Страница 21 из 37
Через несколько секунд он выскочил на палубу с противоположной стороны, ещё раз огляделся на случай, если его по-прежнему преследуют, а потом остановился ещё перед одной дверью, на которой был нарисован красный крест и крупными красными буквами написано: «Судовой врач».
Паддингтон был медведь не робкого десятка, и, когда случалось что-нибудь необычное, он, как правило, пытался разобраться без посторонней помощи, однако то, что произошло за последние несколько минут, выглядело слишком уж странным и загадочным, и он решил, что одна голова хорошо, а две лучше.
Судовой врач страшно удивился, когда дверь сто кабинета отворилась и вошёл Паддингтон.
— Вы по предварительной записи, медведь? — осведомился он неприветливо.
Паддингтон поставил на пол свои вещички и, прижав лапу к губам, нагнулся, чтобы запереть дверь. Нельзя сказать, чтобы он выглядел смертельно бледным — под мехом этого все равно не видно, — однако что-то было такое в его позе и в кончике его носа, что заставило врача вскочить со стула.
— Господи помилуй! — воскликнул он. — У вас, любезный, такой вид, будто за вами черти гнались!
Паддингтон подошёл к докторскому столу и рухнул в стоявшее возле него кресло.
— Гнались, — подтвердил он зловещим голосом, боязливо оглядываясь через плечо. — Только не черти.
Врач снова сел и бросил на Паддингтона нерешительный взгляд.
— Можно подумать, — начал он, переходя на профессиональный тон, — что вам что-то привиделось.
— Мне привиделись привидения! — сообщил Паддингтон, которому теперь, в безопасности хорошо освещённой каюты, стало не так страшно. — Целых пять!
— Пять? — повторил врач. — Надо же. Ну-ка расскажите мне поподробнее.
— Ну, — начал Паддингтон, набрав в грудь побольше воздуха, — началось всё с того, что меня чуть не задавило печенье с маком.
— Вас чуть не задавило — что? — удивлённо переспросил врач.
— Печенье с маком, — терпеливо объяснил Паддингтон.
Доктор не то нервно хихикнул, не то взвизгнул.
— А вы уверены, что оно было не с изюмом и не с орешками? — уточнил он.
Паддингтон пронзил его суровым взглядом.
— Оно было с маком, — сказал он твёрдо и поднял повыше жестянку. — Вот, на этикетке написано. Мне его тётя Люси подарила. Печенье выпало из коробки и катилось за мной по всей улице Портобелло.
Врач посмотрел сначала на Паддингтона, а потом на входную дверь, словно прикидывая расстояние до неё. Хотя за время путешествия они несколько раз встречались в коридорах, разговаривать им привелось впервые, и под пристальным Паддингтоновым взглядом врачу стало очень и очень не по себе.
— Так, значит, за вами по всей улице Портобелло катилось печенье с маком? — уточнил он с деланной небрежностью.
— Вот именно, — подтвердил Паддингтон, довольный, что хотя бы в это удалось внести ясность. — Оно было совсем маленькое, но потом вдруг стало расти. А под конец у меня лапы перестали двигаться.
— Перестали двигаться лапы, — повторил врач, строча в блокноте.
— Было такое чувство, что на них свинцовые гири, — продолжал Паддингтон.
— Свинцовые… гири… — откликнулся врач, продолжая писать. — Отлично. Придется провести сеанс терапии.
— Да нет, спасибо, с лапами всё в порядке, — бодро сказал Паддингтон. — Уже прошло. Они не двигались, потому что я случайно вступил в банку с мармеладом. И лапа в ней застряла.
Корабельный врач снял очки, подышал на них и уставился сначала на Паддингтоновы вытянутые лапы, а потом на свой натёртый до блеска пол, на котором там, где прошёл медвежонок, прилипло несколько мармеладных корочек.
— А потом с вами ещё что-то случилось? — спросил он недовольным тоном.
Паддингтон кивнул.
— Потом оказалось, что на палубе все как один Брауны! — возвестил он торжественно.
— Все как один вруны? — с трудом выговорил врач, уверенный, что ослышался. — Так, может, и вы тоже… один из них?
Паддингтон бросил на него ещё более суровый взгляд.
