Страница 7 из 19
- Умею, - с вызовом ответила девушка. – Причем, очень даже не плохо! А, что ты мне даже автомат дашь?
- Дам. Труха будет за рулем. Мои пацаны еще не умеют с автоматом управляться, поэтому стрелять придется тебе и мне. Согласна?
- Оригинально! Даме предлагать автомат. Да-а? Действительно, этот мир сошел с ума. Раньше дарили цветы и конфеты, а теперь оружие.
- Командир, все вещи собрали, - сказал подошедший к машине Тимур. – Что дальше?
- Труха помоги пацанам упаковать трупы в спальники. Тела несите в машину, потом похороним.
- Упаковывать только тела ваших пацанов или Борьку с товарищами, тоже тащить в «шишигу», - спросил Труха.
- Только моих пацанов, - ответил я. – Погранцы, пусть валяются – воронам тоже надо, что-то есть.
Пока Разрухин, Артем и Тимур упаковывали тела братьев Огурцовых, а Олег закидывал наши вещи в «кунг», я достал из своего рюкзака аптечку и обработал раны на голове у девушки. Жанна шипела и материлась сквозь зубы. Да-а! Дамочка, та еще стерва! Ох, намучаюсь я с ней! Может сразу пристрелить, чтобы избежать проблем в дальнейшем? Хорошо бы!
Запрыгнув внутрь «кунга», я быстро произвел его осмотр. Внутри кузова, лежала груда камуфлированных бушлатов, с теплым воротником. Десяток армейских касок, или вернее как их правильно называть - защитный шлем. Несколько картонных коробок со всяким хламом – подсумки, противогазы, пустые автоматные рожки и котелки. Единственное, что радовало глаз – пять патронных ящиков. Пять ящиков – это десять цинков, в каждом из которых по 1080 патронов «пятерки». Из оружия у нас оказалось: четыре АКС-74, два «коротыша» АКС-74У, в простонародье именуемых – «ксюхами», два пистолета Макарова. Четыре гранаты РГД-5. Ну и мой ТТ, с ружьем. В принципе, не плохо. Очень и очень не плохо. Патронов, правда маловато, да и автоматы, я бы предпочел заменить на АКМы или на АК-74М. Хорошо бы еще СВД и несколько пулеметов. А, чуть не забыл – разовые гранатометы, мины направленного действия и гранат - сто штук. Мечты, мечты!
Когда тела братьев Огруцовых были уложены в «кунг», я, Труха и вредная барышня уселись в кабину «шишиги», пацаны разместились в будке. Кабина «шишиги» рассчитана на двоих – водителя и одного пассажира, хотя места в кабине много, но все остальное пространство занимает кожух коробки передач, а сам рычаг переключения скоростей находиться, чуть ли не за спиной у водителя. Жанна, пользуясь своим миниатюрным телосложением, уселась на крышку коробки передач, при этом свои ноги, она нагло закинула мне на колени.
Разрухин сел за руль и, следуя моим указаниям, повел машину в одно очень укромное место.
- Ну, рассказывайте, как все началось? – спросил я, как только машина начала движение. – Где вспыхнул очаг эпидемии и как он распространился по миру?
- Никто не знает, как все это началось, – начал рассказ Глеб. – 20 марта в Москве начались какие-то беспорядки: психи кидались на прохожих и кусали их. Я, когда в интернете увидел такой ролик, то подумал, что это монтаж. Уж больно нереальная картинка получилась – человек накинулся на прохожего и откусил у того нос! Прикинь? Нос откусил!
- Ну, а в Керчи, как все было? Тоже 20 марта люди начали кидаться на прохожих и кусать их? – удивленно спросил я. То, что в Москве произошла какая-то хрень – это было не удивительно, все-таки это Москва – столица мира, там все время, что-то происходит, мать её так!
- Вечером 21 марта, в керченском аэропорту аварийно сел самолет следовавший рейсом «Москва – Анкара». При посадке, самолет развалился на части. Многие пассажиры погибли. Все кто выжил, были ранены. Раненых доставили в больницы города, трупы в морг, – в разговор вмешалась Жанна, - первые укушенные появились еще на взлетном поле. Трупы пассажиров самолета вставали и кидались на спасателей, пожарных и врачей «Скорой помощи». Вот с этого в Керчи и началась эпидемия. Никто же не знал, что все так серьезно. Считай, сами же эту заразу по городу растащили.
