Страница 51 из 57
4 июля. Во время обеда неожиданно поднят сигнал в штабе: "крейсерам приготовиться к 4 ч дня к походу". У нас в это время сидели гости, которые сейчас же поторопились разъехаться, а офицеры разбежались делать последние приготовления к походу. Суета порядочная вышла. В 4 ч были готовы к походу, а в 4 ч 30 мин начали разворачиваться и выходить из бухты. Как удачно будет на сей раз наше крейсерство? Последние были, можно сказать не хвастаясь, лихие набеги в чужие моря, к самым неприятельским берегам. Собственно, наши удачи объясняются нахальством: ведь нельзя же ожидать трех крейсеров в таких местах, как, например, у самого входа в Симоносекский пролив и неоднократного появления их в Цусимском проливе.
К вечеру цель нашего похода сделалась известной: идем через Сангарский пролив к Йокогаме, откуда должны, по некоторым сведениям, выйти в Корею двенадцать транспортов с войсками под конвоем всего лишь двух крейсеров и одного броненосца; а мы должны их ловить на пути из Иокогамы в Японское Средиземное море.
5 июля. Идем 10-ти узловым ходом по прежнему направлению. Погода хорошая. Все довольны, боимся только, что в Сангарском проливе, ведь он в одном месте сужается до 10 миль, нас заметят и задержат отправку войск.
Ну, да ничего, и без того нам работы будет достаточно. С нами опять идет адмирал Иессен.
6 июля. Ночью был туман, приходилось все время свистками опознавать места остальных крейсеров. На случай тумана, вообще, очень трудно что-нибудь организовать. Каждому кораблю, например, приказано уменьшать ход до 7 узлов при наступлении тумана. Одновременно всем кораблям сделать это трудно, так как уменьшаем ход лишь при густом тумане, когда сигналов не видно, а беспроволочным телеграфом и звуковыми сигналами не решаемся пользоваться, ввиду секретности нашего движения. И вот "Рюрик" утром оказался на горизонте, далеко сзади и слева.
К вечеру подошли к берегам миль на 20, пробили тревогу и приготовились к прорыву. Перспектива серьезная, ибо нас могут, не говоря о минах, обстрелять и береговые батареи у Хакодате, где пролив сужается, как я уже упоминал, до 10 или даже 8 миль. Все очень оживлены. Вдруг, к нашему огорченно, поворачиваем назад: нашел на берега туман, и адмирал не решается ночью форсировать пролив.
Ивановъ 2-ой
Сергѣй Александровичъ,
Капитанъ 2-го ранга.
Родился 9 Іюля 1870 г" въ службѣ съ 1866 г., въ чинѣ со 2 апрѣля 1906 г., въ заграничномъ плаваниі на лодкѣ "Кореецъ" въ 1892 и 1893 гг, на лодкѣ "Бобръ" въ 1896. 1897, 1898 и 1899 гг., на крейсерѣ 1-го ранга "Россія" съ 1902 по 1904 г.. и.д. фл. штур. штаба Командующаго 1 эскадрой фл. Тихаго океана въ 1904 г. и штаба Командуюшаго отрядомъ крейсеровъ Тихаго океана въ 1904 и 1905 г.
Мы разочарованы. Прорыв назначен в 3 ч ночи.
7 июля. Когда я заступил на вахту в 12 ч, была темная ночь, тихая и теплая. Вскоре открылось два огня: белый и белокрасный – это маяки. Очевидно, нас здесь не ждут, раз маяки зажжены. Около 1 ч 30 мин ночи подошли миль на 15 к проливу, но повернули обратно с расчетом вернуться и войти в пролив с рассветом. А хорошо бы рискнуть и войти в пролив ночью: маяки освещены, тумана нет, разве можно наскочить на какой-нибудь сторожевой миноносец. Что же, без риска на войне не обойдешься. Теперь нам незаметно не пройти Сангарским проливом.
Около 2 ч опять повернули и в 3 ч подошли к проливу. Команда и офицеры разбужены, и все стоят по местам; орудия заряжены. В 3 ч 30 мин дали 1 5 узлов и вошли в пролив. Уже начинался рассвет, и гористые берега вырисовываются сквозь мглу по обеим сторонам. Во избежание минного заграждения шли серединой пролива. Течение было попутное и доходило до 6 миль в час. Трудно себе представить, как бросало наши огромные крейсера: все время приходилось перекладывать руль с борта на борт.
