Страница 37 из 58
Зачем я всё это пишу? Сам не знаю. Просто захотелось засвидетельствовать хоть один с нашей командой случай, а уж тем более — если он, случай этот, настолько важный. Нет, ключевой момент в этой записи не наше задание с колюще-режущим растением, а совершенно другое событие… В общем, по порядку.
После того, как мы поели и обсудили кое-какие моменты, да и просто поговорили, к нам подошёл хозяин «Сна медведя». Кличут его Дипломатом — ясное дело, за что, вопросы решает преимущественно посредством диалога. Предложил он нам одно задание. Понял, хитрец, что мы наёмники, причём «одиночные», как нас называют. По экипировке понял, не иначе. Или пару слов услышал… Ну, не суть важно. Короче, рассказал он нам вот что. Километрах в восьми к востоку от бара сегодня вечером сел военный вертолёт, на борту которого находились учёные из-за Периметра со всяким оборудованием: на замену старого, более совершенное; контейнеры, специальные для Зоны пузырьки…К «ботаникам», коих было трое, прилагалась пара охраняющих военных. С первого взгляда — зачем людям в вертолёте охранники, от чего защищать, спрашивается? Но так бы подумали люди, которые никогда не сталкивались с Зоной. Те же, кто не понаслышке знает об аномальных землях, всегда перестрахуется и правильно сделает — речь о тех, кто организовывал полёт. В общем, сел вертолёт потому, что попал в воздушную аномалию и затем стал резко снижаться, вследствие чего пилотам пришлось посадить вертушку, но потом она уже не взлетела. Не крутятся лопасти — и хоть ты тресни, к тому же люди чувствовали, что их к земле как-то… тянет, что ли. В общем, гравитация в том месте нарушена, и тела весят в несколько раз больше, чем обычно на планете. По словам Дипломата, второй вертолёт военные слать на помощь отказались, потому что, во-первых, для него это также может быть опасно — не факт, что эта вертушка не попадёт в зону воздушной аномалии, свалившей первую машину. Во-вторых, дело к ночи, а летать по Зоне в темноте не есть гут. Нет, по логике-то забрать бы их успели, подлётное время от Периметра всего нечего, но! А если пилоты из-за спешки облака какого небезвредного на пути не заметят, а то и пятна аномального? Всякое в Зоне бывает и планы в девяносто процентах случаев разваливаются. В общем, сказали учёным самим дойти до ближайшего лагеря и ждать помощи там, мол, завтра заберём. Ну, посовещались недолго — и пошли все пятеро на «Скадовск», что в полутора часах ходьбы. Не сидеть же ночь в сломанном вертолёте посреди мутантов и разной аномальной мерзости, да ещё в месте с нарушенной гравитацией.
Как уже говорилось, везли учёные с собой много дорогого оборудования. Но ведь на базу вольных ходоков это всё не потащишь — напоят и умыкнут за милую душу, много таких соображал среди старателей. Да и охраняющие «ботаников» наверняка отказались на себе эти железяки «умные» переть, ведь у них задача: защищать самих учёных. А как они это сделают, если руки заняты, как отстреливаться? Взяли только небольшие устройства, которые в рюкзак поместятся, и пошли так на «Скадовск». Всё остальное оборудование в вертолёте закрыли.
В этом-то и заключалась суть предложенного Дипломатом задания: сходить к вертушке, попробовать её вскрыть и принести то оборудование. Ну, или хотя бы часть его. Заплатить владелец «Сна медведя» обещал хорошо. «А откуда такая инфа? — спросил я тогда, прищурившись. — И вообще, не впрягутся военные за учёных потом, не найдут ли тех, кто оборудование спёр?» Дипломат посмеялся и покачал головой. «За то меня Дипломатом и кличут, — говорит, — что общий язык с любыми людьми находить умею. Знакомый ходок скинул на ПДА сообщение — так и узнал. Он лично себе взял пару устройств. Но информацию не за «спасибо» дал, уговор у нас: двадцать процентов от денег, которые за оборудование на стороне выручу, ему отдам. А военным это вообще не к чему. Не против же вольняков воевать: всё равно, что за тараканами с водяным пистолетом бегать и с помощью его пытаться пару-тройку сотен перебить».
Мы ещё немного посидели в баре, посовещались и через полчаса сказали Дипломату, что согласны: несрочное задание учёных с Янтаря подождёт. Хлопнув от радости в ладони, хозяин заведения разрешил бесплатно переночевать в местной «гостинице».
Выдвинулись с утра пораньше — в шесть тридцать, когда на улице ещё властвует ночь, но заметно приближение дня — на небе погасли все звёзды, небо светлеет.
