ЧaйфStory

Шкаликов умер 6 декабря 1998 г. Сел в кресло, сердце остановилось.

«Бывает, с человеком время проводишь, а потом думаешь: «Отдохнуть бы от него»… Со Шкалой такого не было никогда» (Бегунов).

(продолжение)

Но вернемся в суровую реальность шоу-бизнеса, где всю осень и всю зиму концерты игрались — альбом стоял, как заколдованный. Главная причина, что и понятно, заключалась в кризисе, после которого вся звукозаписывающая индустрия встала почти на полтора года. Но с другой стороны, альбом есть, записан, готов, а не выходит, что волей-неволей вносило некоторую нервозность в отношение и к нему, и к себе самим. Вот его и переделывали…

Пересводили раз пять, Шахрин в итоге перестал отличать один вариант от другого. Гройсман в свою очередь требовал хит, все еще указуя на «Время не ждет». А сам тем временем из видеозаписи с «Максидрома» нарезал клип, и песня «В ее глазах» стала быстро набирать популярность. Параллельно возникла команда клипмейкеров, готовая снять ролик на «Время не ждет», Гройсман, не дожидаясь последней переделки, дал им фонограмму, ребята сделали сценарий, и примерно в то же время Шахрин с компанией в очередной раз вошли в студию, чтобы «Время» переделывать.

«Я вспомнил старую песню «Завяжи мне глаза», она мне очень нравилась, но почему-то не прозвучала, а я думал, что она заслуживает большего» (Шахрин). Вспомнил, навскидку прорепетировали, записали и в Москву повезли.

— Привезли вариант? — спросил Гройсман.

— Привезли, — ответили ему и поставили «Завяжи мне глаза». На середине первого куплета Дима озадачился:

— Я не понял, что вы с ней сделали?

— Да ничего, это вообще другая песня…

К концу второго куплета Дима понял, что «другая песня» — то что ему нужно. И сняли на нее клип практически по сценарию «Время не ждет», слегка переделали, а всякие фокусы из первоначального варианта остались. 12 апреля прошла премьера на MTV, но еще за неделю до выхода клипа группа опять оказалась в студии с намерениями довольно неопределенными — решили записать песню, вывезенную Шахриным из Парижа. Решили не сами по себе, а скорее по принуждению: «На концерте в Горбушке был Миша Козырев, который представляет «Реал», выпускающую компанию, с ней шли переговоры о выпуске альбома, — рассказывает Шахрин, — и они не говорили ни «нет», ни «да», тянули. А тут он сказал: «Все, если эта песня будет, сразу заключаем договор». Славка забил компьютерные барабаны, и за три часа записали, быстро, легко и без напряга. Но я сильно сомневался».

Шахрин еще и на гитаре играть не мог, ходил со сломанным пальцем. «В тот момент мы все начали бить машины, Двинин не разбил машину только потому, что у него ее нет, но он в драку попал на Уралмаше, ему разбили морду. И все какие-то абсолютно дурацкие ситуации» (Шахрин). Машины побили, но физически пострадал только Шахрин — палец посинел и болел, Вова решил, что это ушиб, который надо перетерпеть. Пришли в студию, Бегунов палец увидел, говорит: «Ты что, дурак? Вся рука посинела»… И быстро отправил Вовку к своей жене в больницу, там сделали рентген, сказали: «Поздравляем, у вас перелом». Предложили несколько вариантов: либо наложить гипс, тогда быстро срастется, либо повязку не накладывать, но палец будет беспокоить всегда. Шахрин решил повязку не накладывать.

«Потом мы играли концерты, задумка была, что играть не буду, ну кое-где тремя пальцами, — это опять Шахрин. — Но сцена — это отдельное место, сперва три пальца, потом начинаешь больной подключать, отыгрываешь концерт, почти ничего не чувствуя, кончается — у тебя глаза на лоб, и ты думаешь: зачем я это делал? И как же это больно!..».

Альбом «Шекогали» вышел 8 июля 1999 года.

«Все понимали, песня хорошая,

но что она дорастет до национальных

масштабов, в бредовом сне

представить не могли».

