Страница 7 из 54
Д.Р.: Была ли тогда возможность пойти вашей республике другим путем?
А.В.: Нет. Когда партийная и управленческая номенклатура неожиданно оказалась «нэзалэжною» от старших товарищей из Москвы, под эту «нэзалэжнисть» необходимо было подвести соответствующий идеологический фундамент. Кроме польско-австрийско-немецких сепаратистских идей, отшлифованных до блеска в 20-х годах советской властью, в 30-40-х «мыслителями-воителями» ОУН-УПА(б) и в 60-70-х диссидентами-украинофилами, других идей просто не было. Ни чиновники, ни народ не были готовы к внезапно свалившейся на них независимости. Никто не знал, что с нею делать. Великие идеи «нэзалэжности» придумывалось на ходу, во время дожевывания пищи от буфета Верховной Рады до сессионного зала.
После провозглашения независимости, на волне массированной пропаганды, произошел новый, и я думаю последний, всплеск украинофилии, с последующей принудительной украинизацией населения. Но уже к концу 90-х «свидоми» вернулись к своему естественному состоянию – мелким маргинальным группам, оформившимся в крикливо-агрессивные националистические партии «диванного типа». Похоже, что русская по своей сути ментальная и культурная среда Малой Руси просто естественным путем растворила введенное в нее инородное тело так называемого «украйинства» и вывела его из себя как шлак, одновременно отторгнув путем массового саботажа очередную казенную украинизацию. Малороссы сами того не осознавая, оставались малороссами, игнорируя непрекращающиеся призывы к «национальному видродженню» и инструкции на предмет того, как «вбыты у соби москаля».
Д.Р.: Все, что вы сегодня рассказали, звучит очень неожиданно даже для нас, здесь в России. Но услышат ли вас ваши соотечественники? Нужна ли им правда о самих себе?
А.В.: Смотря какие соотечественники. Для многих то, что я сегодня рассказал, станет глотком свежего и чистого воздуха в затхлой атмосфере украинофильской пропаганды. Для «свидомых», которые знают правду, но, тем не менее, целенаправленно с фанатичным упорством «разбудовують Украйину» мои слова будут восприняты как «украинофобия» и «русский великодержавный шовинизм». Но, хочу заметить, что среди них есть очень много просто обманутых пропагандой людей, ищущих нечто большее, чем комфортная «ротожопия» «за эвропейськими стандартами». Не исключено, что кто-то из них задумается о том, что я рассказал и попытается самостоятельно во всем разобраться.
К тому же, мой сегодняшний скорбный рассказ о том, как появились «украйинци» и «Украйина», я изложил не для того, чтобы кинуть камень в огород наших «свидомых патриотив». Я бы не стал себя для этого напрягать. Главная моя цель сегодняшней беседы, показать глубинные причины той кризисной ситуации, в которой сейчас оказалась Украина. Раскрыть причины стремительно надвигающегося распада страны.
Д.Р.: Хорошо. Думаю, что на сегодня мы можем завершить наш разговор. Единственный вопрос, который у меня остался, о чем мы будем беседовать в следующий раз?
А.В.: О том, что такое русский и украинский язык.
Д.Р.: Ну что ж, это, полагаю, не менее интересно. Тогда до следующей встречи и спасибо за этот разговор!
Впервые опубликовано 18.04.2007 в сетевом журнале "Полярная звезда"
http://www.zvezda.ru/politics/2007/04/18/ukraina.htm
* * *
Беседа вторая
Дмитрий Родин: Зная о теме нашей сегодняшней беседы, я постарался к ней как-то подготовиться. Ваши историки заявляют о том, что архаичный украинский язык существовал уже в XIII веке. А формироваться он начал аж в VI веке! Что вы об этом думаете?
Андрей Ваджра: (Смеется) У нас даже есть «фахивци», которые на полном серьёзе утверждают, что древние «украйинци побудувалы егыпетськи пырамыды» и основали Иерусалим и, что вообще «Украйина е колыскою свитовойи цивилизацийи». Подобных «научных открытий», за годы независимости было сделано тьма-тьмущая. В этом же ключе на уровне неуравновешенных фантазий «осмысляется» и украинский язык.
