Возвращение в Полночь

– Эти устройства совместимы с нашими инфоблоками? – поинтересовался любознательный физик-археолог.

– Если найдешь инфоблок – проверим, – хохотнул Майкл.

Через мгновение глаза Гильдебрандтов полезли на затылок, потому что Марат достал свой карманный компьютер.

– Они должны быть совместимы, – растерянно подтвердила Дзуйкаку. – Современные системы создавались на базе старых компьютеров.

Ее муж проговорил с несчастной гримасой на небритом лице:

– У тебя есть даже это… Нам таких машинок не дают.

Не теряя времени, Марат поинтересовался, где соединительный порт, и приблизил к указаннному месту разъем инфоблока. Умное наноустройство молниеносно изменило форму штекера и подсоединилось к клеммам панели. На мониторе появилось содержимое памяти, но названия файлов и директорий, записанных в древности туллабскими символами, складывались в совершенно нечитаемые слова.

– Что здесь написано? – спросил Марат.

Супруги-электронщики пожали плечами. Их работой было оборудование, но не содержимое компьютеров. Туллабской азбуке они обучены не были.

Снисходительно хмыкнув, Марат выделил все объекты и подал команду копировать. Информация потекла в инфоблок, но слишком медленно – от силы гигабайт в секунду.

Тиадзыкские наемники вдруг разволновались, и Майкл, сделав сердитое лицо, нервно выкрикнул:

– Ты не имеешь права это делать!

Чтобы успокоить их, Марат стал многословно оправдываться, при этом вполне искренне поведал: дескать, собирался всего лишь проверить совместимость устройств. Сурово насупившись, оба бывших землянина потребовали прекратить перезапись.

Внезапная враждебность земляков настораживала. Кажется, они готовы были защищать интересы своих хозяев даже с оружием в руках – одна радость, что тиадзары не доверили им оружие. Тем не менее коллаборационистов стоило наказать хотя бы из принципа.

– Ладно, ладно, выключаю…

Он долго тянул время, возился с клавиатурой, делал вид, что нажимает сенсоры, и каждый миг частично живая память инфоблока принимала новые гигабайты. В конце концов пришлось все-таки остановить перезапись, пока эти придурки всерьез не полезли драться.

Отсоединив карманный компьютер, он убедился, что перекачал почти всю файловую систему. Супруги-земляне стали успокаиваться, но все равно держались недружелюбно и посоветовали Марату мотать к своим.

– Хорошая мысль, – согласился он и сказал в интерком скафандра: – Джир, это я. Где вы?

– Осматриваем жилую палубу, – ответил глава гунадской группы. – Наши хозяева посылают подсказку. Увидишь дорогу на мониторе шлема.

Перед его глазами действительно загорелась голограмма – полупрозрачная схема отсеков и красный пунктир маршрута. Попрощавшись с молчаливыми Майклом и Дзуйкаку, Марат поспешно покинул капитанскую каюту.

Его путь лежал через отсеки, где не было ни одной живой души. И мертвых душ тоже не замечалось – слишком уж основательно поработали тут орудия врага, а трупы экипажа, наверное, увезли для лабораторных исследований. Рваные дыры в переборках размером во много квадратных метров, окруженные паутинами расползающихся трещин, были следствием давних ударов, пробивших корабль едва ли не насквозь.

Чудовищный поток неизвестной силы вызывал невольное почтение, ибо не мог быть порождением Техно-четыре. Какими бы ни оказались масштабы разрушений, наномасса должна была затянуть раны. Однако этого не случилось, то есть «Флотоводца Сайфона» громила мощь более высокого порядка. Все равно, что дредноут из Первой мировой войны попал в наполеоновские времена, безнаказанно расстреливая деревянные парусники адмирала Горацио Нельсона.

Судя по напряженно-уклончивому поведению тиадзаров, нынешние обитатели Пас-Лидоса тоже не понимали, как действует оружие Техно-пять. Пресловутые мятежники обладали средствами поражения, перед которыми были бессильны защитные комплексы не только Туллаба и Куфона, но даже современных Старших Миров.