По координатам, скинутым Дипломатом, идти нам предстояло на территорию, на юго-западе граничащую с Затоном. В принципе, не так-то и далеко. Пару-тройку часов — и мы на месте. Конечно, не без моей помощи в роли ведущего.
Хорошо, что не пришлось топать на сам Затон. Терпеть его не могу. Сыро там, ветер такой промозглый дует, вонь постоянная — раньше по этой территории протекала река, но потом обмельчала и распалась на крохотные озёрца, впоследствии превратившиеся в болота различных размеров — от десятка до нескольких сот метров. И ладно бы они просто воняли, так из больших же ещё всякая пакость вылезти может, замучаешься потом отбиваться. Писали как-то в Сети, мол, один старатель возле болотца перекусить сел, увлёкся, захрустел галетами и не услышал, как к нему сзади леший — мифический мутант, якобы живущий в болотах и существование которого вопрос весьма и весьма спорный, — подошёл, за горло схватил — и утащил в трясину. Байка это, конечно, не может таких тварей ни в одном болоте на Затоне водиться, чтобы людей куда-то утащить, иначе бы уже куча свидетельств и фотографий было — сталкеры народ по большей части любопытный, к тому же за уникальные фото «ботаники» также платить готовы. Увидели бы ходоки — сидит возле трясины страшила такая огроменная — непременно бы запечатлели. Хоть издалека. Но байка-то — она на то и байка, чтоб припугнуть малёха, чтоб не лезли, куда попало и оборачивались чаще. Леший не вылезет, зато какой-нибудь псевдоквак или головоног вполне может.
Через два с половиной часа мы оказались на месте. Похоже, больше никто о вертушке не узнал, потому что следов возле неё не наблюдалось. Что ж, неудивительно. Сделка есть сделка, про неё обычно налево говорить не принято.
Открыв вертолёт, мы увидели, что оборудование лежало в трёх рюкзаках, и каждый килограмм по шестьдесят весил. Как специально для нас, ведь свои рюкзаки мы не взяли — надобности нет. Плюс ещё одна отдельная коробочка на столе возле двери, которую взял к себе Шайга. Собрав оборудование, мы принялись просто обыскивать вертолёт, и даже не заметили, как Кран куда-то исчез. Оказалось, он от нечего делать, из интереса, пошёл на территорию какой-то бывшей промышленной базы. Место-то — проходной двор, хоть там сейчас никто и не ходит, всё, что можно, оттуда уже порастаскали. Артефактов там почти не бывает, хотя если уж появится какой — непременно редкий и дорогой, но видно его тогда издалека — как правило, под ЛЭП лежит и переливается так красиво. Не найдя «дара аномалии», Кран не успокоился и принялся ходить вокруг, что-то искать. Казалось бы, что там интересного или тем паче полезного — территория промышленной базы бетонным забором огорожена, внутри него только одно здание, без окон, с улицы много помещений просматривается, пустое оно почти. Ещё ЛЭП да будка какая-то, только с какого перепугу она там вообще стоит — непонятно. Ладно бы на въезде на территорию, но и то странно — не военная же база, а то в стороне. Какой с неё толк? Одна комнатушка маленькая внутри, в которой дежурный сидел раньше — и всё. Шкаф, стул, стол. Поэтому, понятное дело, представляет интереса эта будка ещё меньше, чем сама база, а на последнюю никто, мягко говоря, не рвётся. Повезло, что вертолёт рядом с ней упал, сел точнее. Место неприметное. И как это часто бывает, грибное. Вот лежит монетка под ногами — а мы не можем опустить голову и увидеть её, смотрим куда-то вдаль. Так же и с будкой случилось. Может, предполагал по какому-то опыту, может, слышал где, что мало вероятнее, а, скорее всего, по привычке всё проверять — стал Кран в будочке ногой в пол долбить. Он и на привалах так нередко делает — почву проверяет. Но зачем сейчас он это делать стал — ума не приложу; сам говорит, что «просто так». Ну, да ладно, не о том речь. Потопал кавказец и по гулкому звуку понял, что внизу пустота. Его это крайне заинтересовало. Он и стал пол вокруг исследовать, мол, тут люк где-то быть должен, вниз вести. Тут как раз на сигнал его ПДА — больше ничего не говорило о том, где он, не предупредил ведь, гад такой, — пришли мы с Шайгой. Послушали, что сказал он нам, и посмеялись. Он обиженно засопел и продолжил люк искать, говоря «ну, погодитэ у мина, погодитэ…». Я зачем-то полез во внутренний ящик стола — и, видимо, задел какую-то кнопку. Квадратик пола прямо под кавказцем стал подниматься, наёмник едва успел отскочить к стене и прицелиться в образовывающийся провал в полу. Оттуда шёл свет.