Рассказы

Мужчина в черной рубахе взял петуха и ловким движением зарезал, после чего повернулся к людям и начал читать молитву, которую все повторяли вслух.

— Мы молим Велеса, отца нашего, чтобы он пустил небо коней Сурьи, чтобы Сурья взошла над нами вращать вечные золотые колеса.

Владимира вдруг переполнило чувство единения с молящимися. Словно куски мозаики сложились обрывки его снов, и пронзила мозг мысль: Велес, вот кто его бог. Он должен служить Велесу.

После молитвы и жертвоприношения за столом продолжилось гуляние, впервые в компании Владимир не чувствовал себя чужаком.

Он познакомился с девчушкой с зелеными глазами, Ириной, и неожиданно рассказал ей про бессонницу.

— Со многими из наших такое бывало, — подтвердила девушка. — Вон, Никита, тоже рассказывал, что крест давил на него, подобно гире свинцовой, а как снял, так сразу почувствовал себя лучше. Люди даже не подозревают, что носят на груди символ отречения от своего пути. Ты слышал об этом?

Под пристальным взглядом Ирины Владимир почувствовал, что краснеет. Он разозлился на себя: ну словно первоклассник перед строгой учительницей.

— Ты это, не умничай, ладно? Что я не знаю, своим умом дойду.

— Не обижайся, — Ирина участливо заглянула ему в лицо. — Сегодня у тебя появился шанс стать самим собой. Знать, сам Велес тебя привел, не случайна наша встреча в лесу. Если ты крещеный, тебе надо пройти специальный обряд. Снять крест недостаточно. Погоди-ка, я тебе Будимира позову. Он лучше меня тебе все объяснит. Ирина подошла к бородатому мужчине в черной рубахе, видимо, он у них был за главного, и что-то зашептала ему на ухо. Будимир внимательно посмотрел на него и встал с места.

— Идем-ка, парень, потолкуем.

Некоторое время они шли молча среди деревьев, проваливаясь в рыхлый снег. Когда голоса затихли вдали, присели на поваленное толстое дерево.

— То, что я тебе собираюсь рассказать, ты нигде не услышишь, — многообещающе начал Будимир. — А уж потом сам думай — оставаться тебе с нами или идти другим путем, но помни — я тебя не уговариваю. Решаешь ты. Понял?

Владимир молча кивнул, чувствуя, как нарастает в груди волнение, словно он на пороге тайны, а дальше — свет, освобождение, счастье.

8

Будимир уселся поудобнее, огладил бороду, откашлялся.

— Две тысячи лет назад евреи и помыслить не могли ни о какой избранности, — начал он низким чарующим голосом, — наоборот, каждый народ хотел в рабство его обратить, да землю обетованную отобрать. И тут появился ведун, — он скользнул по лицу Владимира, — Вижу, что не знаешь этого слова. Поясню сразу. Ведун — человек, одаренный сверхъестественной мудростью, их же иногда волхвами называют. — Владимир встрепенулся. Опять возник огонь перед глазами и суровый лик деревянного Велеса. — Имя у того волхва было Иешуа. Наставления его людей на путь истинный оказалось невыгодным для израильских правителей, и они распяли его на кресте. Да не дергайся ты, — опять словно прочел его мысли Будимир. — Я знаю, что это все знакомо. Крест был создан для казни, и люди, умирая на нем в муках, заряжали его своей смертью. В христианстве говорят, носите крест как напоминание, что Христос умер за вас. Это ложь! — повысил голос Будимир. — Столб, устремленный в небо — путь ведуна, перекладина посередине — путь сатаны. Пересечение — их встреча. Сатана — реальный человек, обладающий способностью к перерождению и сохраняющей память о том, кем он был в прошлой жизни. Его цель — бесконечная власть над людьми, вожделеющими господства над себе подобными. Понимаешь о чем я?

— Вы хотите сказать, что люди, не желающие власти, сатане не интересны?

— А ты много таких знаешь? Одни мечтают разбогатеть, другие прославиться. Ты вот о чем думаешь, когда засыпаешь?

