Спектроскоп души

«…Но хватит об огорчительных проблемах, которые привели меня в ноябре месяце на это унылый остров. Хочу рассказать вам одну необыкновенную историю. Во время  нашей совместной деятельности в Читтендене я убедился, что вы не отвергаете какие-то утверждения с ходу, даже если они кажутся неправдоподобными.

Да будет вам известно, мой друг, что на острове Покок, существует материализованный дух, который отказывается дематериализоваться. В данный момент в четверти мили от того места, где я пишу, гуляет, разговаривает и контактирует с обитателями острова человек, который умер и похоронен много лет назад и, таким образом, знает все тайны загробного мира. Судя по всему, он собирается навсегда остаться по эту сторону последней черты. Постараюсь изложить обстоятельства дела как можно короче.

ДЖОН НЬЮБЕГИН

Джон Ньюбегин умер в апреле 1870 года и был погребен на маленьком кладбище, которое расположено на том берегу острова, что обращен к материку. Ньюбегину было около сорока пяти, семьей он не обзавелся, да и близких родственников у него не имелось. Вел он себя так чудаковато, что порой можно было усомниться в его здравом рассудке. На  деньги, заработанные за долгие годы рыболовства, он приобрел четвертую часть двух небольших шхун для ловли скумбрии. Остальные три четверти суденышек принадлежат  Джону Ходгдону, самому богатому человеку на Пококе, что состояние оценивается  авторитетными экспертами в тринадцать-четырнадцать тысяч долларов.

Ньюбегин не чуждался культуры. Он перечитал множество всяческих литературных поделок, и однажды выразился об этом в моем присутствии по-простому: «Я знаю больше книженций, чем любая собака на Пококе». Разумеется, он был умным человеком и мог бы пользоваться влиянием в обществе, если бы не его совершеннейшая безалаберность, не безразличие к деньгам и не разорительная страсть к рому.

Многие яхтсмены, которые во время плавания на восток задерживались на Пококе, чтобы укрыться в тамошней бухте или запастись водой, должны помнить апатичного долговязого человека, диковинно облаченного в голубые армейские штаны, резиновые сапоги, балахон из яркого ситца и бесформенную шляпу. Шатаясь, он слонялся по маленькому поселку в сопровождении стаи хохочущих сорванцов, изредка останавливаясь, чтобы неуверенно отмахнуться от самых настырных дохлым бычком, которого обычно носил с собою повсюду, держа за хвост.  Это и был Джон Ньюбегин.

ВНЕЗАПНАЯ СМЕРТЬ

Как я уже говорил, он умер в апреле четыре года назад. «Мэри Эммелин»,  одна из небольших шхун, частью которых он владел, вернулась с востока, провезя контрабандой с острова Сент-Джон  груз контрабандного рома. Ньюбегин в одиночку ударился в длительный запой в своей халупе, расположенной так близко к морю, что прибой не доходил до нее всего пару футов и там постоянно стоял запах водорослей. Несколько дней он не совершал свои обычные прогулки, и когда островитяне, наконец-то, наведались к нему, то обнаружили его лежащим на полу с пустой оплетенной бутылью у головы.

Порядки на острове были простецкие, так что островитяне предали останки Джона Ньюбегина земле безо всяких коронерских разбирательств, свидетельств о смерти и погребальных служб и быстро забыли его и его нелюдимую жизнь, охваченные волнением из-за хорошего лова морского карася тем летом. На долю  покойного в шхунах «Мэри Эммелин» и «Паттибоут» наследников не нашлось, и она вернулась к Джону Ходгдону. В подобных глухих углах на соблюдение законов смотрят сквозь пальцы.

ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ПОКОК

Между тем, дорогой друг, когда на Пококе в череде сезонов миновали четыре года и пять месяцев, Джон Ньюбегин возвратился сюда. И вот при каких обстоятельствах.

