Путь Волка

Девушки не было.

Что бы ни случилось у западных ворот, это произошло так быстро, что парнишка не успел сделать ни одного выстрела из своего карабина, половинки которого лежали по обеим сторонам его тела.

— Капюшонник поблизости, — холодно сказал Бурн. — Бедный малый, он умер до того, как успел понять, в чем дело.

— Есть ли шанс, что Гэбби еще жива?

— Возможно. Он насытился Дорианом. Сломал ему шею, когда за кровью полез. Прожевал дырку в горле и засунул язык прямо в сердце. Видел когда-нибудь язык Жнеца? Заостренный на кончике, как большой резиновый шприц.

Вина резкими, сильными ударами колотила в сердце Валентайна. Ты бросил раненую на улице, за ней присматривал мальчишка, которому нельзя было поручить даже амбразуру защищать. Ты вытащил парня из дома и оставил, чтобы его сердце проткнул язык Жнеца. Двое погибли лишь потому, что ты не решился поднять подругу, побоялся сделать ей больно. Отлично, Валентайн. Курианам бы еще парочку таких, как ты, приказы отдавать.

Они еще пожалеют, что посмели тронуть моих друзей.

В сторожевой башне над главными воротами трое фермеров потягивали напиток из поджаренных орехов, называемый кофе, за неимением более подходящего наименования. Валентайн спросил, куда, по их мнению, могли направиться гарпии, и получил три почти одинаковых ответа. Фермеры сошлись на том, что гарпии полетели на восток, чуть забирая в северном направлении.

Большинство поселенцев продолжали бороться с пожаром. Только семья Хельм не принимала в этом участия. Отец принес тело сына, а мать сидела на крыльце дома, обняв за плечи двух других детей и невидящими глазами уставившись на огонь. Валентайн спустился с башни. Бурн и еще восемь резервистов стояли у сарая. Два больших ящика были только что выкопаны из земли. Бурн осторожно осмотрел содержимое одного из них.

— Ну как, Тэнк? — спросил Валентайн.

— Все еще пригодно. Мы в прошлом году взрывали новую осушительную канаву. Да и пни корчевать — лучше не придумаешь.

— Если я пообещаю не спрашивать, где ты это берешь, поделишься со мной? — спросил Валентайн. Он подозревал, что динамит украден из пещеры — арсенала Южного округа, возможно, при помощи небольшой взятки сторожу.

— Если ты о том, чтобы отплатить гарпиям их же монетой, я бы связал парочку упаковок по пять штук и подпалил скорее, чем ты произнесешь «нитроглицерин». Но меня волнует, сынок, что ты собрался в путь прямо сейчас. Бродить в темноте и искать то, чего ты себе не представляешь, когда поблизости ошивается капюшонник… Знаешь, это все равно, что в жмурки играть в комнате, где полно электропил.

Валентайн присел на корточки и посмотрел на динамит.

— Я хочу нанести удар, пока они думают, что мы все еще заняты пожаром.

— Ладно, понял. Одно хорошо: где бы эти твари ни прятались, ты их точно найдешь — по вони. Там, где они, воняет, как будто сотня скунсов сдохла. Они гадят, как голуби, очень крупные голуби. И жрут как безумные, а те, кто ими управляет, не очень-то заботятся об кормежке.

Вся команда Валентайна вызвалась идти в бой, но, поразмыслив, он взял двоих. Еще двоим он велел позаимствовать у фермеров лошадей и скакать к ближайшему посту округа. Все прочие должны были остаться на тот случай, если гарпии решат вернуться, чтобы завершить начатое. Валентайн только молился о том, чтобы не вернулся Жнец.

Он взял с собой Джила Дельвечио и Стива Орана.

Стив, рыжеватый молодой человек, которому нравилась охота, много раз ходил в приграничные земли к востоку от Вининга в поисках дичи. Он прекрасно знал местность и отлично видел. Однажды Охотник дошел аж до реки Святого Франциска, которая отделяла незаселенную местность от Свободной Территории Озарк.

Джил был крупным фермерским сыном из долины Миссури в Дакоте. Он излучал силу и, глядя на него, можно было не сомневаться, что он не потеряет голову от страха.

Дельвечио был одним из тех двоих, которые забрались на горящий сеновал, поэтому он был все еще перепачкан сажей.

