Избранное

ЧАСТЬ 2

Глава 4.

ТАНЯ

1Хлещет дождь по листьям и по веткам,Бьёт, гудит, упругий и прямой.Дальний берег скрыт за плотной сеткой,Дымчатой, холодной, слюдяной.Пляшет дождь весёлый, голоногий,Мутные взбивая пузыри.Пляшет вдоль просёлочной дороги,Бьёт чечётку с утренней зари.Мало стука — он ударит градом.Лес шумит от ледяной шрапнели…А они стоят недвижно рядомПод плащом высокой статной ели.Дождь застал их на глухом просёлке,По дороге к лагерю. И вотТретий час колючие иголкиИх в лесу спасают от невзгод.С четырех сторон — стена воды…Кажется, ни людям, ни зверямНе сыскать их даже по следам.Впрочем, в дождь какие уж следы?!В рюкзаке мешочек с образцамиДа промокших спичек коробок,Маленький пакетик с сухарями,Шесть картошин, соль да котелок.Влажный ветер, рыща по округе,Холодком колючим донимаетИ озябших путников друг к другуВсе тесней и ближе придвигает.Как странны невольные объятья!Все яснее у груди своейГрудь девичью под намокшим платьемЧувствует взволнованный Андрей.Надо б как-то сразу распрямиться.Пошутить беспечно, отстраниться.Только он, как раз наоборот —Не назад подался, а вперёд.Что виной тут: тихий посвист птицы,Ветра ли пьянящего глоток,Танины ли длинные ресницы,Он и сам ответить бы не мог.А Татьяна? Что же нынче с нею?Где ледок её спокойных глаз?Почему так ласково к АндреюВдруг прильнула девушка сейчас?Кто сумеет разобраться в этом?Право, глупо спорить и гадать!Легче звезды в небе сосчитать,Чем сердечным овладеть секретом.Все сейчас красноречивей слов:Тихий вздох, пожатие руки…Что же это: новая любовьИль минутной вспышки огоньки?С вышины сквозь толщу серых тучВниз скользнул весёлый тёплый луч,А за ним, как будто в море хлеба,Вспыхнул васильком кусочек неба.Он был влажный, он был синий-синий,Будто взгляд, знакомый с детских лет.И казалось, он воскликнул: «Нет!»Крикнул с болью голосом Галины.Да, конечно, только показалось.Ну какой там голос в самом деле?!Только радость словно б вдруг сломаласьИ метнулась в гущу старых елей.Что ж потом? Ведь из любимых глазХлынет столько неподдельной муки!Огонёк свернулся и погас…Сжались губы, и ослабли руки…— Что костёр? Нет, нам не до костра. —Голос сух и непривычно колок.— Дождь уже кончается. Пора.Скоро вечер. Поспешим, геолог!— Нам, — сказал Андрей, — идти немного,Лагерь наш вон там, за тем бугром.Что ж, пошли, пока видна дорога.Через час, я думаю, дойдём.Вот и холм. И вмиг застыли двое:Лагерь словно бурею смело,А внизу чернело небольшоеВовсе не знакомое село.— Заблудились! — ахнула Татьяна. —Ну, геолог, драть тебя и драть.Так всегда бывает, как ни странно,Если карт и компаса не брать.Где же нам искать теперь ночлега?— Здесь, — ответил Громов, — решено. —Позади вдруг скрипнула телегаИ раздался зычный голос: — Но-о-о!На подводе высилась старуха,В сапогах, в большом дождевике,В заячьем залатанном треухеИ с кнутом в морщинистой руке.— Бабка! Далеко ль до Белых Кочек?И какое там внизу село?— Это вон Аркашино, сыночек…— Ишь куда нас, Громов, занесло!— А до Кочек сколько?— Вёрст двенадцать. —Бабкин голос — ерихонский бас.— Бабушка, а вы домой сейчас?— Да куда же мне ещё деваться?Медсестру вон отвезла в район.Вымокла и все кляла дорогу.А по мне, что взмокла — слава богу!Жить в деревне был ей весь резон,А она, прожив здесь три недели,Застонала: «Скука, тошнота…Доктор строг. Все книжки надоели.Так-де и завянет красота».Вот и отвезла я стрекозу.А про вас мне баяли словечко.Вы тут камни ищете на речке.Лезьте. Я к себе вас отвезу.Таня тихо: — Может, неудобно?Может, мы стесним? У вас семья?— Я семью вам опишу подробно:Вся семья — мой серый кот да я…Только пусть я бабка, пусть седая,Но силёнки все ж во мне крепки.Да и должность у меня мужская,Я колхозный конюх, голубки.Вечереет… Солнце кистью яркойПрикоснулось к каждому листуИ в большую радужную аркуВставило всю эту красоту.В маленьком багряном озеркеАлые, в густых лучах заката,Утка и пунцовые утятаМедленно плывут невдалеке.Вон берёзка белый стан сгибаетИ, стыдливо прячась за кустом,Свой наряд зелёный отжимает,Ёжась под холодным ветерком.Да, в тот вечер все вокруг сверкалоТысячами радостных огней.— Хорошо! — Татьяна прошептала.— Очень! — тихо вымолвил Андрей.