Мелкий бес

Л. 95 об. — [кажущимся] успехом [этого леген(дарного)]

Л. 97 об. — [Володин долго еще распространялся на эту тему. Видно было, что мысль вымазать дегтем ворота Марте — весьма понравилась Володину.]

Л. 100 — [А прежние?]

Л. 101 — [Она решила на днях показать его Передонову, улуча удобное время.]

Л. 103 — [ «Неужели уже успели донести что-ниб(удь)! И о чем донесли? И кто донес?»]

Л. 104 — [Она не разглядела впотьмах, что есть гость, и прибежала, как была, босая. Увидела Передонова, остановилась, покраснела. Вершина сердито прикрикнула и послала ее обуться. Марта убежала.

— Она у меня бережливая, — объяснила Вершина. — Что ж, теперь тепло.

Но Передонов был недоволен.

Скоро Марта пришла прибранная и принаряженная.]

Л. 105 об. — [— Да что ж…

— Молчи, пожалуйста.]

Л. 106 об. — [У Влади и планы были на завтрашний день, — славно бы он его провел там, дома.]

Л. 106 об. — [Ему захотелось потешиться, посмотреть, как будут сечь Владю.]

Л. 108 — [Предвкушая удовольствие, которое доставит присутствие при Владином сечении.]

Л. 108 — И он начал «любезничать», как умел, — повел глупые и грубые разговоры, посматривая на Марту взглядом трусливого нахала, который и не прочь бы облапить девицу, да боится.

Л. 110–110 об. — Владя построил в уме умозаключение: русские — дурачье, Передонов — русский, стало быть, он дурак. Это ему понравилось, и он радостно улыбнулся, но оставил свое заключение про себя.

Марта не могла придумать, что бы теперь сказать для поддержания разговора. Она и всегда побаивалась Передонова. Теперь, впервые оставшись с ним без Вершиной, она видела, что он грубый, глупый и злой. И раньше она не по своему желанию бывала любезна с Передоновым, а только потому, что Вершина захотела выдать ее замуж за Передонова, велела ей вести себя с Передоновым сообразно этому, — а Марта не спорила по непривычке проявлять свою волю.

Помолчав немножко, Передонов рассказал, что вот какое на днях вышло приключение в городском училище: Володин сбил шапку с Вериги, а Верига его ударил по лицу, и они подрались, при учениках. Марта и Владя знали, что драки не было, но, в угоду ему, посмеялись.

Л. 114 об. — 115 — руки затянул над головой ремнем, ноги в щиколодках обвел каждую отдельно веревкой и притянул их к скамейке порознь, раздвинул их, одну к одному краю скамьи, другую к другому, — и еще веревкой привязал его к пояснице. Теперь Владя не мог уже пошевелиться и лежал, дрожа от ужаса, уверенный, что отец засечет его до полусмерти, — так как прежде, за малые вины, наказывал, не привязывая.

Л 115 — [и неподвижного]

Л. 116 об. — И ему было досадно, зачем давеча Владя не кричал. Больно же ведь ему было, — не даром кровца брызгала, — а молчал, стервеныш. Заядлый полячишка! — думал Передонов. И уж он начал думать, что не стоило и приезжать.

Л. 116 об. — А Владя [по-прежнему старался ему угодить.]

Л. 117 об. — А ты, Марта, — сказал Нартанович, — после обеда получишь хлосты. Отца не учи. Двадцать горяченьких дам.

Л. 118 — [лет двенадцати,]

Л. 120 об. — [Передонов сердито посмотрел за ним и обратился к другому гимназисту, из старших, самоуверенному и наглому, который и сам всегда заводил с ним непристойные разговоры.

— Ну что, Виткевич, за кем ухаживаете? — спросил Передонов.

Виткевич захихикал, и зеленовато-бледное лицо его задергалось некрасивыми судорогами.

— Где уж нам, — сказал он, — это вот вы Дон Жуан.

Передонов понизил голос и сказал:

— За директорской Сашенькой приударили.

Виткевич молча самодовольно кивнул головой.

— Ну как же? — спрашивал Передонов.

— Ничего, — шептал Виткевич, — имею маленький успех, но увы! ничего существенного.

Передонов захохотал.

— А вам существенного надо?

— Да что ж ей сделается! — с нахальной ужимкой отвечал Виткевич, — нынче это усовершенствованно.

Передонов сделался опять угрюм, подумал и сказал:

— Вы смелее. Этот народ любит смелость, а кисляев он не терпит.

