Альфа (ЛП)

– Эй. Спасибо, что оплатила аренду.

Я подумала о пустоте в моем кошельке.

– Что? - Она даже не подняла на меня глаз.

– Что заплатила за арендную плату. Ты снова оплатила аренду.

- Я не платила. - Она обернулась.

– Разве?

- Нет.

- Ну и я нет.

- Нет? - она моргнула и перевела взгляд на меня. – Может ли это быть Валентайн?

Я кивнула.

– Валентайн. Я хотела оплатить штраф, но он был уже оплачен.

- Он связывался с тобой?

Я отрицательно покачала головой.

- Ни слова. - Я пошла в кухню и схватила две банки пива и коробку с остатками пиццы, и села на пол рядом с Лайлой. – До того, как он рассказал мне правду, он сказал «Ты всегда будешь моей, а я всегда забочусь о том, что принадлежит мне. Что бы ты ни делала, у тебя не будет забот. Никогда, несмотря ни на что». - Я сжала банку с пивом и отхлебнула. – Думаю, это его способ напомнить мне об этом. - Я нахмурилась, когда поняла кое-что. – Стой ты сказала снова?

Лайла отпила пива и взяла кусок пиццы.

– Да, за этот и за тот месяц.

Я вздохнула.

– Я не могла. Я хотела начать оплачивать с этого месяца.

Несколько минут Лайла смотрела, на меня, не моргая.

– А что на счет твоей мамы и брата? - Я взяла пеперони и съела ее.

- Он оплатил счета, когда я навещала мать, мне сказали, что на их счет пришло пожертвование, суммы которой хватит навсегда. Так что, я предполагаю, что он купил весь дом престарелых и на ее уход теперь не нужно денег. Обучение Келла оплачено полностью, я даже не знаю, как сказать брату об этом.

- Он заботится о тебе. И о твоей маме и брате.

- Да, – я засунула в рот пиццу, - и о бабушке с дедушкой.

- Но он не звонил тебе, и не писал, ничего, несмотря на то, что ты ушла от него?

- Да.

- После того, как он признался тебе в любви?

- Да.

Лайла уставилась на меня.

– И очевидно, что и ты влюблена в него.

- Почему очевидно?

Она пожала плечами.

- Потому что это очевидно. Ты хандришь.

- Я не хандрю! - Она послала мне взгляд, который говорил «Ты должно быть шутишь».

- Да. Ты хандришь, и я смотрю на это уже три месяца. Даже, если ты этого не признаешь. - Она поставила банку. Это означало, что она говорит серьезно. Обычно она никогда не ставила банку, пока не опустошала ее. – Я не люблю быть в долгу перед кем-то. Но он платит арендную плату.

- Я не знаю, что делать.

- Зато я знаю. - Она сжала мои пальцы. – Тебе нужно разобраться во всем этом дерьме, детка.

- Я пытаюсь. - Она покачала головой.

- Нет, ты не пытаешься. Ты пытаешься думать об этом, пытаясь понять смысл, а дело в том, что во всем этом смысла нет. И никогда не будет. То, что он делает, нельзя с чем-то сравнить. Ты просто должна принять решение и придерживаться его. Прямо сейчас, ты, по сути, зарыла голову в песок и надеешься, что он не уйдет. - Она опустошила бутылку, затем встала. – То, что ты мне рассказала о Росе, свидетельствует о том, что он тебя не оставит.

Я подумала об этом и поняла.

– Ты права. Я знаю ты права. Но я до сих пор не знаю, правильно ли это.

- Не всегда нужно делать то, что правильно. Просто он - лучший для тебя. Единственный. Я не могу сказать точно, но по твоему поведению, это становиться очевидным. Ты просто… пытаешься избегать этого.

Блин, Лайла. Вот почему она была моей лучшей подругой: она была готова сказать все говно, что я не хочу слышать. Она поцеловала меня в макушку, что было проявлением любви друг к другу, затем пошла в спальню, оставив меня в одиночестве в гостиной, с моими мыслями, желанием и страхом, гневом и растерянностью. Меня разрывало на части.

Часть меня хотела забыть обо всем. О том, что мой отец погиб, а в результате его смерти моя мама сошла с ума. Я Хотела быть беззаботной. Но так же сильно я хотела быть с Росом, несмотря на то, что ненавидела его за смерть моего отца. При этом я понимала, что это был несчастный случай, но если бы Рос поступил иначе. Мое сердце осознавало, что я люблю его и мне отчаянно хотелось позвонить и вернуть Роса обратно в свою жизнь.

