Рассказы

— Не в этом дело. Просто поняла, что не подхожу для этой работы.

— Чушь! — авторитетно заметил Жук. — Тебе не хватает твердости и уверенности, но в тебе есть гибкость и понимание. И если ты обижаешься на меня…

— Нет, — перебила его Оксана.

— Выслушай! — повысил голос Жук. — Я, конечно, пережал. Но иначе ты бы не собралась. А это никак нельзя было позволить. Дело не только в прибыли для агентства, от тебя зависели жизни людей, которые доверили тебе решение своих проблем.

— Я это понимаю, — нетерпеливо мотнула головой Оксана.

— Ты дашь мне договорить? — его голос смягчился. — Как человек, работающий с людьми, я разбираюсь в психологии. Поверь мне, это был единственный способ заставить тебя сделать невозможное. — он поднял вверх палец. — Я повторю, чтобы ты лучше поняла. Давая тебе задание, я был уверен, что сделка провалилась. Ты ее вытащила. Смогла сделать невозможное.

— Ваши слова ничего не меняют, — упрямо сказала Оксана.

— А, понимаю, ты обиделась, что я заберу себе половину твоих комиссионных. Я пошутил, чтобы ты не расслаблялась. Получишь все полностью.

— Дело не в деньгах.

— Тогда в чем же, — Жук нервно отбросил сигарету, увидев, что уже докурил ее до фильтра.

— Вы плохой психолог, Дмитрий Иванович. К разным людям нужен разный подход. Я не смогу уважать себя, работая с вами.

Жук разинул рот, с удивлением глядя на девушку, а она несколько снисходительно посмотрела на него сверху вниз. Первый раз за два года работы под его руководством у нее это получилось.

17.11.08

Бутерброд в подъезде

Сергей обнимал девушку. Нежные губы манили к себе, и он наклонился, чтобы поцеловать ее…

— Это что еще такое?! Как ты посмел зайти в наш подъезд? Наглость какая!

Сергей открыл глаза, не осознавая, что случилось. Откуда взялась эта тетка в норковой шубе? Оказывается, он заснул на лестнице, и ему только снилось, что он собирался поцеловать девушку.

— Я тебе говорю: убирайся, а то милицию вызову! — голос тетки срывался на визг. — Из-за тебя весь подъезд провонял, — она достала из кармана мобильный и демонстративно посмотрела на Сергея.

Сон пропал. Нет и не было никакой девушки. Какая может быть девушка у бомжа? Он встал со ступенек, испытывая непривычное желание отколотить эту противную тетку только из-за того, что она прервала такой чудесный сон. Он привык не обижаться на людей. Но в этот раз ему так хотелось испытать сладость поцелуя. Хотя бы во сне. Он даже не мог вспомнить, когда у него последний раз была женщина.

Сергей вышел из подъезда, сел на ближайшую скамейку и закрыл глаза. Продлить бы сон. Ощутить бы снова счастье прикосновения к женскому телу. Скамейка казалась ледяной. Впрочем, холод и голод давно стали привычными. Так же, как и боль, притаившаяся почти во всех частях тела, за которым перестали следить.

— Ну чо, Серега, выгнали тебя из подъезда? — услышал он голос Рваной Машки или Машки Рваное ухо, как ее называли. Любительницу выяснения отношений кто-то чиркнул ножичком.

Сергей поднял голову и впервые за долгое время ощутил запах. Запах немытого тела, исходящий от Машки. Неужели от него тоже исходит подобное зловоние? Он не помнит, когда последний раз принимал душ. Только умывался в бесплатных туалетах, стараясь не смотреться в зеркало. Старик с почерневшим лицом и седой спутанной бородой пугал его.

— Ты чего пришла?

— Позавтракать хочу тебя пригласить, — сострила Машка и захохотала. — Скоро народ начнет мусор по дороге на работу выкидывать.

Сергей вздохнул. Он знал, что Машка теперь не оставит его в покое. Он мог бы послать ее, но боялся обидеть. Машка, как и он, любила книги. Иногда, подобрав на помойке какую-нибудь выброшенную книгу, он читал ей вслух. Как-то однажды они сидели на лавке, грязные, вонючие, и он читал ей Тютчева. Прохожие смотрели с удивлением: бомжи, а читают.

