. Сейчас он, скорее всего, набирает его номер.
Но телефон по-прежнему молчал.
Таннер опять снял трубку и медленно, тщательно набрал номер, следя за правильностью каждой цифры.
— Грувер.
— Это Таннер. А я думал, что вы должны были перезвонить мне!
— Простите, мистер Таннер. У нас возникли небольшие сложности. Ничего особенного.
— Что вы имеете в виду под сложностями?
— Мы пытаемся связаться с нашими полевыми агентами. В таких задержках нет ничего особенного. Мы не можем требовать от них, чтобы они ни на секунду не отходили от радиотелефона. Сию секунду свяжемся с ними, и я буду звонить вам.
— Мне это не нравится! — Таннер резко опустил трубку на рычаг и поднялся из кресла. Вчера днем Фассет в деталях описал все их действия — даже в тот момент, когда они говорили по телефону. А теперь этот Грувер не может найти никого из тех, кто, как предполагается, охраняет его семью. Что там говорил Фассет?
«У нас в Сэддл-Уолли тринадцать агентов...»
А Грувер не может найти никого из них!
Тринадцать человек — и никого под руками!
Таннер открыл двери кабинета.
— У меня изменились планы, Норма. Слушайте мой телефон, пожалуйста. Если позвонит человек по фамилии Грувер, скажите ему, что я поехал домой.
Сэддл-Уолли
Поселение основано в 1862 году
Добро пожаловать