Дело в том, что в среде «свидомых» святость украинского языка сопоставима лишь со святостью Тараса Шевченко. В этом смысле «украйинська мова» очень похожа на покойника, о ней либо говорят хорошо, либо ничего не говорят. Ею разрешается только восторгаться и неистово любить, но абсолютно запрещается всякая попытка разобраться в том, что она собой представляет.
Д.Р.: А какие по данному вопросу существуют неясности?
А.В.: Если рассматривать украинский язык через призму официальной мифологии, то неясно практически всё. Я понимаю, что моё утверждение звучит крайне радикально, но, тем не менее, это так.
Д.Р.: И в чём же заключается эта неясность?
А.В.: Мало кто знает, когда именно был создан украинский язык, кем и для чего. Даже в среде продвинутой украинской интеллигенции, в том числе и «свидомой».
Д.Р.: Заинтриговали...
А.В.: Я достаточно часто задаю этот вопрос в Киеве весьма неглупым и образованным людям, и каждый раз убеждаюсь в их абсолютном невежестве.
Что утверждает официальная политическая мифология Украины? Существует древняя украинская нация, которая разговаривает на не менее древнем украинском языке. Однако, как мы уже выяснили в нашей предыдущей беседе, первые представители «древней украинской нации» возникли в конце XIX века в австрийской Галиции в лоне украинофильских политических партий. Как вы понимаете, язык не мог родиться раньше своего носителя. То есть, тогда же – где-то в конце XIX века – авангардом вылупившихся из польской идеологии «этничных украйинцив», был создан и прототип «древнего украинского языка», позднее систематизированный и приведенный к единому стандарту большевиками во время советской украинизации.
Д.Р.: На мой взгляд вы сделали крайне сомнительное заявление. Даже я, не являясь большим знатоком данного вопроса, очень легко смогу его опровергнуть…
А.В.: Одну секунду, Дмитрий. Давайте не будем торопиться. Позвольте мне сперва изложить вам ряд исторических фактов, а уж потом, вы выдвинете свои контраргументы. Если они у вас останутся. Согласны?
Во-первых, необходимо начать с того, что ни в одном письменном памятнике Древней Руси вы не найдете ничего, хотя бы отдаленно похожего на современный украинский язык. Здесь повторяется та же история, что с «украинцами» и «Украиной». Нет никаких следов и даже намеков на существование украинского языка глубже второй половины XIX века.
Во-вторых, не надо быть филологом, чтобы увидеть в древнерусском языке, на котором писались летописи и берестяные грамоты, прототип современного литературного русского языка. Просто почитайте тексты, тот, кто знает русский, без труда их поймет, хотя писались они сотни лет назад.
Что интересно, древнерусский язык «свидоми» упорно называют «староукрайинськым», хотя произошел он, по их же мнению, от «давньоруськых литературных традыций», т.е. опять таки от древнерусского. Круг, как вы понимаете – замкнулся. Забавно, но «свидоми науковци» очень слабо отличают «русское» от «украинского», точнее они принципиально стараются называть всё русское (малорусское), оказавшееся на территории современной Украины, «украинским». Об этом в иммиграции в 1939-ом писал редактор и издатель крайне популярной в начале прошлого века киевской газеты «Киевлянин» Шульгин: Они выискивают в этой истории все свидетельства, неоспоримо доказывающие, что в нашем крае жил и страдал русский народ. Во всех этих случаях они перечеркивают слово «русский» и сверху пишут «украинский». И это не только в фигуральном смысле, а и в буквальном. И сейчас можно найти например в Белграде, в публичной русской библиотеке, сочинение Костомарова, где рука неизвестного украинствующего фальсификатора делала «исправления» (том, на который я случайно натолкнулся, носит номер 31, 117 / 2 : X).
На страницах 292, 293 я обнаружил следующее. Напечатано: «Великаго княжества русскаго». Зачеркнуто «русскаго», сверху написано «украинскаго». Напечатано: «Великое княжество русское». Зачеркнуто «русское», сверху написано «украинское». Напечатано: «с делопроизводством на русском языке». Зачеркнуто «русском», написано рукой «украинском». В таком виде препарированную подносят украинствующие историю казацкого периода русскому интеллигенту; и он, имея о казаках весьма слабые сведения, верит. [22]
22
Шульгин В. Украинствующие и мы. Белград., 1939. – А.В.