Страница 24 из 30
Вот и отправила Бугримова Аракса в ялтинский зверинец, сама на новое место перевезла; проводила Самура в Другую передвижку — в далёкую Башкирию он поехал, а Дика с Радамесом устроила в стационарный зоопарк…
Бугримова начала «охоту на львов».
По всей стране во все передвижные зверинцы, зоовыставки и зоопарки были разосланы телеграммы: «Срочно нужно десять молодых львов!», не смолкали телефонные звонки: «Немедленно сообщите, нет ли у вас молодняка?»
Первой откликнулась Рига: «Есть три льва — Паша, Султан и Эмир в возрасте двух с половиной лет, совершенно дикие».
Поскольку у дрессировщицы был уже большой опыт, она не побоялась взять хищников в таком опасном возрасте.
- Рискну! Будут, так сказать, «студенты», а не «дошколята», как прежде! — сказала она друзьям. — Попробую превратить дикарей в артистов!
В рижском зоопарке львы жили на огромной территории, почти в природных, первобытных условиях. Им отвели пересечённую местность с горами, скалами и небольшой речушкой, куда хищники выходили на водопой. Вольер отделялся от посетителей высокой железной изгородью.
Была зима, лежал глубокий снег, речушка замёрзла, изгородь покрылась инеем. На снегу отпечатались следы огромных львиных лап: их зимнее помещение оставалось открытым и при желании хищники выходили на прогулку.
Когда дрессировщица увидела за изгородью трёх очень красивых, могучих, обросших длиннющими гривами и шерстью хищников, то даже не поверила, что это львы, приняла их за каких-то диковинных, особой породы медведей.
- В первый раз встречаю такие экземпляры! — восторженно сказала она директору зоопарка.
- Природные условия, холод сделали своё дело.
- Красавцы! — воскликнула Бугримова. — Я беру их! Директор улыбнулся.
- Берёте? Не так-то просто! Как вы их выловите? Они настолько одичали, что к ним не подойти!
- Для начала изготовим клетки по типу мышеловок с опускающимися дверками. Они обязательно должны быть деревянными, утеплёнными, чтобы я могла в них перевезти львов из вашего зоопарка в Сочи. Они должны быть узкими, как пеналы, чтобы, попав в эту «мышеловку», лев не смог повернуться. Поэтому решётку и кормушку надо вмонтировать с глухой, тыльной стороны, напротив дверцы. Подождём, пока львы уйдут в зимнее помещение, поставим перед входом наши ловушки, положим в них приманку…
Затея провалилась. Львы не пожелали больше выходить из зимнего помещения.
- Ничего! Есть верное средство! Перестанем кормить. А ловушки расставим по всему вольеру, положим в них посвежее приманку.
Служащие зоопарка расставили «льволовки» по вольеру.
Первым попался Султан. Как только он протиснулся в глухую узкую клетку, служащий перерезал толстую верёвку, и заслонка упала.
- Бейся, бейся, рычи на здоровье, куда ты денешься? Мясо там есть, воздуха достаточно, сиди, привыкай к неволе!
Вторым попал в беду Эмир. А Паша долго ходил голодный и злой по вольеру, слушая, как негодующе вопят в тесных ящиках его братья.
- Паша хитёр, не пойдёт на приманку! — говорил директор. — Забирайте Султана и Эмира и можете ехать, а Пашу вам не заполучить!
- Ничего, будем терпеливы.
Только на шестой день, видя, что вокруг никого нет, отощавший от голода Паша, озираясь, подкрался к ловушке и с жадностью накинулся на еду. Служащий перерезал верёвку, дверца захлопнулась, едва не прищемив львиный хвост.
Клетки установили в товарном вагоне. Дорога была долгой, львов надо было доставить в хорошем состоянии. Корм подсовывали под решётку. Львы к нему не притрагивались, только пили воду. Дрессировщица нервничала.
Вот наконец и Сочи. «Льволовки» поставили в вольере. Люди поспешно натянули канаты и подняли вверх дверцы. Выходить в вольер львы не пожелали.
- Да, этих из клетки не вытряхнешь, как Самура когда-то, — сказала дрессировщица.
- Правда твоя, Арина Миколавна! Что сделать прикажешь? — спросил Павел Игнатов.
- Поразбросать побольше мяса по вольеру и ждать. Терпеливо ждать.
Первым из деревянной тюрьмы вышел Эмир, пятясь задом, обернулся прыжком и набросился на мясо. На второй день вылез Султан. А злой Паша просидел в своём пенале ещё сутки.
