Страница 99 из 107
Империя или не империя - глубоко в душе он считал, что под белой пластоидной броней были его ребята. Под своими шлемами они могли выглядеть, как его ребята. Но они ими не были. Если они хорошо делают свою работу, то они сверят этого растрепанного маленького шабуира с картинкой из базы опознания на своих ВИДах, увидят смертный приговор, подписанный лично Палпатином, и схватят его. Тринадцать лет непрерывной бессонной службы ради освобождения их рабской армии не будут значить ни наас.
Вместо того, чтобы развернуться и направиться обратно по Мешуркаане, Скирата, не колеблясь, двинулся вперед и неторопливо прошел мимо них. Он даже задержался, чтобы купить пачку вяленого мяса с пряностями. Он не замечал, чтобы штурмовики на него как-то отреагировали. Они всё так же смотрели вперед. Значит, он правильно понимал всё, что могло происходить под этими шлемами, и они вполне могли смотреть прямо на него.
Он шел дальше. Они, к тому же, наверняка искали песчано-золотую броню с алыми полосами, а не эту темно-зеленую. Когда он добрался до дальней стороны площади, он облокотился на перила, и, разворачивая мясо, стал наблюдать, как Река Келита бурлит среди гранитных глыб.
Еще одно замечательное качество его бу'шей, характерного шлема мандалорианцев - он не только помогал стареющему зрению, выдавая четкую картинку всего в радиусе двух километров в темноте, а также в инфракрасном и ультрафиолетовом диапазоне, он ещё и мог увеличить неразборчиво мелкие буквы на упаковке.
Впрочем, с дальним зрением у него всё было в порядке. Что-то знакомое среди толпы привлекло его внимание, когда он огляделся. Это выбивалось из времени и окружения; что-то, что прозвенело, словно колокол, но потребовало от него пару секунд на то, чтобы ухватить нужное воспоминание.
Этим были женщина в желтой с серым броне и с кожаной камой, развевавшейся когда она шла, и мужчина в красном с черным. Он видел это сочетание в другом месте. Каждый день, на протяжении добрых восьми лет, и это место было Городом Типока.
Ордо предупреждал его. Это были Исабет Реу и Дред Прист.
Если Гиламар их увидит - будут проблемы. Он страстно их ненавидит. Если кто-то думал, что отобранная Джанго Феттом команда экспертов по особым операциям была единой счастливой семьей... такому точно следовало бы узнать, на что это похоже - быть запертым на Камино на неопределенный срок с теми, кого ты видеть не можешь, и притом не иметь возможности скрыться друг от друга.
Прист устроил бойцовский клуб в одном из темных вспомогательных помещений свайного города. Он был больным шабуиром. Он наслаждался, глядя как люди всерьез калечат друг друга в рукопашной; хотя парням, которых готовили к полноценному бою, такая подготовка была и не особо нужна. Его подружка Реу была ещё хуже - она вечно твердила насчет "стальной волей воинов восстановить славу мандалорианской империи".
Скирата был целиком был за то, чтобы мэндо'аде вышибли осик из любого, кто вздумает с ними связаться. Это не значило что аруэтиизе низшие существа; это просто враги. Но Реу и Прист искренне считали, что их требуется привести под властную руку государства.
- Кэл? - прошептал голос Вэу в динамике его шлема. - Я тебя вижу. Ты видишь, кто к тебе направляется?
- Да. Где Мидж?
- С ним Ордо. Всё в порядке. Но ты их точно видишь?
- Да. Тоже становишься глуховат, Вэлон? Прямо передо мной, идут почти что курсом на столкновение.
- Угу; выглядят круто.
Скирата сомневался, что они его узнают. Прошло больше трех лет с тех пор, как он в последний раз дышал одним воздухом с этой парой, и у него больше не было его заметной хромоты. Он волновался только о том, что он не сможет сопротивляться искушению вогнать, наконец, свой трехгранный нож в Приста по рукоятку. Впрочем, у него было достаточно шансов сделать это на Камино, где каминоанцы побаивались Куэ'валь Дар и предоставляли им самим разбираться со своими трениями. Законов там не было. И всё же он этого не сделал.
Хотя Гиламар как-то избил Приста до потери сознания. Ему не понравилось, что юные коммандо могли появиться ослепшими на один глаз или свалиться от кровоизлияния в мозг. Бойцовский клуб закрылся окончательно после того, как Джанго устроил Присту грандиозную трепку.
