Страница 28 из 28
К утру 15-го Черняеву и его офицерам представлялось, что город покорен окончательно. К победителю явились представители торгово-ремесленного посада с изъявлением покорности. День прошел спокойно, но с заходом солнца неразбитый до конца неприятель начал стрельбу из-за глухих дувалов, баррикады появились почти на всех улицах и перекрестках; нарушилась связь между отдельными русскими отрядами, оказавшимися в ходе ночного сражения в разных частях большого города, что могло иметь катастрофические последствия. Казалось, кокандцы и газии обрели второе дыхание, собираясь победить любой ценой. «Сопротивление сделалось еще отчаяннее, – сообщал Черняев в своем донесении. – Были случаи, когда один, два человека с айбалтами (топоры на длинной рукоятке) кидались на целую роту и умирали, не прося пощады». Противника, казалось, подменили, и такой противник не мог не внушать уважения и повышенного опасения. «Каждую саклю, – продолжал Черняев, – приходилось брать штыками, и только тогда она очищалась, когда засевшие в ней были переколоты[138].
Бои затихли к ночи, но продолжались на рассвете. Сопротивление было окончательно сломлено только к вечеру 16-го числа. У защитников города, которых к началу штурма 14 июня насчитывалось до 30 тысяч, были превосходные возможности отстоять Ташкент и перебить небольшие отряды русских, на которые в ходе штурма разделилось войско Черняева. Предательство и бегство с поля боя в среде «защитников» города были повальными. «Мы закричали: «Эй, вы, бегущие, остановитесь! Ведь вы – снаряд ислама!» Но тщетно, часть их все же удрала[139]. Такими свидетельствами изобилует рукопись Селиха. Силы оборонявшихся и атаковавших были, видимо, равны, как равны были стороны в решимости победить, но последние имели все преимущества обученной регулярной армии.
17-го к Черняеву явились аксакалы и почетные жители, заявившие о полной готовности подчиниться российскому Императору. 17-го Черняев подводил итоги штурма. Трофеи были значительными, достаточно сказать, что пушек удалось взять 63, среди которых 48 были медными «замечательно хорошего литья», однако никакие богатые трофеи не могли компенсировать людские потери. Убитых в отряде Черняева значилось 25 человек, раненых и контуженых – 117. Победа досталась недешево, возможно, месяц назад город можно было взять с пролитием меньшей крови.
Дочь-биограф Антонина Черняева убеждает читателя, будто ее отец тщательно готовил заключительный штурм Ташкента. Это явное преувеличение. Он был осведомлен о симпатиях ташкентского посада к России, но не мог быть уверенным, что эти симпатяги примут форму активной поддержки его войск. Так и случилось: «русская партия» сидела по домам, не оказывая помощи ни тем ни другим, хотя этот нейтралитет можно считать дружественным русским и враждебным кокандцам. Разведка сил, средств и настроений противника была довольно поверхностной, то есть элемент авантюры в предприятии 14–16 июня 1865 г. определенно присутствовал. Нет сомнений, что очень важное значение для исхода дела имели личное мужество, инициативность и решительность самого руководителя операции. Взятие Ташкента стало самой большой победой и великой удачей Михаила Григорьевича, то был пик его военной карьеры, с которым не могло сравняться ни одно из деяний всей его 70-летней жизни.
Сторонники ориентации на Россию получили возможность открыто выразить свою радость, в их среде Черняева стали называть «ширнаиб», то есть непобедимый полководец, что чрезвычайно льстило самолюбию Михаила Григорьевича. Ташкентский посад полюбил русского генерала еще больше, когда на базарных площадях было оглашено его обращение к жителям. Ширнаиб провозглашал неприкосновенность их веры и обычаев, обещал не размещать своих солдат на постой в их домах и не мобилизовывать самих обывателей в русскую армию. Был сохранен шариатский суд; запрещались произвольные поборы; на годичный срок ташкентцы освобождались от каких-либо податей и налогов. Щедрость покорителя Ташкента нанесла ущерб российской казне: отменив подати, он был вынужден одалживать деньги на нужды своей администрации у частных лиц; черняевский долг составил 300 тысяч рублей, казна погасила его только в 1871 г.