- Вот это махины так махины! — ахал Павел Игнатов. — Господи твоя воля! Злые! Как крокодилы страшные! Не зайти, не подойти! Чисто лешие облохматились. Как дрессировать-то их, змеев этаких, будешь, а, Миколавна? С чего начинать-то? Драконы осьмиглавые, одно слово! Вот-вот с ихних ноздрищей огонь с дымом повалит! ..
- Их дрессировать нельзя, Павел! Видишь, стоит нам с тобой к решётке приблизиться — бесятся. Придётся мне теперь стать уже не дрессировщицей, а укротительницей.
- А что, разве есть разница?
- Разница существенная! Сразу трёх укрощать нельзя. Дам почувствовать свою силу поодиночке каждому. Потому что если втроём нападут, то — конец!
- Стало быть, война начнётся.
- Именно война! Не на жизнь, а на смерть! Соорудим большую клетку на троих, там их поселим, а выпускать в вольер будем поодиночке.
Бугримова не спешила с укрощением. Она приучала львов к себе, к своему виду, запаху, голосу. Подойдя к клетке, разговаривала с каждым, подсовывала под низ решётки кусочки мяса; львы яростно рычали в ответ, бросались на прутья клетки.
- Ничего, ничего, свыкнетесь! Обломаю вас, дикари! Конечно, о том, чтобы зайти в клетку, не могло быть и речи. Львы принимали куски мяса, предложенные укротительницей, и это уже можно было считать победой.
«И всё-таки я сделала ошибку, — думала Бугримова. — Нельзя брать хищников в таком возрасте! Если прикинуть на наш, человечий век, как профессор-ветеринар прикидывал, им сейчас лет по шестнадцать — восемнадцать, пожалуй. Характеры уже сложились. Дикие характеры. Но рассуждать теперь нечего. Взялась за гуж… Пора приступать… Опасно?.. В моём деле всё опасно…»
Перед решёткой вольера встали помощники с вилами и палками. С дубинкой и стулом в руках встала перед дверцей в вольер Бугримова.
- Выпускай Эмира, Павел! Начнём с него!
Грозно рыча, Эмир выскочил из клетки, заметался за решёткой. Бугримова открыла дверцу и вошла в вольер.
К огромному удивлению дрессировщицы, Эмир попятился. Паша и Султан, неистово рыча, наблюдали эту сцену. Казалось, они подзуживали Эмира: «Не сдавайся! Не трусь! Цапни её хорошенько!»
Однако Эмир не слушал братьев. Прижимаясь к их клетке, он испуганно косился на дубинку Бугримовой.
- Палочку с мясом! — крикнула дрессировщица.
Ей подали приманку, она протянула её Эмиру. Эмир попятился. Сорвав мясо с палочки, она бросила его к ногам льва. Эмир его съел.
- Отлично!
Она бросила ещё кусок.
Эмир подобрал и второй. Потом третий.
- Молодец, Эмир, молодец!
Султан и Паша исходили рёвом от возмущения и стыда за брата.
- Слушай меня, Эмирушка, не проиграешь, — рассмеялась Бугримова, ободрённая первой победой, бросая перед Эмиром следующий кусок мяса.
Постояв ещё немного у дверцы, она прошлась по вольеру, а затем вышла из него.
- Хватит на сегодня!
С Пашой дело обстояло совершенно иначе. Стоило только Бугримовой чуть приоткрыть дверцу вольера, как разъярённый лев бросался на неё.
- Что делать, Арина Миколавна?
- Буду воевать. Дай-ка вилы! И вы свои выставляйте по моей команде. Пусть напорется разок-другой. Поймёт!
Паша отскочил от дверцы. С вилами и со стулом в руках Бугримова вошла в вольер.
Паша ударил по стулу лапой, раздробив его; получил лёгкий укол вилами, отскочил.
- Ничего, заменим стул табуреткой! Она покрепче. Ну что, зверюга, задумался?
Паша тут же повторил атаку, получил ещё один укол и снова отскочил. Так продолжалось довольно долго. Увидев в конце концов, что все его попытки напрасны, Паша прекратил атаки.
- Хватит на сегодня. Привет, злюка! — крикнула Бугримова, покидая клетку. — Неплохой счёт в мою пользу! Твоё счастье, что опомнился, а не то и табуретку бы попробовал!
Уставшая, но счастливая, она опустилась на ту же табуретку, едва держась на ногах.