Сделалось совсем светло, и мы неслись по проливу со скоростью 21 мили в час с расчетом пройти подальше от Хакодатеких фортов, милях в 8. Около 5 ч 30 мин были у Хакодате. Из-за мыса показалось 7 миноносцев, но перестроившись несколько раз, они скрылись -атаковать не решились. По-видимому, они на миноносциах работают довольно вяло – не даром в Артуре замечали, что, когда их обнаружат и пустят несколько снарядов, они поворачивают обратно. Мы огня не открывали: далеко были. С марса можно было во мгле различить сзади миноносцев большое судно, по признакам броненосец "Чин-Иен". Вначале, при проходе, чувствовалось немного жутковато: очень уж длинный, 60 миль, и узкий пролив, да с крепостью по середине. Но с фортов в нас не стреляли, видно, слух верен, что тяжелые орудия отправлены к Артуру. Однако многие видели подымающиеся столбы воды; может быть, и стреляли, но недолеты большие, так как фонтаны подымались довольно далеко от нас.
В 7 ч утра пролив нами был уже пройден, и мы вошли в Тихий океан. Сразу же остановили японский коммерческий пароход, "Такасима-Мару", в 130 тонн и потопили его. Команда на шлюпках пошла к берегу. Приняли телеграмму: "русские идут к востоку, задержать отправку всех пароходов". Затем "Громовой" был послан задержать и осмотреть удиравший от нас пароход. Оказался английский – "Самара", идущий без груза в Европу. Пришлось отпустить. Потопили выстрелами японскую парусную шхуну "Тио-Мару" (117 тонн) и отпустили на свободу небольшой пароход: на нем были пассажиры, между которыми были женщины и дети. К вечеру потопили еще одну парусную шхуну.
Днем приняли телеграмму: "русские конфискуют суда, двигаясь в северном направлении". Отошли от берегов и к вечеру повернули на S. Пусть они ожидают нас на севере, у Иокогамы мы появимся неожиданно.
8 июля. Тихий океан. День туманный и страшно жаркий; воздух настолько влажный, что белье, одеяло – все сырое. Целый день проводим наверху, вниз спускаемся только к обеду. С 2 ч дня стали встречать массу рыболовных лодок.
9 июля. Крупная океанская зыбь все время сопровождает наше плавание и заставляет крейсер сильно покачиваться, до 24° на борт. Во время сильных размахов тарелки, стаканы, вся посуда, со звоном и грохотом летят на палубу, вестовые гоняются за уцелевшей посудой, а "господа" стараются балансировать на стульях, чтобы не покатиться со всеми не принайтовленными предметами. Ветер, между тем, очень легкий и теплый. Жара невероятная, до 25° в тени наверху, а в каютах невозможно сидеть. Дни проводим на юте, где нам поставили тент, а ночью спим в батарейной палубе. Утром остановили английский коммерческий пароход "Арабиа" с грузом железнодорожных материалов, паровозных котлов, машин, рельсов и прочего, и отправили с призовой партией с "Громобоя" во Владивосток через Лаперузов пролив.
Опять целый день встречали массу рыбачьих лодок. Начало приятно – забрали большой пароход.
10 июля. Происшествие с углем: оказывается, "Громовою" не хватает угля. Дело в том, что приказано крейсировать с таким расчетом, чтобы при возвращении во Владивосток, даже через Лаперузов пролив, оставался запас угля в 400 тонн. "Громобой" же показывает расход гораздо больше нашего – удивительно, что крейсер новее, а машина в высшей степени не экономична, – и сообщает адмиралу, что у него не хватит угля для требуемого остатка. Положение неприятное, а обидно возвращаться назад, не доходя всего 100 миль до Токийского залива. Для экономии в угле мы шли 5-узловым ходом, а ночью даже 3-узловым, и в результате оказалось, что за 1 2 ч вперед не продвинулись, и снесло нас назад. Решили повернуть обратно; все были страшно огорчены и ругались. К нашей великой радости, адмирал решил в конце концов, в крайнем случае, грузиться углем у Сахалина, а пока продолжать путь к Токийскому заливу. Прибавили ходу с расчетом завтра на рассвете быть на месте.