Страница 61 из 74
– Хорошая фантазия у этого автора, согласитесь! Правда – всё перепутано в мотивах Януса, с точностью до наоборот… Кто-то из наших говорил с Невструевым, и причина его контрамоции выяснилась вполне легко: он пришёл к выводу, что его институт НИИЧАВО просто не мог быть утверждён в тогдашнем Советском Союзе, и тогда Янус отправился в прошлое, чтобы изменить предпосылки и сделать-таки возникновение института возможным… Одно жаль – процесс оказался необратимым, и уже выполнив свою миссию, Янус Невструев продолжил своё путешествие в глубины прошлого, ко всё более диким временам…
– Так вмешались бы и помогли! – взорвался Уно. – А то такие всемогущие – а помощи не оказываете!
– Во-первых, ты не прав… Мы не вмешиваемся никогда, я же говорил… А во-вторых, Янусу мы всё же предложили помощь, но он сказал в ответ лишь: «Отстаньте, это мой крест! Вот доживу до Семнадцатого – тогда и поглядим!» Боюсь – у него не очень-то получилось то, что он задумывал…
– Ну ладно, оставим Януса в покое, – вмешался Яшмаа, – Меня вот всё время интересует, какого дьявола должны были сделать детонаторы, коснись мы ими своих знаков на руке?
– Сигнал послали бы.
– Сигнал?! Какой?!
– Обыкновенный. О том, что тест успешно пройдён. И тогда ближайший к Земле янтариновый объект стал бы подавать осмысленные сигналы, призывая к себе представителей Земли. Так что коснись вы тогда своих детонаторов – и этот разговор состоялся бы значительно раньше… Что это с Вами, Корней?!
Яшмаа сидел на жёлтом полу и расширенными глазами смотрел на Странника, обхватив голову руками. Услышав обращённое к нему, Корней то ли вздохнул, то ли простонал:
– Простой тест! Простой те-е-ест! И ради какого-то сигнала о прохождении теста вы сломали судьбы тринадцати детям! Ради какого-то сигнала погиб Лёва Абалкин! Погибли остальные, так или иначе! Знаете ли вы, болваны янтариновые, что я последний из тринадцати!?! Что меня годами не пускали на Землю из-за вашего автографа на сгибе руки! Что я сам порой чувствовал себя чужаком, бомбой, опасной для любимой Земли! И всё это – ради какого-то сраного теста!
– Но ведь они не погибли, – спокойно возразил Странник. – Ведь в момент, когда Земля захочет войти в содружество Странников, воскреснут абсолютно все, кто когда-либо умер, будучи рождённым на вашей Земле. То же самое касается и Вашего мира, Уно.
– Но наши миры должны для этого сперва решить, желают они или нет… А для этого они сперва должны узнать обо всём, что говорилось здесь!
– А они знают… Сейчас все средства массовой информации на Земле и у вас транслируют эту встречу.
– Интересно, – вмешался Загорский, – Это как же понимать? Просто так вмешиваетесь, хотя и говорите о невмешательстве?
– Мы?! Вмешиваемся?! Яромир Савельич, но разве ж не Вы пронесли сюда такую кучу записывающей и транслирующей аппаратуры и рассовали её по всем углам помещения?! Мы же только усилили сигнал, чтобы на Земле могли бы его принимать без помех… Это же так естественно…
– Что естественно, то не безобидно… – буркнул Загорский и стремительно покраснел. Это было невероятно, невероятнее возникновения Странника из янтарина, но это было! Невозмутимый и самоуверенный Яромир покраснел, как школьник, пойманный за подглядыванием!
– И… что думают на Земле? – спросил он минутой позже.
– Думают… Решают… Ведь есть и одно небольшое условие с нашей стороны…
– Условие?! Какое же?
– Как вы уже давно поняли – Странники практически бессмертны. И ваши миры, ваши оба мира, присоединившись к Союзу Странников, тоже обретут бессмертие. Но согласитесь – несправедливо было бы давать бессмертие лишь ныне живущим. Поэтому наше условие таково: в момент вхождения ваших планет в Союз оживут все ваши мёртвые. Нет, это не будут зомби или ожившие скелеты, нет. Они оживут полноправными и живыми, извиняюсь за каламбур. И они будут знать и помнить всё, что знали и помнили они раньше, а сверх того – всё, что знают все остальные. Готовы ли вы, что воскреснут ваши мёртвые, и что они, предки ваши, будут судить своих потомков. Не будет ли вам страшно или стыдно перед ними? Мы, Странники, ждём ответа.
И долгая тишина повисла в зале, словно вслушивались все в голос далёкой Земли.
Странник тем временем присел возле Уно и негромко заговорил:
– Я помню тот миг, когда воскресли мы, когда наш мир вошёл в Союз Странников. Внезапно тьма сменилась ярким светом, и среди чудной, льющейся отовсюду Мелодии Мироздания я услышал голос. И голос этот вещал: «И воскресаете вы для новой жизни, ибо взвешены деяния ваши на весах судьбы, и решено, что жить вам далее!» Это были слова из нашей священной книги, переиначенные с будущего на настоящее время, и… И сколько уже прошло веков – а я никогда не забуду этот момент. Это самое яркое моё воспоминание…
– А сейчас вы… скажете Слова здесь, для наших мёртвых? – Уно посмотрел в глаза Страннику.
– Нет, по традиции их должен произнести кто-то из мира, входящего в Союз Странников. Живые должны поприветствовать своих мертвецов, возвращающихся к жизни вечной.
– Наверное, это будет Каммерер, как старший по званию и чинам… – сказал Уно. – Хотя я бы лично вручил это право Корнею Яшмаа, как единственному, кто здесь действительно может иметь причины обижаться на вас… Моральная компенсация, так сказать… Правда – я одного боюсь.
– Чего же, Уно?
– Ну воскреснут же не только хорошие люди, но и всякие там убийцы, насильники и маньяки! От них же вновь житья не станет?
– Во-первых, бессмертному убийцы вроде как и не страшны, верно? А во-вторых, можешь мне поверить – они станут совершенно другими, ведь они будут знать не только то, что знали они, но и то, что испытывали их жертвы… А сколько людей были б добрее и чище, просто прочти они вовремя хорошую книгу или встреться с другим человеком… Теперь они будут знать и эти книги, и мысли хороших людей… Всё станет другим, совсем другим для них…
– И Рудольф Сикорски воскреснет?
– И Сикорски.
– И Рэба?!
– Видишь ли, Уно, это будет несколько затруднительно…
– Но почему, вы же говорили, что это для всех одинаково!