— Я же настоящий, а они нет, — сказал от твёрдо. — И миссис Бёрд тоже была с ними. Я ещё подумал сначала: а вдруг она принесла мне чайку…
— Принесла вам чайку? — вконец запутался врач. — Так, может, это и была чайка, а не миссис Бёрд? Ну, осталась на борту после последней стоянки, а вам невесть что привиделось…
— Это была миссис Бёрд! — возмущённо воскликнул медвежонок. — Я бы её с чайкой ни за что на свете не перепутал. Понимаете, я сидел на палубе…
— А! — Физиономия врача просветлела, как по волшебству. — Вы сидели на палубе, я правильно понял?
— Да, — подтвердил Паддингтон. — Я немножко задремал после ужина. А потом увидел сон, только это был не совсем сон.
— Весь день сидели? — уточнил врач. — И на солнце?
— Ну, я действительно утром часик позагорал, после того как сходил за булочками в пекарню, — признался медвежонок. — И потом днём ещё немножко.
— У вас, медведь, солнечный удар и от него галлюцинации, — решительно заявил врач, очень довольный, что наконец-то во всем разобрался. — В моей практике такое случалось. Стоит перегреться, и начинаешь воображать себе невесть что. Правда, должен сказать, что ни за одним моим пациентом никогда ещё не гонялось печенье с маком.
Он открыл ящик стола и вытащил оттуда пузырёк.
— Вам, друг мой косолапый, необходимо отдохнуть и как следует выспаться. Я вам дам таблетки, которые помогают заснуть.
Пока доктор говорил, мордочка у Паддингтона всё больше вытягивалась и на слове «заснуть» вытянулась окончательно. Он и так уже выспался от души, несмотря ни на какие галлюцинации.
— Но я действительно видел Браунов! — протянул он с расстроенным видом. — И никакой это был не сон, потому что я себя ущипнул. А их тут никак не может быть, потому что они в Лондоне. Выходит, это были привидения.
— Вздор! — отрезал врач. — Привидений не быва…
Тут он осекся, на лице у него появилось очень странное выражение, а взглядом он уперся во что-то у Паддингтона за правым плечом.
Потом он ахнул, ещё раз протёр очки и судорожно схватился за край стола.
— А… сколько, говорите, вы видели привидений?
— Пять, — ответил Паддингтон, проглядывая свой список.
Пока Паддингтон зачитывал одно имя за другим, физиономия врача становилась всё бледнее и бледнее, и когда медвежонок дошёл до миссис Бёрд, на ней вообще не осталось никаких красок.
— Вы ведь заперли дверь, когда вошли сюда? — спросил он, стараясь казаться спокойным.
— Кажется, да, — отозвался медвежонок, которого в свою очередь встревожило выражение лица его собеседника. — Лапами запирать не очень просто, но…
Паддингтон обернулся и чуть не свалился со стула от удивления. Прямо перед собой, в огромном иллюминаторе рядом с дверью, он увидел пять знакомых физиономий. Не только мистера Брауна, лицо которого плотно прижалось к стеклу и стало похожим на блин, но и миссис Браун, Джонатана, Джуди и, конечно же, миссис Бёрд.
Доктор дотянулся до телефона и снял трубку.
— Соедините меня с начальником охраны, — рявкнул он. — И пусть поторопится. У меня тут в иллюминаторе что-то потустороннее. Спокойно, медведь, — добавил он бодро. — Бояться нечего.
Он со стуком опустил трубку на место, снова повернулся к Паддингтону — и лишился дара речи.
Он собирался объяснить медвежонку, что помощь уже близко, однако обнаружил, что тот лежит в кресле с отсутствующим выражением на мордочке, задрав все лапы в воздух, и, судя по всему, уж ему-то точно всё равно, что происходит снаружи.
Миссис Браун протёрла Паддингтону лоб одеколоном — он наконец сел в кровати и обвёл взглядом каюту.
— Слава богу! — воскликнула она. — А мы уж думали, ты никогда не придёшь в себя!
— Стоило тебе нас увидеть, как ты снова падал в обморок, — пояснила Джуди. — Мы уж совсем разволновались.
Паддингтон по-прежнему не верил своим глазам и на всякий случай протёр их лапой.