Боги богов

— Говори о деле, — велел Марат.

— А ты не перебивай! — сварливо проскрипел Жилец и покосился на черные от грязи руки Марата. — Не поймешь! В общем, Джо попал. Поймали его, закрыли и стали судить. Судили лет десять, потому что ребята из команды Джо сделали всё, чтобы его вытащить. То присяжных запугают, то прокурорские базы данных сотрут напрочь. Но приказ был с самого верха: казнить, и точка. Кое-как слепили приговор: высшая мера с конфискацией внутренних органов на нужды федеральной экономики. А в тот же год взяли и меня. На краже двух тонн ситалла-29. Был такой композит, сейчас из него стулья делают и детские коляски, а тогда это была засекреченная штука, только в военных целях, килограмм обходился в сто тысяч… Привозят меня на тюрьму для особо опасных. Я был, считай, пацан — но люди меня уже знали. Сижу жду, когда мне мои пять лет общего режима дадут, чтоб на какие-нибудь астероиды отвалить, на рудники молибденовые, и оттуда уже по-тихому года через три откинуться по состоянию здоровья… И вот однажды выдергивают меня из камеры, ничего не объясняют, ведут куда-то в подвал… А в подвале смертники сидят, и я тогда здорово обосрался… Открывают дверь. Захожу, смотрю — старичок, метр пятьдесят, полуслепой, ногтей нет, век тоже нет. Смотрит, как филин, глазами по самому дну мозга моего шарит. Большой силы человек, да… Сейчас таких не делают. Я увидел, что век нет, и сразу понял, кто передо мной. Это дело — веки себе удалять — как раз с Жидкого Джо началось. Понятно, что он не спал никогда, а глазные яблоки вставил себе модифицированные, не требующие защиты и смачивания. Смотрит — видит, что у меня тоже ногтей нет. Я хоть и молодой был, но тоже не фраер…

— А при чем тут ногти? — спросил Марат.

— Идиот! — выкрикнул Жилец. — Что за манеры у тебя? Сказал же, не перебивай! Кто из нас всю жизнь по каторгам, я или ты? Культуру имей, дурень! Решил слушать — слушай! Ты видел хоть одного делового с ногтями? С первого же удачного дела положено ногти себе выдергивать и с розовым мясом ходить. Чтоб чувствовать перепады температуры и влажности. Чуйка в нашем деле — главное. Ну и для понта тоже надо, потому что деловому не положено ничего руками делать… Только женщину можно трогать, остальное — западло. Для остального шестерки есть. Если, например, деловой увидит твои черные ногги, он с тобой даже говорить не будет…

Марат сжал кулаки.

— Я человека похоронил, — тихо сказал он. — Голыми руками землю рыл. Еще слово на эту тему — и я тебя тоже похороню. Рядом.

— Не возражаю, — твердо ответил старый вор. — Только сначала дослушай. Будешь слушать? Или будешь глазами сверкать? И рассказывать, кого и как ты хоронил?

— Не психуй.

Жилец пожевал губами, словно собирался плюнуть в стоявшего у стены Марата, и проревел:

— Или ты, сопливый тупой щенок, думаешь, что я меньше тебя людей похоронил?

— Нет, — ответил Марат. — Я так не думаю.

— Вот и хорошо! Умолкни теперь. И внимательно слушай дядю.

Великий вор медленно выдохнул, успокаиваясь. Судя по всему, в искусстве управления гневом он достиг больших высот.

— В общем, смотрит Джо на меня, вежливый такой… Улыбается. Заходи, говорит, мальчишечка! Устраивайся, коньячку глотни. А я не знаю, что ответить. В спецблоке все сидят только поодиночке, и как меня подселили к другому осужденному — непонятно. А Джо мне говорит: «Не удивляйся, парень, у меня тут всё схвачено. Я знаю каждого, кто в этой тюрьме сидит, давно все досье скачал себе на мозжечок, и меж десяти тысяч арестантов выбрал именно тебя. Чтоб тебя ко мне перевели, я начальнику тюрьмы хорошо заплатил. Мне мои деньги теперь без надобности, потому как через пятнадцать дней у меня — приведение в исполнение… Выкупить жизнь свою не могу, слишком многим большим людям насолил, так что вот — готовлюсь на тот свет, такое дело…» Я сижу, киваю, ничего не понимаю, но вопросов не задаю. А Джо говорит: «Я долго жил и много всего натворил, о чем вспоминать не хочу. Но есть одна тема особая, она мне покоя не дает. Ношу ее в себе и мучаюсь. Думал забрать в могилу, но понял — это неправильно. Серьезная тема, нельзя ее — с собой… И тогда решил найти парня смышленого. Три тыщи файлов просмотрел и выбрал тебя, Жилец…

Старый злодей подмигнул Марату.

