Страница 1 из 6

Альмен и розовый бриллиант

Сутер Мартин

Мартин Сутер

Martin Suter

Allmen und der rosa Diamant

Посвящается Тони

Часть первая

Альмен немного нервничал. В любую минуту могла позвонить девушка с ресепшена и сообщить о приходе Монтгомери.

Он сидел за письменным столом из красного дерева в офисе «Грант Ассошиэйтс» в лондонском Найтсбридже. Сквозь окно с тяжелыми шторами по бокам была видна Саут-Кэрридж-драйв и кусочек Гайд-парка.

Хорошо, что он добросовестно поддерживал знакомства, которые завел еще в прежние, лучшие времена, иначе где бы ему найти столь подходящее место для переговоров, как этот офис. На этот раз его выручил старый школьный приятель, с которым они учились в Чартерхаус. Звали его Томми Грант. Добродушный, несколько неуклюжий паренек, со временем превратившийся в адвоката, как того требовала семейная традиция, а с недавних пор и в старшего компаньона фирмы «Грант Ассошиэйтс» – солидной юридической компании с традициями четырех поколений.

Томми обрадовался звонку Альмена и пригласил его на ужин в компании со скучающей женой и двумя надоедливыми подростками, охотно предоставив в его распоряжение свой офис на целый день. А может, и на два или на три. С тех пор как его отец отошел от активного участия в работе компании, он пользовался этим кабинетом пару раз в год, не больше.

Как бы то ни было, сегодня он примет Монтгомери в солидном офисе старой компании. А это давало Альмену неоценимое преимущество в его замыслах вырваться на международный уровень, о чем он долго и страстно мечтал.

За те два года с момента основания своего дела поле его деятельности ограничивалось главным образом Швейцарией. Причем большей частью приходилось заниматься разной мелочевкой. Ни разу больше ему не удалось повторить нечто подобное сенсационному приобретению чаш со стрекозами и хотя бы примерно приблизиться к вырученным тогда деньгам. Обычно это были картины и предметы искусства по заказу небольшого круга любителей искусства и антикваров, и гонорары не превышали пятизначные суммы.

Сайтом allmen-international.com управлял Карлос со своего бэушного компьютера. Он сам его разработал – придумал текст и дизайн. Домашняя страница открывалась на фланелево-сером фоне. Поверху через равномерные промежутки по ширине экрана серебряными буквами шрифтом «Antiqua», напоминавшим античные надписи, были вразбивку набраны названия пяти городов: Нью-Йорк, Цюрих, Париж, Лондон, Москва. Под ними чуть ниже более крупными буквами: «Allmen International Inquiries»[1]. И дальше слоган, которым Альмен втайне гордился: «The Art of Tracing Art». Эту игру слов весьма приблизительно можно было перевести как «Искусство розыска предметов искусства», поэтому слоган был только на английском.

Этот несколько кичливый выход в Интернет только на первый взгляд мог ввести в заблуждение, будто фирма Альмена по международному розыску произведений искусства пока еще не преодолела уровень жалкого сыскного агентства, копающегося в пыльных чуланах.

Доходы агентства пополнялись в основном из почасовой оплаты, которую клиенты указывали в счете, и время от времени из премий за удачное выполнение заказов в размере нескольких процентов от цены, по которой найденная вещь перепродавалась. Другими словами, доходы были скромными.

Тем не менее этих денег хватало, чтобы Карлос смог сократить свою работу в качестве садовника и мажордома на вилле Шварцакер. Некогда эта вилла принадлежала Альмену, а теперь ею владела некая трастовая компания. И все же, принимая во внимание образ жизни, к которому Альмен привык, для него это было почти ничего. Приходилось снова и снова распродавать предметы из собственной прекрасной коллекции. И если положение дел в ближайшее время не изменится, вскоре за коллекцией последуют и другие ценные вещи, приобретенные где-то по случаю, где-то наудачу.

Вот почему Альмену так важно было при встрече с Монтгомери не упустить ни одной детали.

– Will you see Mister Montgomery, Sir?[2]

Пронзительно громкий голос девушки вывел Альмена из оцепенения. Старомодное переговорное устройство было специально настроено на очень высокую громкость, так как старик Грант был глуховат. Альмен нажал на истертую клавишу и попросил впустить.

Монтгомери был чуточку моложе Альмена. На вид лет под сорок. Деловой костюм ладного покроя, здоровый солнечный загар на лице и коротко стриженные волосы с ранней сединой. Он вошел в кабинет самоуверенной походкой, не оглядываясь по сторонам, словно привык к таким интерьерам.

Альмен встал, приветствуя гостя, и сделал пару шагов навстречу. Поздоровавшись, он сразу подметил, что английский посетителя не столь безупречен, как принято в высших кругах, и не вполне соответствует его почти безукоризненной внешности.

Предложив гостю тяжелое кожаное кресло, он сел в такое же напротив.

– Чаю?

Монтгомери отказался. Он положил на клубный столик потертый кейс с острыми углами, с какими ходят руководители высокого ранга, щелкнул замками и извлек тонкую папочку. Затем посмотрел Альмену в глаза.

У самого Монтгомери глаза были прозрачно голубые. Только на белках вокруг радужной оболочки несколько черных пигментных пятнышек. Они-то и смутили Альмена, и он не выдержал прямого взгляда гостя.

– Сколько у нас времени? – первым делом поинтересовался Монтгомери.

– Столько, сколько вам нужно.

– Стало быть, мало.

Альмен постарался выдержать деловой тон:

– Я вас понял.

Монтгомери сразу перешел к делу:

– Вероятно, мне не стоит повторять, что все, о чем я вам сообщу, должно остаться строго между нами.

– В нашем деле это норма, – успокоил его Альмен.

Монтгомери откинулся на спинку кресла.

– Розовый бриллиант. Это вам о чем-нибудь говорит?

Альмен, который старался быть в курсе всего, недавно прочел в прессе, что швейцарский филиал дома Мерфи выставил на аукцион розовый бриллиант. Цена на камень была рекордной.

– Да. Бриллиант ушел за сорок пять с лишним миллионов франков анонимному покупателю.

– Это тридцать миллионов фунтов. – Монтгомери сделал многозначительную паузу и продолжил: – Этот человек – мой хозяин.

– I see[3]. Бриллиант пропал. – В устах Альмена это прозвучало как констатация. Как будто сообщение не стало для него новостью.

Монтгомери оставил его реплику без комментариев и продолжал пристально вглядываться своими пятнистыми глазами в лицо собеседника.

Альмен взял из лежащей наготове пачки лист титульной бумаги своего «Allmen International Inquiries» и записал под логотипом место и число «Встречи с Монтгомери». Потом перевел вопросительный взгляд на самого Монтгомери.

Тот, опершись рукой о бедро, подался вперед.

– Обо всех подробностях говорить я не имею права. Могу сказать только то, что мой заказчик устраивал частный прием на своей вилле в месте, которое к делу никак не относится. Бриллиант надела его супруга. А на следующий день он исчез.

Альмен выжидающе молчал, готовый записать любую важную деталь.

– Этого мало, я знаю, – поспешил оправдаться Монтгомери.

– Ну и как же мы, – Альмен использовал множественное число, будто в самом деле говорил от лица международной организации, – как мы найдем объект, если у нас нет ни малейшей зацепки?

– Мой заказчик сам проведет розыски в своем окружении. В настоящий момент мы пришли к мысли, что было бы правильным подключить к делу третью сторону.

Международные разыскания Альмена (англ.).

К вам мистер Монтгомери. Направить его в ваш кабинет, сэр? (англ.)

Понимаю (англ.).