Близится буря

— А что, хорошее место, приду, — сразу согласился Василь. — Чего не прийти!

— Не один буду, но ты всех знаешь, из экипажа народ.

— Ну так веселее будет. Ладно, побежал я, меня тут жена ждать должна, — махнул он рукой куда-то в дальний от нас угол площади.

— До вечера.

Географов застал в той самой лавке, в которой заправлял похожий на гнома человек, от которого постоянно несло спиртным. Причем со свежачка, не перегаром, из чего я сделал вывод, что где-то в одном из карманов его «разгрузки продавца» прячется фляжка, к которой он регулярно прикладывается. Чисто по чуть-чуть, так сказать, прицел поправляет.

Между тем букинист, хоть и поддатенький, был толковым, мог и найти нужное, и посоветовать, так что все ушли из его лавки довольными. Вышли мы от него нагруженными, причем я все свои покупки перевалил на Пламена, поручив доставить все на борт в целости и сохранности. А сам собрался к «братьям», решив, что время расположиться у них уже было.

В форте были заметны признаки усиления, даже входить теперь надо было через охранника, пусть и преклонных лет, но вооруженного и вполне бдительного. Во дворе стоял еще постовой, уже под навесом. Коновязь для лошадей объездчиков, похоже, сдвинулась, а над бывшей конюшней, не используемой, насколько я помню, висела табличка с лаконичной надписью «Тюрьма». Дверь в тюрьму была железной, массивной, со сдвижной заслонкой, прикрывавшей окошко. Так, а мелких злодеев куда теперь? А туда, куда и раньше, — похоже, в дальний угол двора.

Ну ладно, повысили бдительность, давно пора.

Насчет «братьев», в общем, не ошибся — нашел их в крошечном флигеле, пристроенном просто к стене форта и раньше, вероятно, служившем каким-то складом инвентаря. Точнее, одного нашел. В самой комнате поставили два крепко сколоченных стола, несколько стульев и полки вдоль стены, возле которых выстроились еще не разобранные картонные коробки. В комнате был только брат Иоанн, который, когда я вошел, вешал крест на стену, на вбитый гвоздь. Молоток и еще несколько гвоздей лежали на широком подоконнике маленького окна.

— Уже нашел нас? — спросил у меня брат Иоанн.

— А чего время тянуть, — сказал я, заходя в комнату. — Помочь?

— Да с чем тут помогать? — отмахнулся брат Иоанн и отступил от стены назад, проверяя, ровно ли крест висит. — Сам справлюсь.

— В общем, я за подробностями задания и вообще поговорить хотел.

— За подробностями? — Он присел на корточки и открыл чемодан, который оказался сплошь забит свертками карт. — Да, в общем, много подробностей я дать и не смогу, ты почти все и знаешь. Разве что поправки в план внесу — пойдешь вдоль берега на восток, до мыса Собачьего, разведывая возможные стоянки и подступы к ним, а вот от мыса иди сразу на Овечий.

— Ну, вообще-то поправки существенные.

— Существенные, верно, мне телеграмму передали, кое-что изменилось. — Брат Иоанн начал вынимать рулоны карт и аккуратно выкладывать их на полку. — И тут ты, собственной персоной.

— Вовремя то есть, — усмехнулся я. — Ладно, я пока поинтересуюсь кое-чем, ладно?

— Ладно, — немного удивленно обернулся брат Иоанн, оторвавшись от карт. — Что за проблемы?

— Да большие проблемы, как мне кажется. Я человек здесь новый и чужой, может, не понимаю чего-то, но вижу так, что проигрыш пиратам у вас… у нас уже, пожалуй, заложен в самой организации общества.

— Почему? — Мой собеседник поднялся с корточек и обернулся ко мне, сложив руки на груди, словно заранее собираясь протестовать.

— Потому что у вас все построено на реагировании на случившееся, инициатива заранее отдана «плохим». Ну вот как я вышел бы на бой и просто ждал, чтобы соперник меня ударил…

— Есть тактика «от обороны», на контратаках. — Он уселся за свой стол, откинувшись на спинку стула, все так же держа руки скрещенными.

— Если это тактика. Я тогда противника на удар выманиваю, чтобы он раскрылся, инициатива все равно у меня. А здесь не так.

— А как?

