Страница 7 из 65
Эти события совпали с угрозой вторжения на территорию Рима соседних племен. Чтобы несколько успокоить плебеев и сохранить боеспособность армии, богачи обещали улучшить положение должников. Однако, когда угроза со стороны врага миновала, патриции и думать забыли о своих обещаниях.
Тогда часть войска, состоявшая из плебса, удалилась из Рима, расположившись лагерем на Священной горе за рекой Анионом (уход плебеев на Священную гору, так называемую "первую сецессию", датируют началом V в. до н. э.).
В городе распространилась паника, так как Рим лишился значительной части вооруженных сил. Существовало опасение, что плебеи хотят основать самостоятельное государство. Узнав о разногласиях среди римлян, притихшие было враги вторглись на территорию республики, опустошая ее огнем и мечом. Консулы призывали под боевые знамена всех мужчин, способных носить оружие. Однако никто из плебеев не откликнулся на их зов. Тогда некоторые патриции решили пойти на уступки беднякам. Другие же, среди них был и Гай Марций, не соглашались с этим. Марций настоятельно советовал сенаторам успокоить плебс не уступками, а казнями. Но сенат все же решил пойти на переговоры с народными массами: патриции поняли, что в создавшейся обстановке самое разумное – уступить. К беднякам отправили самых старых и уважаемых сенаторов. Послы прибыли на Священную гору. Первым выступил Менений Агриппа, уговаривая вооруженный плебс вернуться в город. В заключение своей речи он рассказал такую басню.
– Однажды,- сказал он,- все части человеческого тела восстали против желудка. Они обвиняли его в том, что он один среди них ничего не делает, а только поглощает пищу. Между тем другие части тела, угождая его прихотям, должны трудиться. Но желудок смеялся над их глупостью. Они не понимали того, что если в него и поступает вся пища, то он возвращает ее назад и разумно делит между всеми. Такое положение, граждане, занимает среди вас сенат. Его деятельность полезна не только сенаторам, но и каждому из вас! – закончил выступление Менений Агриппа.
Его речь послужила началом переговоров, в результате которых плебеи добились права выбирать своих собственных должностных лиц, народных трибунов, пользовавшихся неприкосновенностью. Обязанность и право народных трибунов состояли в том, чтобы защищать бедняков-плебеев от произвола патрициев. В городе восстановилось спокойствие. Народ взялся за оружие и отправился в поход против разорявших страну врагов. Гай Марций был недоволен победой плебеев, говоря, что, добившись уступок, бедняки не остановятся на этом и со временем потребуют новых прав. Казнив же нескольких смутьянов, можно заставить остальных повиноваться воле сената. Однако Марций считал, что в борьбе против внешних врагов и патриции, и плебеи должны действовать сообща. Для осуществления этой задачи народным трибунам предоставили "вето" (veto – по-латыни "я запрещаю"). Трибун мог наложить запрет на любое постановление сената или должностных лиц, если он считал его направленным против интересов народа. Дом трибуна не запирался, чтобы в любой момент плебеи могли прибегнуть к защите.
Самыми опасными и сильными врагами римляне считали вольсков (одно из древнеиталийских племен). Их в первую очередь следовало отбросить от границ страны. Войска римского консула Коминия осадили Кориолы – город вольсков.
Тогда вольски собрали всех людей, способных носить оружие, и двинулись на помощь осажденному городу. Узнав об этом, Коминий разделил войско на две части: меньшую он оставил под стенами Кориол, а сам с большей частью выступил против подходившего противника.
Вольски, защищавшие Кориолы, заметили, что врагов стало меньше, и предприняли вылазку из города. Завязалось ожесточенное сражение. Сперва вольскам удалось разбить противника и заставить его отступить к лагерю. Однако Гай Марций, сначала не принимавший участия в схватке, выбежав из лагеря с несколькими десятками солдат, убил первых попавшихся ему неприятельских воинов и остановил врага, призвав римлян перейти в контратаку. Римские солдаты стали собираться вокруг Гая Марция. Заметив это, вольски решили, что лучше отступить. Марций во главе римлян преследовал врагов и гнал их до самых городских ворот.
