Страница 6 из 75
Далее сюжет развивался бесхитростно. З. увидел рану, предположил, что объект был задет ковшом экскаватора. Во время оказания помощи (осмотр, очистка раны, перевязка и даже два укола) пограничник рассмотрел между пальцами пострадавшего перепонки, «как у утки». Кончилась встреча уходом существа под воду почему-то при помощи камышинки.
По-видимому, З. не мог знать, что существо, так похожее на человека, не должно говорить, владеть речью. Он вспоминал, что оно издавало стоны, бульканье, что-то похожее на кваканье. И в этом, вероятно, заключается правдивый элемент данного повествования.
Записавшему эти воспоминания, как положено, отвечает на страницах альманаха ученый-специалист, что, дескать, не совсем здоровые люди, случайно попавшие в воду, могут подвергнуться мутациям, которые потом (сколь быстро?) закрепляются и дают возможность приспособиться к водной среде.
Ответ ученого сам по себе интересен и нетрадиционен для официальной науки. Но насколько он проясняет проблему?..
«СНЕЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК»: НОВАЯ ГЕОГРАФИЯ ПОИСКА
(Из архивов М. Г. Быковой)
О «снежном человеке» говорят давно и много. Рассказывают в основном отдельные случаи, приключившиеся в том или ином районе мира. А то, что это явление всемирное, не утверждал еще никто. Первой об этом заявила Майя Генриховна Быкова. Она видела «снежного человека» в Тюменской тайге. К сожалению, она не успела опубликовать все свои уникальные труды и записки. Поэтому это делаем мы.
Ниже печатается ее рукопись, завершенная автором в 1995 году, незадолго до своей кончины.
По мнению Б. Ф. Поршнева (1905—1972), русского ученого с мировым именем, животное, о котором мы будем говорить, известно давно. Достаточно обратиться к одному из древнейших памятников письменности — шумерскому эпосу о Гильгамеше, сложившемуся к III тысячелетию до нашей эры, где повествуется о событиях еще IV тысячелетия. В нем находим описание человекоподобного существа Энкиду. Оно, по тексту, претерпевает чудесное сказочное превращение из животного в человека и даже друга царя Гильгамеша. Вторая линия эпоса — история такого же человекоподобного по имени Эа-бани, что в переводе с вавилонского означает «дикий». Его использовали вначале для охраны стад, а затем в качестве охотничьего животного при походе в горные леса Ливана для истребления подобных ему же человекообразных. Телом он был волосат, никогда не стриг распущенные волосы и не носил одежд, не обладал речью. Физическая же сила его была огромна. Это древнейшие сведения, дошедшие до нас, о волосатых людях-зверях. Название же «Эа-бани» странным образом перекликается с тем, которое мы слышим сегодня, более двух тысяч лет спустя, хотя бы у ирано-язычных народов, например таджиков. Там зверь называется биабани, биабангули, гулэйабани.
Есть упоминания о подобном же существе и в Библии. Но не в канонических текстах, а в апокрифических, ветхозаветных. Так, ученый раввин Ионах ибн Аарон по просьбе американского ученого А. Сандерсона уже в наше время нашел названия такого животного: гиборим, сеирим, шейдим, что означает «некие разрушители», «волосатые, могучие существа охоты». Они отличаются от человека, согласно этим текстам, волосяным покровом на всем теле, резким запахом, странным голосом. Они способны к скрещиванию с людьми современного физического типа. Как плоды такого скрещивания филологический анализ позволяет трактовать, например, Исава и его сыновей (Б. Ф. Поршнев). Сегодня у меня есть такие данные и по Костромской области, и по Алтаю.
В Коране есть указание на необходимость щадящего отношения к недочеловеку. Во всяком случае, любой мулла в горной местности скажет вам, что существу надо помогать, его нельзя отдавать на поругание, следует подкармливать. Такой сдерживающий подход во многом и не дает ученым приблизиться к животному именно в тех местностях, где оно пребывает не в одном-единственном экземпляре. Обращаю внимание на то, что именно здесь его легко бы было причислить к такой сущности, как шайтан. Однако что-то сдерживает людей от столь для многих желанного упрощения.
