Страница 4 из 104
- Как скажете, мистер Голдмен, - отозвался Боб.
Возвращаясь к своей постели, Иззи обернулся и посмотрел на потухающий дисплей. Панорама белоснежного города быстро угасала и превращалась просто в верную стену, словно только что там и не было вовсе просторных улиц и множества людей, а ему это все лишь привиделось, и все это время он смотрел на одинокую стену в самом дальнем конце. Может быть вообще все, что его окружает, слеплено из сна, и он просто никак не может проснуться, чтобы вкусить грубую и горькую реальность обыденных дней? Что есть реальность? Что есть настоящая жизнь? Что есть свобода?
Он положил голову на подушку, снова и снова задавая себе вопросы и не находя на них ответа. Иззи лежал в черной комнате. Назойливые камеры измеряли его биометрические параметры и все так же невыносимо жужжали, следя за каждым движением. Иззи никогда не случалось побыть одному, и все же, временами, он как будто сходил с ума от одиночества.
Голдмен уснул, и в этот раз ему снился сказочный и загадочный океанариум, который он вряд ли когда-нибудь увидит собственными глазами. Он смотрел на огромных китов, проплывающих мимо него с любопытным взглядом. Гиганты издавали низкие звуки, словно стараясь что-то сказать ему, но он их не понимал. Сорвавшись с места, Иззи побежал следом за ними, повинуясь их зову, но ноги были слишком слабы и не отрывались от земли. Киты уплывали все дальше и дальше, и их голоса затихали с каждой истекшей секундой, что уже никогда не вернуть.
Гиганты скрылись, и над ним осталась лишь пустая толща лазурной воды. Огромная масса, казалось, опускалась ниже и прижимала его к земле. Ему было трудно дышать, и он почувствовал, как его легкие наполняются водой. Иззи захлебывался и испытывал ужасную боль по всему телу. Он чувствовал, как умирает, и всего через мгновение он станет лишь безвольным телом, скользящим в этой безграничной соленой массе невиданной красоты. Мертвые глаза так и останутся смотреть на то, как где-то там, в вышине, пробиваются изогнутые солнечные лучи, пока не придет человек в белоснежной форме и не заберет его обратно, чтобы вновь положить на койку в камере.
Но киты…
Киты больше никогда не придут.