Трое молодых людей наскоро поели и сложили в рюкзаки запас еды на три дня. С оружием, динамитом и почти без походного снаряжения они могли продвигаться быстро даже по пересеченной местности. Валентайн взял свой пистолет, в котором осталось шесть пуль, и самые лучшие компас и карту, какие только смог предоставить ему Бурн.

Они вышли из главных ворот через несколько минут после наступления полуночи, отклонив предложение другого мальчика из семьи Хельмов проводить их немного и показать дорогу. Валентайн сказал ему, что парень больше поможет своей семье, если останется тушить пожар, угрожающий их дому. А про себя добавил, что, возможно, убийца его брата уже далеко и наносит новый удар в суматохе атаки гарпий, но все же Валентайн не мог ставить под угрозу жизнь второго сына Хельмов.

Валентайн все думал о Жнеце, пока они втроем продвигались на юг. Оран выбирал путь, Валентайн шел следом, а Дельвечио шагал позади с винтовкой наготове. Капюшонник явно работал вместе с гарпиями, но решит ли он, что Гэбби достаточно важная шишка, чтобы взять ее с собой для допроса? Ее форма мало чем отличалась от одежды поселенцев, и у нее не было оружия. Ее схватили, чтобы позднее сожрать, потому что девушка была неспособна оказать сопротивление.

Валентайн молился о том, чтобы она потеряла сознание от боли и шока. Он не мог вынести мысли о том, что Гэбби, его самый лучший друг, кричала и молила о пощаде, а ее тащили навстречу ужасной смерти.

К трем утра группа добралась до реки Святого Франциска.

Несколько полуразрушенных, чудом уцелевших зданий виднелись по берегам. Валентайн всмотрелся в глубь пустого, похожего на череп кирпичного строения. Внутри не было ничего, кроме гор мусора, обвалившейся крыши и воспоминаний о том, каким был мир. Пятьдесят лет назад небольшие прогулочные лодки и рыбацкие шлюпки, должно быть, плавали вниз и вверх по реке, люди контролировали берега, поддерживали порядок. Но человек ушел и жил теперь в других местах, а природа тем временем взяла свое.

На привале Валентайн почему-то усомнился в успехе своей охоты. Гарпии могли быть где угодно.

— Вал, на реке свет, — доложил Оран.

Трое забрались повыше и посмотрели на север, на далекую точку на воде. Она была ближе к западному берегу реки, но шел ли свет с берега или с лодки, отсюда видно не было.

У кого хватило глупости зажечь огонь прямо на границе?

«Маяк для возвращающихся летунов?» — вдруг с надеждой подумал Валентайн.

Они решили проверить. Валентайн и Оран приготовили винтовки и пошли на север, стараясь держаться под прикрытием. Подойдя достаточно близко, чтобы разглядеть, что свет действительно идет с лодки, они остановились на минуту передохнуть, а затем поползли дальше.

— Это небольшая баржа и буксир, — глядя в бинокль, сказал Оран. Он лучше всех видел в темноте. Они залегли в небольшой яме, всматриваясь в реку из-за поваленного дерева, — вроде бы человек пять. У одного ружье. На барже никого. Она почти пустая. Свет электрический, не фонарь.

Буксир был пришвартован к одной из полуразрушенных свай, выступающих над водой. Возможно, это были остатки пристани.

Оран направил бинокль на баржу.

— Она на якорях спереди и сзади. Если там кто и есть, то они прячутся.

Порыв ветра с реки заставил их сморщить носы. Мужчины переглянулись.

— Я думаю, мы нашли их гнездо, — сказал Валентайн.

На скорую руку придумали план. Валентайн возьмет связку динамитных шашек и подплывет к барже.

Остальные двое используют другую связку динамита.

Джил сказал, что сможет бросить ее на те тридцать футов, которые отделяют буксир от берега.

— Вот, Вал, — сказал Дельвечио, снимая топорик с пояса, — тебе может пригодиться. Кто знает, что там, в трюме?

Оружие было нетяжелое и удобно ложилось в руку. Скорее военный томагавк, чем инструмент.

— Спасибо. Встретимся здесь, — приказал Валентайн. — Если будет погоня, просто дуйте отсюда на запад, не ждите меня.

— Надеюсь, тебя там не стошнит, — сказал Оран, но на его лице читалось беспокойство.