Я грустила из-за фактической потери родителей... но Рос так внезапно исчез из моей жизни… воспоминания о нем одолевали меня. Я знала, что он любит меня, но ничего не может изменить.

Кроме того, мое тело помнило все его прикосновения и ласки. Я была одинока, возбуждена и расстроена. Я хотела Роса. Хотела ощутить прикосновения его губ к моим, хотела чувствовать его глубоко внутри себя, чувствовать прикосновения его рук, языка, его запаха, прикасаться к нему, смотреть в его глаза. Проблема заключалась в том, что приняв решение, я изменю всю свою жизнь навсегда. Позвонить ему и попросить оставить меня в покое, и не оплачивать мои счета? Позвонить Росу и вернуться к нему? Не обращать на него внимания и жить дальше? Что если я приму не правильное решение? Что, если я, своим поступком заставляю его отвернуться от меня? А что, если я вернусь к нему и пойму, что неправильно истолковала его чувства? Что, если он не хочет меня больше? Что, если я буду игнорировать его в попытке забыть, но у меня ничего не выйдет, и я не смогу двигаться вперед?

Представьте мой трепет, когда, спустя три месяца, я получила письмо.

Неповторимым почерком Роса было написано мое имя.

Я села на лестнице и дрожащими пальцами вскрыла конверт, мельком взглянула на содержимое.

Не чек. На этот раз.

Письмо было написано от руки. Его руки.

Глава 16

Письмо

«Кайри!

Я дал тебе три месяца. Я позволил тебе уйти от меня, потому что знал, что тебе нужно время, чтобы обдумать то, что я тебе рассказал, но я должен напомнить тебе, любовь моя, что ТЫ МОЯ. Я владею тобой. Я всегда буду владеть тобой. А ты мной.

Я не знаю, что чувствует твое сердце, но могу сказать, что говорит мое: я люблю тебя.

Я не знаю, когда полюбил тебя. Это было для меня полной неожиданностью. Я ожидал, что проведу несколько дней, наслаждаясь твоим идеальным телом.

Я рассказал тебе правду, потому что хочу, чтобы наши отношения развивались и дальше. Когда я послал Харриса за тобой, я понял, что ты предназначена мне. Я желал тебя на протяжении семи лет. Я всегда просил Харриса не присылать мне твои откровенные фото, потому что знал - один проблеск обнаженной кожи твоего тела, и я не смогу держаться вдали от тебя. Поэтому, я был на расстоянии на протяжении семи лет.

Мои чувства начались внезапно. Еще тогда, в кабинете твоего отца, ты чем-то меня зацепила. Я помню все как сейчас. На тебе было зеленое платье чуть выше колен, которое облегало твое прекрасное тело, скромный вырез на твоей идеальной груди не смог скрыть ее прелести. Она гипнотизировала меня. Я чувствовал себя, как школьник - не мог отвести глаз от тебя. Один взгляд и мне становилось тесно в штанах. Ты взглянула на меня, затем перевела взгляд на отца, но я уже не мог вздохнуть.

Именно тогда, я захотел перебросить тебя через плечо и утащить в свой номер в отеле. Я мечтал о том, как сниму твое платье, буду целовать и облизывать твою кожу, буду доводить тебя до оргазма, и ты будешь моей.

Но это была всего лишь похоть. Я смог взять себя в руки, не отдался похоти, потому что знал, что ты заслуживаешь большего, чем похоть такого человека, как я. После, я не мог выбросить тебя из головы. Я использовал предлог, чтобы позаботиться о тебе. Ты манила меня, Кайри, каждый день в течение семи лет. И каждый из тех 2 555 дней (что тебя не было рядом со мной), также напоминали мне о том, что я натворил.

То, что случилось с твоим отцом - несчастный случай, но я тоже виноват. Я мужчина и не должен был так поступать. Я не ожидаю, что ты простила меня, но я надеюсь, ты сможешь.

Если ты, моя прекрасная, сладкая, идеальная Кайри, сможешь простить меня, то выйди за дверь, на улицу.

Валентайн Рос.

Глава 17

Куда угодно

Мои руки дрожали, и письмо, соответственно, тоже. Прямо передо мной были двери. Зеленые, обшарпанные, выцветшие, металлические двери. По обе стороны от них были узкие окна. Они были грязными, и, сквозь них было, плохо видно. Но я смогла разглядеть за стеклом низкий, длинный автомобиль. Письмо выпало из моих рук. Я медленно сделала шаг, затем второй, третий и четвертый. Сжала холодную ручку двери рукой. Во мне бушевали противоречивые эмоции.