С глубокой древности начали мы повествование о географии и истории вопроса. И подошли, если можно так сказать, к самому главному пункту. Древнегреческий автор Ктесий (V в. до н. э.) в сочинении об Индии писал, что в горной части страны, то есть в Гималаях, обитают человекоподобные дикие животные. Плинию Старшему (I век н. э.) и некоторым другим античным писателям также были известны сведения о подобных тварях (в смысле творений природы) в горах Азии.
В изучении проблемы «снежного человека», я считаю, непреходящее значение имеет горная система Гималаев.
Все пошло именно отсюда. Гималаи сыграли свою уникальную роль настолько основательно, что стали исходной точкой всей темы в XIX— XX веках. Некоторое время, до определенного спада потока информации отсюда, в частности, в бурные для исследователей 50-е годы, казалось, что только оттуда можно ожидать положительных и, главное, незамедлительных результатов. То есть возник феномен в феномене, названный Б. Ф. Поршневым гималаецентризмом. И Поршнев, и Сандерсон, сумевшие расширить географию объекта изучения, выявить новые ареалы, сумели в годы отчаяния повести научный поиск совсем по другим маршрутам.
Начинать рассказ о «снежном человеке», конечно, всегда уместно с Гималаев. Послушаем старые повествования на новый лад.
В вышедшей у нас в стране в 1980 году книге Милана Даниела (Чехословакия) «Жизнь и смерть на вершинах мира» имеется раздел «Махалангур — Гимал — „горы снежного человека“. Конечно, буквально название гор звучит как „горы большой обезьяны“. Перечисляя знаменитые имена, связанные как с альпинизмом, так и с другими вопросами познания Гималаев, такие, как Н. Тенцинг, Э. Шиптон, Э. Хиллари, а также Р. Иззард, на которых мы не будем останавливаться, ибо все это уже излагалось не раз, да и есть их переведенные на русский язык книги, Даниел снисходительно пишет, что раз уж он работал в этих районах, то как не упомянуть о йети, царство которого расположено именно здесь. Здесь же родилось и множество вымыслов, как он считает. Здесь были сказаны тысячи слов, исписаны по этому поводу тысячи страниц. И все по одной-единственной причине: из-за следов на снегу!
Начинает М. Даниел с Дж. Д. Гекера, с его книги о путешествиях (1876), где приводит рассказы аборигенов о волосатых людях, обитающих на высокогорьях. Следует отметить, что само путешествие состоялось в 1855 году. Но можно пойти глубже. Ибо есть еще дневник Фрезера (1820) и «Виды Индии, в особенности Гималайских гор» Уайта (1836). Затем идет ссылка на У. А. Уэдделла (1899 год— о событиях 1889 года), который сам видел отпечатки широких ступней, принадлежащих, по его мнению, «волосатому человеку». В архивах Королевского географического общества в Лондоне когда-то хранились записки путешественника Г. Дж. Элвиса, где упоминалось о том, что он видел не только следы, но и того, кто их оставил. Хотя оригинал рукописи впоследствии утерян, но зато осталось еще одно сообщение того времени. А именно — служебный рапорт лесничего Р. О. Ченты из Дарджилинга о двуноге, покрытом огненно-рыжими волосами, примерно 120 сантиметров ростом, обитающем в горах (1915).
После Первой мировой войны, когда начались систематические восхождения на гималайские вершины и в связи с этим усилился интерес мировой общественности к этой величайшей горной стране, возрос и поток новых известий о загадочном существе. Можно предположить, что непонятные следы видело большинство экспедиций, направлявшихся по разным поводам в высокогорья. Появились осторожные мнения, допускавшие, что следы могли быть оставлены другими животными, а иногда и безоговорочно утвердительные. Споры. Поиск вещественных доказательств типа скальпов, мумифицированных кистей рук, тканей. Обвинения в подделках. Но странно, что отблеск огня этих схваток почему-то в большей мере падал не на подателей материала, монастырских хранителей, а на тех, кто его доставлял в очаги цивилизации.