Как вы помните, в конце прошлого августа по всему нашему атлантическому побережью прокатился сильный шторм. Из-за него отряду  наугатакского яхт-клуба, который возвращался из круиза к острову Кампобелло, пришлось искать укрытие в гавани с подветренной стороны острова Покок. Джентльмены из этого клуба провели в поселке три дня. Среди них находился мистер Р. И., чье имя вам хорошо известно: это очень популярный медиум, которому особенно удается материализация духов. По просьбам своих спутников и чтобы развеять скуку вынужденного заточения, мистер Р. И. устроил в маленьком школьном здании импровизированный кабинет и дал там сеанс материализации к восторгу яхтсменов и оторопи местных жителей, которым тоже позволили там присутствовать.

Условия для появления духов были чрезвычайно благоприятными, и сеанс в целом стал, пожалуй, самым примечательным в карьере мистера Р. И. Особенно впечатляло то, что окружающая обстановка, даже по мнению убежденных скептиков, не позволяла применить какие-либо мошеннические трюки.

Комиссия из опытных моряков яхт-клуба связала мистера Р. И. в дощатом чулане, заменявшем кабинет. Вскоре оттуда появилась первая фигура. Это было индейский вождь, который назвался Хок-а-мок. Он в одиночку станцевал «Осеннее полнолуние», возмущенно объявил, что выступает против политики нынешней администрации в отношении индейцев и удалился. За Хок-а-моком последовала тетушка одного из яхтсменов, которая, дабы не было сомнений, напомнила какие-то семейные истории и продемонстрировала след от ожога на левой руке, полученный еще при жизни при приготовлении томатного кетчупа. Потом вышли один за другим никому не известный парнишка, который оказался франко-канадцем и не умел говорить по-английски, и дородный джентльмен, объявивший себя Уильямом Кингом, первым губернатором штата Мэн. Они тоже вернулись в кабинет и больше не появлялись.

Прежде чем возник новый дух, прошло некоторое время. Мистер Р. И. дал указание притушить свет еще сильнее. Потом дверь чулана медленно отворилась, и перед зрителями возникла чудаковатая фигура в резиновых сапогах и балахоне из цветастого муслина с дохлой рыбой в правой руке.

РЕШИМОСТЬ ОСТАТЬСЯ

Присутствовавшие на сеансе горожане решили, что медиум укрылся под таким диковинным одеянием, чтобы посильнее удивить островитян, однако те вскочили со своих мест и в один голос закричали: «Это же Джон Ньюбегин! Это точно наш Джонни!». Потом,  издавая дикие крики, они в естественном ужасе перед призраком бросились прочь из помещения.

Джон Ньюбегин спокойно прошел вперед и выкрутил до предела фитиль единственной керосиновой лампы, которая освещала все происходящее неверным светом. Затем он сел на стул учителя, сложил руки и самодовольно осмотрелся.

– Можете развязать медиума, – произнес он через некоторое время. – Я предпочитаю остаться в материальной оболочке…

Таким он и остался. Когда зрители покинули школьное здание, среди них был и Джон Ньюбегин, такой же человек из плоти и крови, как и все остальные. С того дня и до сей поры он вновь является обитателем острова Покок, а именно ест, пьет (только воду) и спит, как и положено живому человеку. Яхтсмены, которые на следующее утро отплыли в направлении Бар-Харбор, вероятно, считают, что в роли призрака выступил один из жителей острова, специально нанятый мистером Р. И. для этого сеанса. Однако обитатели Покока, которые еще четыре года назад простились с ним, выкопали ему могилу и положили его туда, точно знают, что Джон Ньюбегин вернулся к ним из тех краев, о которых у простых смертных нет никаких сведений.

НЕОБЫКНОВЕННЫЙ ЧЛЕН ОБЩЕСТВА

Наличие призрака (и притом гораздо более реального, чем традиционные привидения) сначала не слишком обрадовало 311 обитателей острова Покок. До сего дня они неохотно говорят об этом, очевидно опасаясь, что если такая весть широко разойдется по миру, то спрос на отличный рыбий жир, единственную здешнюю промышленную продукцию, сразу же упадет. Малообразованные, приземленные рыбаки  не желают демонстрировать скелет у себя в шкафу и не торопятся признавать необыкновенную важность случившегося. Именно этим объясняется то, что призрак Джона Ньюбегина вот уже почти четыре месяца живет на земле, но об этом никому в стране неизвестно.