Скирата теперь был в пяти-шести метрах от Приста и Реу. Если бы они были здесь во время войны - он бы это знал. Это был очень маленький город, в мире где населения было всего четыре миллиона. Они вернулись вместе с имперцами.
Мы наемники. Профессионалы. Эта сделка не из ряда вон. Но эти двое...
Скирата всё ещё не мог понять, что же ему так настойчиво советовал увидеть Вэу. Только когда Реу слегка повернулась влево, он целиком увидел поверхность её наплечника и темно-синюю эмблему на ней.
Поначалу он подумал, что это стилизованный джай'галаар, в броске на добычу отводящий назад раскинутые крылья, и выпустивший когти - в результате чего эмблема походила на W. Но она оказалась не совсем такой. И он понятия не имел, как этой женщине удалось пройтись по Келдабе, не получив сходу по физиономии.
Шаб, такая же эмблема была на наплечнике и у Приста.
Тут что - никто больше не знает, что это такое?
Скирата уже поравнялся с ними, толпа вынудила его на несколько секунд задержаться у лавки с пирогами с робой. Он смотрел прямо на наплечник Реу.
Эмблема была не совсем такая же, что и у Стражи Смерти, но этого было почти достаточно, чтобы ему рефлекторно захотелось врезать. Она выглядела как зазубренный, стилизованный силуэт шрик-ястреба на темно-синем фоне. Дред и Реу прошли мимо и скрылись в толпе.
Скирата прошел дальше. Его трясло. Вэу перехватил его и они направились в тишину Ойю'баат. Они не говорили, пока не оказались внутри, осмотрелись в поисках имперцев и сняли шлемы.
Бармен окинул их хмурым взглядом и выставил две кружки с не'тра галом.
- Могу вас заверить - мы убедили гарнизон держаться в стороне отсюда. - Когда Скирата заглянул в кружку, на темной жидкости оказалась тонкая шапка бледно-янтарной пены. - Я бы потерял половину посетителей, если бы никто не мог снять бу'шей без того, чтобы быть арестованным.
Скирата заметил, что его снимок в заказе на голову всё ещё висит вместе с остальными позади бара. Лист был забрызган какой-то непонятными темными кляксами которые могли быть кровью или даже соусом. Несколько потеков пририсовали ему заостренные клыки как у шутты. Вэу и Скирата забрали свой эль, и нашли тихую кабинку возле шумного обогревателя, где они наклонились над кружками и попытались говорить насколько возможно тише.
- Ну? - сказал Вэу. - Ты знаешь что я про это думаю.
- Я тоже. Но никто, похоже не обратил никакого внимания.
- А когда здесь кто-то в последний раз видел Стражу Смерти? Почти тридцать лет назад. Измени эмблему, смени темно-красный на темно-синий и вперед. Никто не вспомнит. Какой-нибудь весельчак может использовать эмблему в точности как крылатый круг отряда Чистого Света Гууко, и никому младше пятидесяти и в голову не придет, что что-то не так. Люди забывают, а детей не учат. И вот эти хат'ууне вылезают снова.
Скирата на секунду прикрыл глаза вспоминая эмблему. Она точно была в форме W. Мэндо постарше реагировали на Стражу Смерти точно так же, как Гууко на круг Чистого Света, который для гуукоси, помнивших вторжение, навсегда был связан с геноцидом.
- Может быть мы позволяем личностям пары хат'ууне влиять на свое мнение... - проговорил Скирата, понимая что он цепляется за соломинку.
- Сам знаешь, что это осик. И ты не в том возрасте, чтобы внезапно обнаружить пользу сомнений. - Вэу перегнулся через столик ещё ближе, почти нос-к-носу к Скирате. - Мне плевать, ведут ли они шашни с Империей, или Святыми Детьми Асрата. Дело не в компании, которую они водят. Дело в них. Никакой истинный мандалорианец не будет жить рядом со Стражей Смерти.
Скирате хотелось бы узнать, сколько мэндо'аде хотя бы на моттову задницу волновались насчет непримиримой вражды между Джастером Мереелем и Стражей Смерти. Это не касалось мандалорианцев, живших за пределами мира. Это наверняка не касалось даже тех, кто жил в мандалорианском секторе. Всё происходило между двумя фракциями, относительно небольшими фракциями. Но это поглотило ядро полноценной армии и ведущих кланов, и это было битвой за сердце Мэндо'айм - за саму культуру, то, какими будут мандалорианцы будущих поколений. Страха Смерти представляла выжимку худшего из древних имперских Мэндоаде.