- А когда поняли, что это эпидемия и надо бороться с мертвецами? – спросил я, представляя какой ужас, творился в городе ночью, после падения самолета.
- Только утром 23 марта, когда весь город был охвачен эпидемией, власти начали кое-как шевелиться, - ответил Труха. – И то, как всегда сделали все, через одно место – решили перекрыть улицы города, чтобы предотвратить «беспорядочное перемещение граждан». Представляешь? Надо было наоборот, дать людям возможность убегать и спасаться бегством, а они, суки, сгоняли людей в толпы, где инфицированных становилось все больше и больше.
Сегодня было 25 марта. Значит вчера, лагерь свернули, только потому, что раньше у босса не получилось за нами приехать – город был перекрыт. Поучается, что мне очень повезло – я оказался в самом безопасном месте, которое только могло быть, во время такой эпидемии – безлюдная степь Керченского полуострова, где в середине марта совершенно не бывает людей.
- А, что за канонада была сегодня ночью? Если я не ошибаюсь, то били из «Градов» и «Акаций», - задал я самый главный вопрос. Ночная стрельба никак не шла у меня из головы.
- Где-то там, наверху, решили, что эпидемия началась в Керчи, - произнес Труха, показывая указательным пальцем на потолок кабины. – Сегодня ночью из Феодосии и Симферополя перекинули тяжелую технику и нанесли удар по жилым районам Керчи.
- Ничего себе?! – ошарашено произнес я. – Это как? По многолюдному городу, стреляли из гаубиц и систем залпового огня?
- Это еще, что? Колонну беженцев, которая вырвалась из Керчи, сегодня утром расстреляли из танковых орудий. Ты думаешь, почему пацаны бросились в бега? Толпа беженцев, свернув с трассы, разместилась в селе, рядом с которым стоял наш погранпост. Видимо среди беженцев были укушенные, в общем, началась давка, суматоха. Люди бросились к погранпосту - хотели укрыться за его стенами, но, вот как-то не срослось. Зомби и живые бежали вместе, там вообще, такое творилось! Не понятно в кого можно стрелять, а в кого нельзя, - Глеб, разочарованно махнул рукой. - Конечно, можно было кого-то спасти. Я даже пытался, подобрать людей по дороге, но Борька, сука, запретил мне это делать, а когда я начал возмущаться, побил и, связав, бросил в «кунг».
- Они с самого начала хотели сбежать, - тихо произнесла девушка, – просто, так совпало, что зомби полезли.
- Заранее готовились? – строго спросил я.
- Да. Борька, говорил, что его родители в Херсонской области живут, на хуторе, который стоит обособленно и там можно пережить любые катаклизмы.
- Так ты, что заранее знала, что они собираются убежать? – негодующе спросил Глеб. – А?! Так ты с ними собиралась сбежать! Угадал?
- Ну, угадал, и что? – с вызовом спросила девушка. – Твое какое дело? Тем более, что на их пути попались «туристы», и оно вон как, все получилось!
- Все, хватит спорить! – ударив ладонью по приборной доске, крикнул я.- Не хватало вам еще начать грызться между собой. То, что было уже прошло! Понятно? Кто старое помянет, того - пристрелю!
В кабине повисла тревожная тишина – Глеб разозлился на девушку, а той, кажется, просто было стыдно за свои поступки. Тем временем «газон» подъехал к шлагбауму, который перекрывал въезд в лес. По обеим сторонам дороги была вырыта глубокая траншея – теперь въехать в лес можно было только через шлагбаум – массивную конструкцию, сваренную из толстостенной трубы.
Выскочив из кабины, я подошел к шлагбауму и внимательно осмотрел навесной замок, который запирал железную трубу. Как всегда в нашей стране, царил парадокс – огромная железная «дура», которая запирается на легкий навесной замок. Выстрелив несколько раз из пистолета, сбил замок. Повернув трубу, пропустил «шишигу» дальше по дороге, поставив трубу на место, обмотав вокруг неё несколько витков веревки. Заехав вглубь леса на километр «газон» остановился на большой поляне, посреди которой стояли два бревенчатых сруба – охотничий домик и баня, а между ними небольшая купальня, выложенная из дикого камня. Бассейн купальни наполняли два родника, бившие из земли метрах в ста от поляны. Был еще длинный стол, под высоким навесом и дровни. Об этом уютном уголке я знал давно – лет десять, правда, раньше здесь было все намного беднее и хуже – строительный вагончик и дощатый навес.