Зеркало за стеклом

— Потому что тогда, — он неловко подобрал обожжённой рукой валяющуюся рядом куртку, неожиданно извлёк из кармана тот самый листок пергамента с моей карикатурой и развернул рисунком ко мне, — я видел и слышал вот это.

— В смысле? — Я уставилась на страшную рожу так, будто сама видела её впервые.

— В смысле, что обруганный тобой художник на самом деле действительно хорошо делает свою работу.

Секунду я непонимающе смотрела в прищуренные от солнца глаза Йена, а потом память сыграла со мной в занятную игру — веером раскрыла затёртые карты-подсказки, которые прежде судьба незаметно вытаскивала по одной.

— …Старики всегда сказывают, что добрый молодец после подвига обязательно целует красную девицу. Ты не подумай чего, не осерчай, я сам не хочу, да и ты не красная девица, но обычай народный…

— …Девушка с мочалкой на голове просто шутит…

— …И откуда это у тебя такая взрослая вида на любителя сестра, которую мы раньше ни разу не видели?..

— …Длинный нос. Страшненькая ты, травница…

— …Только не халтурить! Нормально рисуй, чтобы похоже было… Это… что? Да у тебя племянник кузнеца со спины по пояс в кустах и то узнаваемее, чем это! По-твоему, это я? Да это ведьма-людоедка из детской страшилки!

— Начинается, да?! Не нравится, и денег платить не будете?!..

— Это нелепо. — Вспомнив всё то, из чего можно было сделать простой и логичный вывод о своей непривлекательности для отдельно взятых людей, решила я. В конце концов, не золотая монета, чтобы всем нравиться! — Если бы я была такой, как тут нарисовано, — я брезгливо ткнула пальцем в уже изрядно потрёпанный рисунок, — то уж наверняка знала бы об этом. Приятно, конечно, польстить себе в мелочах, но когда на лице ТАКОЕ, тут уж только смириться и постараться не пугать людей внезапным появлением за спиной.

— Хочешь сказать, что не знала, как выглядишь на самом деле? — с огромным скептицизмом в голосе поджал губы Йен.

— Так я точно не выглядела! — Упёрлась я, поскольку прекрасно помнила, какое лицо каждый день смотрело на меня из зеркала.

— Предлагаешь мне не верить собственным глазам?

— Предлагаю не придумывать всякую чушь и выкинуть уже, наконец, эту жуть! — Я резко цапнула рисунок, но Йен, разумеется, оказался быстрее. Моментально отдёрнул руку, и мои пальцы поймали только горстку угольной пыли. Я выругалась, но скакать по телеге с криками «Отдай сейчас же!» посчитала ниже своего достоинства.

— Какая-то мышиная возня, — поморщился Йен, сложил рисунок и сунул обратно в карман куртки. — То ли ты продолжаешь пытаться меня обманывать даже сейчас, то ли всё гораздо интереснее. Ладно, будем последовательны. Начнём с того, что…

— Несётся кто-то, ишь, пыль столбом, — недовольно пробасил Саврий. Телега вильнула и покатилась впритирку к обочине.

Йен обернулся, вытянул шею, вгляделся в пыльное облако далеко впереди, застыв на пару мгновений, а потом снова повернулся ко мне. Чёрные изломы-вены под серыми глазами стремительно укоротились и исчезли.

— Это за нами.

— Кто? — я так удивилась, что не сразу сообразила, откуда о нас вообще может быть известно кому бы то ни было, кроме обитателей Светом забытой деревни, в которой даже случайных путников готовы сперва огреть по голове дубиной с гвоздями, а уж потом разбираться, что к чему.

— Судя по гербу на мундире, посланец князя Деверелла.

— Да ладно? — не поверила я, упрямо решив не спрашивать, кто такой Деверелл. — Хочешь сказать, ты разглядел его с такого расстояния? Этого не может быть.

— Всё-то у тебя «нелепо» да «не может быть». — Передразнил меня Йен. — Как странно слышать это от человека, который взмахом руки меняет себе внешность.

— Кто про что, а вшивый всё про баню? — я сощурилась, сморщилась и оттянула пальцем уголок глаза, чтобы навести резкость, но кроме приближающегося размытого силуэта с широким пыльным шлейфом, так ничего и не разглядела. — Это какое-то магическое зрение? Что с твоими глазами? Эти вены… Они у тебя, знаешь ли, как живые, только что по всему лицу произвольно не ползают. Как вспомню, так вздрогну.