Володя смутился, опустил голову вниз, припомнив свой сон и то сладкое упоение своей властью, когда люди тебя слушаются и верят. Будимир поднял глаза к высокому голубому небу, обрамляемому кружевом черных веток, и глубоко вдохнул бодрящий воздух.

— Сатана победил Иешуа, тот был распят на кресте, чтобы другие даже не пытались. Символ его поражения каждый христианин носит на груди, соглашаясь с тем, что отказывается от борьбы, чтобы найти свое предназначение. Вместо этого, он крестится: проводит рукой ото лба к животу — путь к смерти — и еще его и перечеркивает. Что это, как ни жест раба, кладущего единственный бесценный дар у ног хозяина. «Да будет на все воля твоя».

На Володю опять нахлынули воспоминания: маленькая душная церковь, в которую они вошли с матерью. На коленях перед иконой старушка с покорным лицом, губы шепчут молитву. Что она сделала? Почему она, такая старенькая, стоит на коленях? Мерцающие в пламени свечей красивые лица святых пугают его. Они накажут его? Но за что?

— Что ты пялишься вокруг? — дергает его за руку мать. — Попроси прощения у Господа за свои грехи. Прочитай «Отче наш», как я учила тебя.

Володе стало страшно, он выбежал из церкви, спрятался в кустах. Прижался к березе, обнял ее, ища защиты. Шершавая кора ласкала ладони, солнечный луч высушил слезы. На руку опустилась божья коровка. И страх прошел.

— Жест — сложенные у груди ладони, знак покорности. Так что крещение — это отказ от самого себя. Почему так настаивают на крещении в младенческом возрасте? Да-да. Чем раньше, тем легче. Меньше борьбы, больше покорности.

— И… что же делать?

— Это зависит от тебя. Хочешь молиться чужому богу — молись. — Володя нетерпеливо кивнул головой.

— Я никогда ему не молился.

— Крещеные атеисты еще хуже. Христиане хотя бы веруют. А ты и вовсе смысла в жизни не видишь. Такие люди часто руки на себя накладывают. Мир кажется им жестоким, а для каких-либо изменений они слишком слабы. Для них и существует обряд раскрещивания.

— И где проводится это… раскрещивание?

— Да уж не в церкви, — усмехнулся Будимир. — Есть специальные места, где влияние природы, дающей нам силу, ощущается особенно сильно. Ибо кто мы без Земли? Только Земля дарит силу каждой травинке, каждому деревцу и каждому живому существу, но чтобы пользоваться этой силой нужно установить утерянную связь между человеком и природой. Я пытаюсь помочь тем, кто хочет это сделать, выступаю в роли жреца, но мое участие минимально — ответственность за свою жизнь каждый принимает сам. Если раскрещивание удалось, бывший раб становится свободным. Те, кто избран, начинают ведать.

— Я готов! — Владимир порывисто повернулся к нему.

Будимир похлопал его по плечу.

— Я помогу, но сначала ты должен побольше узнать о своих корнях. И поверь, я вовсе не против иудеев. Я против того, что мы предали нашу религию. И посмотри, кем теперь стал русский народ? Да разве к нам относятся с тем уважением, с которым относились к нашим предкам? Отсюда и беды наши. — Будимир обвел рукой окружающие их деревья. — Вот они — воплощения земные богов. Лучше им молись, чем рисованным иконам. Я и о березе тебе могу рассказать и еще о том, кому памятник поставлен и чье имя носит наш город.

— Вы имеете в виду Ярослава Мудрого?

Будимир грустно улыбнулся.

— Был бы он мудрым, послушался бы своей Березини и оставил бы Северную Русь в покое, а не продолжил бы деяния своего отца-развратника, возжелавшего на старости лет брака с византийской принцессой.

Владимир подошел к березе, коснулся шершавой коры, прижался к ней лбом. Будимир молча наблюдал издали и только, когда молодой человек уселся на бревно, продолжил рассказ. И такая была магия в его голосе, что Володя закрыл глаза и словно в кино увидел события давно минувших лет, превратившихся уже в легенду.

9

Князь Ярослав вместе со своей дружиной охотился на вепря. День не задался с самого начала — на зверя так и не вышли. Углубились в леса дремучие, еще час прошел, деревья поредели и остановились охотники перед непроходимым болотом.