— А здесь мы ждем, чтобы нам дали в морду, и если мы устоим на ногах, то тогда будем думать, куда нам самим бить. А ведь можно не встать уже после первой оплеухи.

— И?

— Что «и»?

— Предлагаешь что?

— Надо организовывать людей, подтягивать глав администраций… черт, как их тут правильно назвать? Тех, кто островами и городами управляет. Заранее собирать ополчение, тренировать, разрабатывать общий план. Только на это прорва времени уйдет!

— И кто тебе мешает это делать? — спросил брат Иоанн.

Я как на стенку налетел.

— Мне? — переспросил на всякий случай: вдруг ослышался.

— Тебе, — попросту ответил он. — Ты об этом печешься… вполне разумно, — добавил он, перехватив мой возмущенный взгляд, — ты знаешь, что делать, и говоришь разумно. Занимайся.

— И кто меня слушать будет?

— А вот с этим мы поможем. — Расцепив руки, он оперся локтями на стол, подавшись вперед. — Разумную инициативу мы всегда поддерживаем. Получишь, так сказать, верительные грамоты. И священникам на местах дадим телеграммы, помогут.

— Ну… да, — кивнул я, пребывая во все том же озадаченном состоянии. — Но просто объясни, ответь на вопрос: почему именно я? Почему, например, не ты или там браг Никанор, вы же проблему не хуже меня видите, а опыта и знаний в этом мире у вас больше в тысячи раз. Почему?

— Потому что люди должны думать о себе сами. Сами, понимаешь?

— А вы не люди, что ли?

— У нас и так достаточно власти, — сказал брат Иоанн, глядя мне в глаза. — Если люди будут ждать, что мы сделаем за них это, и это, и еще вон то, они отдадут нам еще кусок своей свободы, воли, силы… а нам это не нужно, потому что это их воля и сила, и нужны они именно им, а не нам. Если острова до сих пор не договорились о походе против Тортуги, то это означает, что люди не боятся нападения, так? При этом даже ты, новый человек, уже вычислил вероятность такового. Абсолютно точно вычислил.

— И? — теперь уже я повторил его вопрос.

— Вот поход против Племени Горы был, так? Организовали его люди, а Церковь только поддержала, верно? А теперь ты хочешь организовать поход против Тортуги, так?

— Не, я не хочу! — сразу отперся я. — Я в вашей кухне ни уха ни рыла, я сразу накосячу. Пусть умный этим занимается.

— Не хочешь — не занимайся, — развел он руками. — Но пока ты первый, кто пришел с этим к нам. Может, никто и не придет больше, люди ведь предпочитают отворачиваться даже от очевидного, если это очевидное нарушает привычное течение их жизни.

— И что, первый зашедший с улицы с дельной вроде мыслью получит поддержку? — уточнил я с большим сомнением.

— Нет, — ответил тот вроде как удивленно. — Но ты ведь уже не с улицы. Мы тебя знаем, проверяли, были даже в деле вместе. И я вижу успехи — провалился без ничего, сейчас уже владеешь яхтой, мозги на месте — почему не поддержать? Тем более что ты уже на нас работаешь.

— Стой, ты меня не путай, я и сам запутаюсь, когда надо, — сказал я исключительно для того, чтобы что-то сказать, затем потер лицо ладонями, словно желая избавиться от наваждения. — Ты что, хочешь мне вот так сейчас поручить задачу по спасению мира?

— Нет. — Брат Иоанн встал, налил холодного чаю с лимоном в широкий низкий стакан, протянул мне. — На-ка, остынь. Я тебе вообще ничего не поручаю. Но если ты чувствуешь в себе силы заняться тем, чем действительно надо заняться, — я тебе помогу. Слушай. Ты ведь практичный человек, тебе бы понять, что если ты сумеешь это сделать, то сможешь стать большим человеком в этом мире.

— Я не хочу большим, я хочу, чтобы все хорошо, и при этом меня не видно, — сказал я честно и залпом выпил чай.

— Это уже от тебя зависит, — засмеялся он. — Как сам все повернешь. И вообще мы ведь в чем-то коллеги, верно?

Ну да, верно, он из спецслужбы тутошней, я — продукт тамошней. В общем, я его прекрасно понимаю, просто откровенно боюсь, ответственность-то жуть, по Сеньке ли шапка? А с другой стороны — качественное изменение статуса, если все получится.