— Ну чо ты сидишь, пойдем уже, а? — канючила Машка.

Начинался новый рабочий день, люди выходили к своим машинам, торопились к метро.

— Пойдем, — Сергей запахнул рваную куртку без пуговиц и поплелся за Машкой.

— Смотри! Там джипяра стоит. Может, этот богатенький что-нибудь не доел и нам перепадет? Такие часто что-то выбрасывают. — Машка ускорила шаг, Сергей тоже, но по другой причине.

Ему хотелось снова посмотреть на этого мужчину. Он знал его, как и многих из дома, где был подъезд, который он именовал своим. В доме всего шестнадцать квартир, два первых этажа считались нежилыми, поэтому он сидел на ступеньках, и его беспокоили только те, кто поднимался пешком. Впрочем, люди в основном пользовались лифтом. Между третьим и четвертым этажами стояло настоящее кресло, выставленное кем-то из жильцов. Он усаживался в него, чтобы дать отдых вечно ноющим костям.

Мужчина вышел из джипа и щелкнул сигнализацией. В его руках было несколько пакетов с надписью «Седьмой континент». Сергей наблюдал за ним. Одно из преимуществ бомжа — можно сколько угодно рассматривать прохожих. Люди стараются не встречаться взглядами с подобными ему. Отвернуться гораздо проще. А то еще поддашься жалости и начнешь задумываться, что же случилось последнее время с миром и откуда столько бездомных?

Мужчина поставил рядом с Сергеем один из пакетов и каким-то извиняющимся тоном, произнес:

— Здесь кое-какие салаты. Может, сгодится вам?

— Конечно, сгодится, — бодро ответила Машка. — А если бы ты еще и на пивко нам подбросил, мы бы тебя каждый день добрым словом вспоминали.

Мужчина, бросив взгляд на Машку, послушно достал из кармана сто рублей и протянул Сергею.

— Возьми. Выпейте за мое здоровье. А то что-то мотор барахлит. Хотя и неудивительно с этой долбанной работой, — последнюю фразу он пробормотал для себя, но Сергей услышал.

Машка ловко выхватила у Сергея сто рублей, которые он машинально держал в вытянутой руке, заворожено глядя, как мужчина садится за руль.

— Ты чего стоишь, как чумной? Сказал бы спасибо доброму дяде.

Сергей молчал, провожая взглядом элегантную черную машину. Не мог же он объяснить Машке, что чувствовал, когда видел этого со вкусом одетого мужчину с печальным взглядом усталых глаз.

Он вспоминал себя в прошлом. Он так же рано вставал, заводил машину, ехал на работу, которая позволяла иметь то, что принято иметь успешному человеку: квартиру с евроремонтом, машину-иномарку, отдых на островах несколько раз в году. Ну что еще? Наряды и драгоценности для жены, хорошая школа для детей, вкусная еда. А вот сейчас ничего из вышеперечисленного у него нет. Он, как говорится, без определенного места жительства. И живет. Может, все это и не важно?

— Ты что сегодня, странный какой-то? — Машка, склонив голову набок, смотрела на Сергея, прижимая к розовой грязной куртке пакет с салатами. — Посторожи пакет, пока я схожу за пивом?

— Я пойду. Мне что-то есть не хочется.

— Ты что, заболел?! Сейчас не хочется, а потом не будет! Вот люди с жиру бесятся, выбрасывают. Но мы люди не гордые, все съедим.

Сергей встрепенулся. Ах да, гордость. Вот что его сегодня беспокоило. Как давно он не вспоминал о ней. Надо же, он почувствовал себя ущемленным. Взгляд этого мужчины растравил ему сердце. Несколько лет назад его, Сергея Добровольского тоже считали успешным человеком.

Когда же все началось? Когда он стал одним из тех, кого называют отбросами общества? У каждого бомжа своя история. Поскользнуться очень легко, достаточно одного удара судьбы, и ты летишь вниз, как с ледяной горки.

Когда он носил дорогой костюм и следил за собой, ему улыбались и завидовали. Сейчас он оскорблял их своими отрепьями, своим немытым телом, они оскорбляли его. А что изменилось? Он был все тем же Сергеем Добровольским, и он просто жил, как решил жить. Обойтись без всего и дождаться конца жизни. Да разве это жизнь? А раньше была жизнь? Нет, то было существование. Так какая разница?