— Правда, я тогда был не Жилец, но это неважно…

— Верю, — холодно сказал Марат. — Давай дальше.

— Дальше я кивнул, типа понял, а сам ничего не понимаю, молчу. А Джо мне говорит: «Ты сиди и слушай внимательно. Спать не будешь, некогда тебе спать. У нас с тобой есть тринадцать суток, а на четырнадцатые — тебя обратно переведут. А потом и мой черед настанет…»

Жилец облизал губы.

— И рассказал он мне, что однажды в юности нанялся на пассажирский лайнер стюардом. Не обслуживать, конечно, покрутиться среди богатых. В нашем деле это важно…

Марат вспомнил отель «Олимпия-Хилтон», люкс-транс-формер на двухсотом ярусе, усмехнулся и кивнул.

— А лайнер, — Жилец фыркнул, — не долетел до места. Перегрев реактора или что-то в этом роде. Катастрофа и реальная трагедия. Корабль подох, народ эвакуировался. Джо в спасательной лодке схоронился и полтора месяца болтался в пустоте, в конуре два на два метра, дышал через раз и уже помирать наладился, но тут случается редкая вещь: его подбирает Дальняя Родня. Конечно, никого из них он живьем не видел, сидел у них то ли в трюме, то ли еще где… Вообще ничего не видел и не слышал, а только за всё время, пока он на их корабле находился, он ни разу не захотел ни есть, ни пить. Сколько времени в гостях проторчал — тоже не понял. Может, три дня, а может, три года. Или это вообще не Родня была, а какие-то другие парни, с мощными технологиями, против которых наши — просто игрушки детские… И вот однажды Джо потерял сознание, а очнулся — уже на Золотой Планете. Осмотрелся — жить можно. Атмосфера лучше, чем на Олимпии, плоды съедобные, тепло, спокойно — в общем, фарт. Воздух сладкий, жратва сладкая, вода из ручья — и та, как чай с сахаром… Нашел местных — оказались дикари, но внешне — почти люди, только четырехпалые и маленькие, нам с тобой по грудь. Ну и мозги немного иначе устроены. Мужчины уродливые, а бабы ничего себе. Сначала Джо был в большом напряге, чуть его не зарезали из-за лишних пальцев на руках. И вообще планета на самом деле дикая, зверья всякого много опасного, зазеваешься — съедят… Потом привык, местных к себе подтянул, они ему еду таскают, фрукты-овощи и прочие витамины… Устроился с комфортом… И в конце концов оскоромился: переспал с местной самкой. Отмыл ее, конечно, мандавошек вывел, привел в порядок и сделал. Я, говорит, такого никогда ни с одной земной женщиной не испытывал! Это, говорит, невозможно рассказать словами! Седьмое небо! Ну и кроме женщин еще много всего есть на той планете, что человеку в сладком сне не приснится. Не просто много, а Фцо…

— Что? — переспросил Марат.

— Неважно. Заткнись и слушай. Есть плоды черной пальмы, съедаешь — и как бы по воздуху ходишь, не касаясь земли. Есть желудочный сок земноводной собаки — тоже сильная вещь. И таких забав много. Дикари послушные, дисциплинированные, дашь ему два раза в лоб — он твой. В общем, прожил Джо на Золотой Планете около полугода. Завел хозяйство, гарем, слуг, они ему даже бассейн соорудили… Харчи любые подносят, массаж делают. Он тоже на месте не сидел, дисциплину наладил, пытался даже колесо внедрить, но они не поняли. Порох изготовил, по классическому рецепту, — тоже не восприняли. Папуасы — они и есть папуасы, зачем им порох? В общем, полгода он торчал, как в лучшем санатории. Имел Фцо по полной программе. Придумал себе развлечений, то на охоту сходит, то животное какое-нибудь приручит для потехи. Уже и думать забыл про остальной мир. Но в один прекрасный момент очнулся опять у Дальней Родни в трюме. То есть они его с той планеты выдернули и назад к людям вернули. Выкинули на Валгалле, прямо на поверхность, причем так, что ни одна система обороны не засекла вторжения. Джо нашел людей, сориентировался, связался со своими, его, понятное дело, считали погибшим… Короче, вернулся в мир. Но про Золотую Планету забыть не мог. Особенно тех баб. После них, сказал он, обычные наши женщины мне уже не нужны. Я, говорит, был в раю, настоящем. Всё, что у людей придумано насчет чувственных удовольствий, все наши наркотики, стимуляторы, — всё это детский сад, смешно сравнивать…

Конец ознакомительного фрагмента.