Он поднял на меня пристальный взгляд, и от нижних век вниз медленно поползли чёрные чёрточки. Они удлинялись, изгибались, ломались, становились шире и болезненно пульсировали. Чёрный зрачок, суженный от яркого солнечного света, вдруг резко увеличился, поглотив собой серо-стальную радужку, а следом и белок.

— Нет, ну не надо! — чуть кривляясь, заныла я, при этом вжимаясь спиной в бортик от греха подальше.

Йен самодовольно усмехнулся. Гримаса скользнула по лицу так быстро, что я даже не смогла точно сказать, не почудилась ли она мне вовсе. А жуткая маска смерти исчезла, как будто её стёрли одним движением.

— Об этом мы тоже обязательно поговорим. А сейчас посиди и помолчи. Если получится, сделай умное лицо.

— Прекрати!

— Хорошо, как скажешь. — Он примирительно поднял руки. — Но если всё-таки не получится, и станет за это стыдно, можешь снова накрыться скатертью.

— Пошёл ты… к своему посланцу. — Пробубнила я, отворачиваясь и принимая самую отчуждённо-презрительную позу.

Телега, последний раз надсадно скрипнув, встала, и домчавшийся всадник спрыгнул со взмыленного коня навстречу Йену, который легко перемахнул через тележную боковину, и уже стоял, нетерпеливо постукивая по земле носком сапога.

— Господин Йенрел?

Посланец был очень молод и, судя по поведению, отчаянно горд возложенной на него миссией, в чём бы она ни заключалась. Поэтому когда Йен пожал плечами и ответил «нет», паренёк буквально остолбенел, подавившись заготовленной заранее речью. А я узнала, что у моего спутника, оказывается, есть полное имя. Интересно, много ли пользы от этого знания?

— А, я понял, Вы шутите, — быстро оправился от замешательства посланец, — мой гоподин говорил, что Вы большой шутник. Перед отъездом он показал мне Ваш поточный портрет, так что я Вас сразу узнал, просто по этикету требуется сперва…

— По этикету? — Йен стоял ко мне спиной, но судя по саркастическим ноткам в голосе, выражение лица у него было соответствующее.

Посланец, чьё лицо мне как раз было хорошо видно, почему-то сильно смутился, залился краской и забормотал что-то невнятное. Его бегающий от волнения взгляд скользнул по мне пару раз прежде, чем остановиться и на секунду стать очень внимательным.

— О, с Вами леди Шантал! — изумлённо и обрадовано воскликнул княжеский гонец.

— Я не Шантал, — сперва привычно огрызнулась я, и только потом подумала, а уместно ли было это делать. Но парень со словами «я буду звать Вас, как пожелаете» уже согнулся и застыл в таком низком и нелепом поклоне, что я даже позавидовала его гибкости. Стоя в позе «прямые ноги вместе, носки врозь», практически доставать макушкой до самых колен — такое сходу и не повторишь. И разгибаться он, похоже, не собирался.

— Что с ним? — придушенно шепнула я йеновой спине. — Что мне сказать?

Тот даже ухом не повёл, хотя, без сомнения, услышал.

— Э… Зовите меня просто леди. — Не получив никакой поддержки, вымученно выдавила я, — и можете разогнуться. В смысле, выпрямиться.

— Благодарю, леди, — чопорно отозвался посланец, вытягиваясь в струнку. — Позвольте представиться. Моё имя Валлад Триях. Пятый гонец князя Деверелла. Послан сопровождать Вас, господин Йенрел, в замок моего повелителя. — На этой фразе Саврий, любопытно таращившийся со своего места, издал сдавленное аханье. — Князь выражает Вам свою признательность за визит и приглашает воспользоваться его гостеприимством, как в старые добрые времени.

Тут уже настал мой черёд изумлённо ахать. Так, значит, мой неуравновешенный колдун знается с сильными мира сего? Вот так новость! Хотя, если вспомнить, что говорили те стражники на холме о личной охране Правителя, и то, как уничижительно сама Циларин отзывалась о своём спутнике… Кто он? Кто-то из знати, переживавший опалу под надзором Длани? Или государственный преступник под конвоем? Но тогда маловат конвой-то… Был. Охо-хо, что-то я окончательно запуталась.