В. Бегунов

Дальнейшее стало неожиданностью в первую очередь для самих чайфов. С одной стороны, к моменту выхода в нем было уже пять раскрученных хитов (5:0), с другой, дозревал альбом в таком вялотекущем режиме, что не очень в него верилось. И уж никак не ставили на Аргентину с Ямайкой.

Хорошая песня, но непонятно, про что. Шахрин поначалу пытался для ясности перед публикой пересказывать историю печальных ямайцев и буйных аргентинцев, история длинная, Володя сбивался — конферанс таких размеров на концертах не подразумевается. «Оказалось, ничего объяснять не надо, людям нравится, и все. В первый раз сыграли на «Зимней акустике» в Екатеринбурге, и народ подпел сразу. Потом играли в Горбушке, и опять народ пел. Записали, Козырев сказал: «Все, это песня лета-99», — я не поверил, но когда она пошла из всех ларьков… И клип-то сняли за копейки, даже не снимались, просто нарезали видео… Это как раз из той серии, когда мы не понимаем, о чем песня и про что, а потом она сама объясняет».

Вторая неожиданность, тоже полная, — критики впервые с 94-го, то есть с выхода сингла «Пусть все будет так, как ты захочешь», довольно твердо и почти единодушно новый альбом хвалили. И материал им понравился, и «впервые за долгие годы «Чайф» выпустил современный альбом с современным звуком»… Хотя за этим-то журавлем в небе никто не гонялся: «У меня ощущение бессмысленности погони за модными штуками, — говорит Шахрин. — Время для нас и для семнадцатилетних ребят идет по-разному, у нас вдвое быстрее. Пока ты сидел, кофе пил и думал, как бы эти модные фишки включить в звучание, появились два десятка групп, выпустили пластинку, о них написали, что они — открытие года, потом их же заплющили и забыли… И уже немодно. Это реальность — время идет по-разному».

Ладно критики, отношение «своих» тоже стало меняться, хотя тут, быть может, дело не только в «Чайфе» — «свои» стали припоминать, что они на самом деле свои. «В рок-н-ролльной компании люди стали адекватнее себя воспринимать, — говорит Шахрин, — такое чувство, что теперь каждый знает, чего стоит и что из себя представляет. Если в начале 90-х все разбрелись по берлогам и тихо радовались чужим неудачам, то сейчас мы снова начинаем радоваться чужим успехам, нам опять доставляет удовольствие говорить друг другу хорошие слова». Кстати, в 99-м как-то само собой вышло, что «Чайф «помирился с Питером, тоже событие знаковое. И для чайфов важное, они очень любят этот город.

В общем, все вышло как-то очень хорошо. Это если на происходящем концентрировать внимание. Но концентрировать было некогда — еще до выхода альбома чайфы затеялись писать следующий, «Симпатии». Опять урывками между репетициями, концертами, поездками. Некогда им, некогда…

«Стоит человек, кричит:

«Как же так? Кончается век!».

В. Шахрин

«9-го ночью сели в проходящий поезд и поехали в Нижний, 10-го вечером приехали, 11-го трудились за «Ты прав», после концерта самолетом в Москву. 12-го играли в Москве, 13-го утром вылетели в Челябинск, оттуда машиной в Магнитогорск — часов семь. На дороге вышли по нужде, снег, холодно, к дереву питбуль привязан, вытоптал тропинку вокруг дерева, в дорогом ошейнике, мертвый. Поехали дальше, всю дорогу материли ту сволочь, которая собаку «приговорила». (Бегунов до сих пор вспоминает, что пес так и умер, глядя на дорогу)»…

«Магнитогорск. В какой-то клоаке нас поселили, гостиница «Азия» — квартиры в жилом доме. Работали во Дворце спорта, потом весело улетали в Москву, концерт в тот же день в Петербурге, самолет на два часа опоздал с вылетом из Магнитогорска, мы опаздывали на самолет в Питер, Гройсман менял билеты… В Питере селимся в гостиницу, навстречу музыканты «Динамика» идут на выступление, а они перед нами работают… На следующий день вылетели в Оренбург, 16-го там день рождения «Европы плюс — Урал». 17-го в Москву, из Москвы в тот же вечер в Мурманск, а Шахрин и Бегунов остались сниматься на ТВ. 18-го «отрывались» в Мурманске с организаторшей-наркоманкой — у девочки глаза в точку и истерика, очень тяжело».