Взятие самого большого города Средней Азии получило международный резонанс. Предвидя британскую реакцию, Горчаков негодовал, требовал наказать новоявленного Ермака Тимофеевича – вице-канцлер запамятовал, что победителей не судят. А Михаил Григорьевич это правило помнил хорошо. Он не ошибся. На донесении Крыжановского о его победе Император начертал: «Славное дело!» Вскоре в Оренбурге была получена телеграмма от Д.А. Милютина (шла 6 часов 45 минут): «Государь Император, прочитав донесение № 2306 о взятии Ташкента, пожаловал генералу Черняеву золотую саблю с бриллиантами, начальникам повелел объявить благоволение, а нижним чинам выдать по два рубля, а не по одному, как сказано в телеграмме № 4; о награждении всех отличившихся ожидается представление»[140].
Михаил Григорьевич не ошибся, он знал, что действует в соответствии с видами российского правительства. Его победа заметно повысила авторитет России на мировой арене (такое это было время), дала возможность включить в границы империи плодородный оазис, обеспечить туркестанские войска продовольствием. Взятие Ташкента обсуждалось в российских газетах; в статьях говорилось о роли города как торгового центра, «который может принять значение главнейшего рынка для всей Средней Азии», отмечалось богатство Туркестанской области полезными ископаемыми. «ожидающими рациональной разработки»[141].
Его имя было у всех на слуху, оно склонялось и писалось за российскими пределами в самой разной транскрипции. Объективные публицисты называли его свершение самым важным событием за все время продвижения России в Средней Азии. В Англии, естественно, политики и журналисты снова стали возмущаться, обличать российскую агрессивность. Уже 19 июня британский посол А. Бьюкенен появился в служебном кабинете Горчакова с требованием объяснить случившееся. Российский министр заявил, что Ташкент не будет включен в состав империи, и вообще Черняев якобы занял этот город, чтобы предотвратить его оккупацию бухарскими войсками и обеспечить таким образом его независимость. Посол в ультимативной форме потребовал, чтобы российское правительство ни в коем случае не награждало генерала, который поступил столь самовольно. Можно представить реакцию Императора, когда Горчаков передал ему требование Бьюкенена. Михаил Григорьевич не только получил царскую награду, но и очень теплое приветственное письмо от Наследника престола, будущего Александра III.
Ташкент был взят, теперь предстояло решить, что с ним делать. Один из вариантов решения этой проблемы предложил бухарский эмир. Он потребовал от Черняева уйти из Ташкента на том основании, что город входит в число бухарских владений. Российские власти не заинтересовались этим вариантом. Судя по всему, у посла Бьюкенена и эмира Музаффара головы были устроены одинаково.
В российском МИДе был придуман хитроумный план: город-государство Ташкент объявляется независимым владением. Но на самом деле оно должно находиться в вассальной зависимости от России, однако последнее обстоятельство следует тщательно скрывать. Военные люди, Черняев в их числе, полагали, что такую независимость можно будет обеспечить только в том случае, если в городе или вблизи него будут находиться части русской армии. В понимании Черняева ташкентская независимость должна была выглядеть следующим образом: «Опыт убедил меня, что если предоставить жителям самоуправление, то для охранения спокойствия и полного повиновения достаточно иметь здесь, в особой от города цитадели, один батальон и две сотни. Полиция может быть предоставлена самим жителям. Я полагал бы необходимым предоставить жителям самоуправление и вмешательство наше ограничить только одним наблюдением за должностными лицами, оставив за собой право менять их, если они не будут соответствовать своему назначению»[142].
138
Там же. С. 168.
139
Цит. по: Соколов Ю.А. Указ. соч. С. 162.
140
Туркестанский край… Т. 20. Док. 193. С. 5.
141
Общий очерк киргизской степи // Военный сборник. 1865. № 12. С. 364.
142
Туркестанский край… Т. 20. Док. 193. С. 5.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.