Виткевич посмотрел на Передонова с уважением и гадко захихикал.]

Л. 123 об. — [— Утром сегодня принесли, — рассказывала меж тем Варвара дребезжащим, но радостным голосом, — Клавдюшка к Соньке за тазиком побежала, я в кухне тесто на пирожки раскатывала, вдруг почталыга вваливается. Напугал, — думала, опять Павлушка лезет со своими глупостями.]

Л. 124 об. — [Передонов быстро шел, почти бежал. Встречные городовые раздражали, пугали его. Что им надо! — думал он, — точно соглядатаи.]

Л. 125 — [А ну как доберется до правды? На Грушину плохая надежда, что не выдаст, — за грош Грушина на всё пойдет.]

Л. 126 — [Придумала-то это Варвара, еще раньше, чем явилась к Грушиной.]

Л. 126 — [уверяя, что ей страшно]

Л. 126 об. — [что Передонов никогда ничего не узнает,]

Л. 127 — [в довольно глупых выражениях, но им-то казалось, что все выражено отменно-тонко, так именно, как и выражаются всегда люди высокопоставленные. Письмо надушили шипром. Остальные конверты и бумагу сожгли.]

Л. 127 об. — [а не в другой почтовый день: если придет в воскресенье, то]

Л. 127 об. — [наполовину стеклянная,],

Л. 128 — [старательно]

Л. 128 — [Хорошо бы вдеть в петлицу хоть Станислава.]

Л. 134 — [— Это выше станового?

— Выше.]

Л. 134 об. — [Не столько ели, сколько пили.]

Л. 135 — Передонов [слегка опьянел. Он]

Л. 137 об. — [Иначе он ничего не замечал.]

Л. 138 — [и производила впечатление противоречивого, лживого.]

Л. 139–139 об. — [Очевидно, что он опоздал родиться. В качестве лица судебного ведомства он обращал свое неудовольствие не только на преступленья обывателей, но, по закону справедливости, и на представителей предержащей власти.]

Л. 139 об. — [Знал он о горожанах подозрительно много, — и действительно, если бы каждая незнакомая проделка могла быть уличена с достаточной для предания суду ясностью, то город имел бы случай увидеть на скамье подсудимых таких лиц, которые пользовались общим уважением. Любопытных было бы несколько судебных дел!]

Л. 141 об. — [И всё время, пока не подали в столовую закуску, прокурор громил то одного, то другого.]

Л. 142 — [ему всегда становилось как-то неловко, если подавали слишком чисто.]

Л. 142 об. — [И во всей-то гимназии теперь 177 гимназистов, а мещан 28 да крестьян 8; дворян да чиновников только 105.]

Л. 142 об. — [разве уж совсем гольтепа.]

Л. 143 об. — [Сам ордена получает, звезду теперь ждет, а мне и Станислава в петлицу не хочет дать.]

Л. 144 — [— Как же, издавал, только маленький.

— Вот разве что маленький.]

Л. 144 — [не на кого иного. Составив себе такое мнение, Авиновицкий похвалил себя мысленно за проницательность,]

Л. 153–153 об. — [Рутилов старался каждый день, хоть один раз, поговорить с Передоновым наедине. Чаще всего выхвалял он ему Дарью, так как Дарья была старшая из незамужних сестер.

— Дарья тебе самая подходящая, — говорил он. — Она самая красивая. И какая, брат, она хозяйка хорошая. Она тебе пирожки лучше Варвариных печь будет.

— Лучше не надо, — угрюмо возразил Передонов.

— Чудак, ну такие же. Притом же, она будет изящная женщина, тонкая. Знаешь, нынче в книжках все описывают тонких женщин да гибких, такая мода пошла. А Дарья уж на что гибкая: ей ножниц не надо, чтобы ногти на ногах стричь, — зубами опкусает.

Передонову это нравилось, он угрюмо хохотал. Но вот у Дарьи нет никого такого, как Волчанская.]

Л. 182 — [Она думала, что со своим состоянием найдет и посолиднее мужа. К тому же хотелось ей еще несколько времени пожить так, на положении вдовы.]

Л. 182 об. — [дело. Четвертак в руки и еще надежда на получение тридцати копеек, — этого оказалось достаточно. Еще бы, деньги немалые.]

Л. 182 об. — [шуршанье травы]

Л. 182 — [увидели и смутились.]

Л. 183 — [сердитая девица, глуховатая и толстая,]

Л. 184 об. — [— Честное слово не скажете? — допрашивал Передонов.