И тут Гаю Марцию пришла в голову смелая мысль: он решил на плечах отступавшего врага ворваться в город. Призывая солдат следовать за ним, Марций пробился сквозь толпу бегущего неприятеля, бросился к воротам и ворвался в город вместе с беглецами. Последовавшая его примеру небольшая горстка римлян сначала не встретила в городе сопротивления.
Однако вольски вскоре опомнились и со всех сторон кинулись на римлян. Закипел неравный бой. Тогда-то Марций и показал чудеса храбрости: одних врагов он убил, других отогнал, третьих заставил сложить оружие.
Пока шел бой внутри города, остальные римляне ворвались через ворота в Кориолы, и вольски сдались.
Римские солдаты бросились грабить жителей. Возмущенный Марций кричал:
– В такой момент подло заниматься грабежом. Быть может, Коминий со своей армией уже вступил в бой с врагами. Возможно, он терпит поражение. Гибнут наши соотечественники. Надо спешить им на помощь!
Однако Марция послушали немногие: с теми, кто пожелал пойти вместе с ним, он отправился в ту сторону, куда ушло римское войско во главе с Коминием.
Марций подбадривал усталых солдат, шедших по пыльной дороге. Временами он громко молился богам, чтобы они помогли ему прийти вовремя, пока сражение еще не кончилось, и принять участие в битве, деля опасность с согражданами. Отряд Марция пришел, когда римляне выстраивались в боевой порядок. Они сначала испугались, увидев его, покрытого кровью и пылью в сопровождении горстки солдат. Марций подошел к Коминию, протянул ему руку и объявил о взятии Кориол. Обрадованный консул обнял и поцеловал героя. Римляне же, вдохновленные радостным известием, требовали вести их скорее в бой.
– Где стоят лучшие войска вольсков?-спросил Марций консула. – В центре,- ответил Коминий. – Прошу тебя,- сказал Марций,- поставь меня против этих солдат.
Консул исполнил его просьбу. Как разъяренный лев Марций ринулся на врага. Передние ряды вольсков дрогнули и начали отступать. Тогда неприятельские фланги стали обходить Марция, стараясь окружить его. Боясь за него, консул выслал ему на помощь лучших солдат. Вокруг уже раненного Марция кипел ожесточенный бой. Обе стороны несли большие потери. Римляне, однако, продолжали упорно наступать и, наконец, обратили вольсков в бегство. Обессилевшему от ран Марцию предлагали отдохнуть.
– Победители не должны знать усталости,- отвечал он. В этом бою вольски много людей потеряли убитыми, а еще больше ранеными и пленными.
На следующий день Коминий перед собравшимся войском вознес молитву богам за блестящую победу. Затем он обратился к Марцию, восхваляя его подвиги, и предложил ему выбрать десятую часть военной добычи до общего дележа ее, а также подарил смелому воину коня в боевом уборе. Римские солдаты криками восторга приветствовали слова консула. Однако Марций, выступив вперед, сказал, что рад принять коня и слышать похвалы полководца, но отказывается от остального и будет доволен той частью добычи, которая достанется ему при дележе. Слова Марция солдаты встретили громкими возгласами одобрения: его бескорыстием восхищались больше, чем храбростью. Когда толпа перестала кричать и шуметь, Коминий снова взял слово.
– Нельзя заставлять человека,- сказал он,- принимать дары, которых он не желает. Дадим же ему награду, от которой Марций не сможет отказаться,-пусть он отныне называется Кориоланом, ибо только ему мы обязаны взятием Кориол.
С тех пор Марция стали называть Кориоланом. Война окончилась победой римлян. Но положение плебса от этого не улучшилось: народ голодал; из-за войны поля оставались незасеянными и неубранными, а правительство не закупило хлеба за границей. Нехватка хлеба ощущалась очень остро.
В это время прибыли послы из Велитр, прося присоединить город к римским владениям и послать к ним колонистов. Чума, свирепствовавшая у них, сгубила столько народу, что от всего населения осталась едва и десятая часть. Римские патриции говорили, что приезд послов оказался как нельзя более кстати. Они надеялись получить хлеб у велитрийцев, заодно отправив из Рима колонистами самых беспокойных и озлобленных бедняков.