– Джир, эта находка подтверждает мою гипотезу, – весело сообщил Ирсанов, толкая дверцу люка, за которым рассчитывал увидеть коллег. – Так называемые повстанцы применяли слишком мощное оружие. Повторяю, Туллаб воевал не с бандами мятежников, а с настоящей имперской армией.

Однако никто Марату не ответил и, как сказано в старой правильной песне, никто его не повстречал. В отсеке не было живых существ, хотя он не получил столь серьезных повреждений, как те помещения, через которые проходил Ирсанов. Здесь даже переборки светились изнутри, перемигивались огоньками пульты, работали громадные механизмы, между которыми прогуливались роботы как минимум двух типов – человекообразные и похожие на пауков.

В шлеме загорелось предостережение: «Высокая радиация. Включен режим повышенной защиты». Скафандр напрягся, шлем захлопнулся, изолировав человека от внешней угрозы. Не дожидаясь приказа, нанороботы принялись строить усиленные рубежи обороны, но Марату подобные неожиданности – с чего бы вдруг пресловутая подсказка завела его к источникам излучения? – пришлись не по вкусу, и он решительно ткнул пальцем в сенсор, запустив программу боевой трансформации.

Скафандр оброс прочными чешуйками, на правом рукаве сформировался бластер, шлем покрылся дополнительными щитками, а нагрудники, наплечники и поножи сделались жесткими. В таком режиме заряда батареи хватит часа на два, но никто ведь не сражается так долго.

Обеспечив себе хотя бы частичную безопасность, он шагнул к люку, через который проник в этот отсек, но переборка выглядела непроницаемым монолитом, без малейшего намека на вход-выход. Люк затянулся весьма капитально и вряд ли откроется сам собой, а никаких признаков механизма управления Марат не нашел.

– Джир, я в реакторном отсеке, – сказал он немного нервно. – Мне указали неверный путь. Как отсюда выбираться?

Ответом была тишина. Связь оборвалась.

Марат почувствовал себя совсем неуютно. К тому же громоздкие механизмы – вероятно, реакторы главной тяги – грозно гудели, на них засветились большие красные прямоугольники, а компьютер скафандра сообщил, что радиация быстро растет.

Надо было выбираться, причем поскорее. Направив на переборку ствол бластера, Марат настроил оружие на среднюю мощность и полоснул лучом по диагонали. На плите появилась раскаленная царапина – стало быть, неизвестный материал поддавался потоку фотонов.

Воспрянув духом, Ирсанов усилил излучение и стал резать отверстие диаметром примерно метр – чтобы можно было пролезть. Когда неровный круг был очерчен наполовину, сильный удар швырнул человека на палубу.

Перекатившись на спину, Марат обнаружил, что три робота подошли совсем близко, целясь в него длинными трубками. Не требовалось большого ума и феноменальных логических способностей, чтобы понять: охрана отсека намерена покончить с нарушителем.

Он не стал ждать следующего выстрела и метнулся к ближайшему реактору. Новый луч ударил в спину, но скафандр выдержал.

Укрывшись за массивной станиной, Марат выпустил серию импульсов по наступавшему роботу. Машина застыла, бестолково подергивая манипуляторами. Другие два робота проворно направили на человека свое оружие, но Марат уже бежал вокруг укрытия. Обогнув агрегат, он появился с другой стороны и снова ударил лучами, поразив второго робота. Остававшийся целым андроид тоже выстрелил, но луч, угодивший в нагрудную броню, был поглощен наномассой.

Марат снова сменил позицию, перебежав на прежнее место – поближе к недорезанной переборке. Выходить из-за реакторной станины он не стал – лишь высунул руку с бластером. Прицел внутри шлема показал, куда нацелена ось ствола, и Марат без труда взял робота на мушку. Выстрелы разрубили похожую на тиадзара машину-паука пополам, только врагов меньше не стало – из глубины отсека подтянулись еще два противника: механическое насекомое и псевдогуманоид.

Перестрелка затянулась. Один из лучей попал в руку, но Марат, пересилив боль, добил роботов. Ладонь и запястье горели, хотя скафандр не был пробит. Кое-как Ирсанов поднял бластер, поддерживая травмированную конечность здоровой. Заряд в батарее был на исходе, однако человек закончил резать дыру и выбил ударом ноги неровный кусок металла.