Страница 22 из 150
ПМ. Подожди, не уходи, умоляю тебя. Дай мне еще минуту, две, а потом поступишь, как хочешь, но дай мне минуту. Умоляю, одну минуту.
ММ. И что? Ты мне расскажешь душещипательную историю, я расплачусь, и мы бросимся друг к другу в объятья?
Так ты себе это представлял? Ну говори, давай.
ПМ. Нет, не так.
Думаешь, только ты страдал, только ты не мог спать по ночам.
ММ. Я тебя перебью и отвечу: да, именно так я и думаю. Даже если ты и страдал, то мне это совершенно по херу. Зачем тебе это, раз уж тебя не было столько лет, надо было исчезнуть раз и навсегда.
ПМ. Я должен был тебя увидеть, попросту должен был.
ММ. Зачем? У тебя рак, ты через две недели умрешь и поэтому должен перед смертью увидеть сына?
ПМ. Нет, нет, нет.
ММ. Ты думаешь только о себе, только о себе.
ПМ. Я был молод, очень молод, пойми. У меня была впереди целая жизнь, когда ты родился, я испугался, струсил.
ММ. А теперь ты уже не боишься?
ПМ. Роберт, дай мне сказать, дай, прошу тебя.
Ведь ты же не можешь категорически отвергнуть отца, не можешь.
Ты — часть меня, хочешь ты этого или нет, но это так.
Я знал, знал, что у нас будет трудный разговор, я знал.
Я не мог к тебе подойти и сказать: привет, я твой отец.
А твоя мать… она же меня ненавидит.
ММ. Только не говори о маме, не говори о маме.
ПМ. Я ничего не говорю, ни о чем тебя не прошу. И не намерен притворяться… Я знал, что ты не захочешь со мной разговаривать, я знал. (Достает видеокассету.)
ММ. Что это? Я ничего у тебя не возьму.
ПМ. Это видеокассета. Я говорю в камеру, говорю с тобой. Там все объяснено, все.
ММ. На кассете все объяснено?
Да ты просто урод! Не можешь сказать мне прямо в глаза, а даешь какую-то дурацкую кассету?
ПМ. Я хочу, чтобы ты ее взял и посмотрел. Очень прошу.
Пожалуйста, я не могу по-другому.
ММ. Ты рехнулся, у тебя крыша съехала? Через невесть сколько лет приходишь, кладешь кассету и уходишь. Да кто ты такой, кто ты вообще такой?
ПМ. Роберт!
ММ. Не называй меня так, слышишь. Не называй меня так.
ПМ. Я умоляю тебя, просто умоляю, там все сказано. Только посмотри.
Клянусь, слышишь, я обещаю, что, если ты посмотришь эту кассету и не захочешь меня никогда больше видеть, так и будет, ты меня не увидишь. Никогда, клянусь.
ММ. Ты мне обещаешь. Да я не верю ни одному твоему слову!
ПМ. Возьми, прошу.
ММ. Иди отсюда, видеть тебя не могу, урод.
ПМ. Хорошо, только обещай, что….
ММ. Уйди, исчезни. Я не хочу тебя видеть.
ПМ. Хорошо, только…
ММ. Уйди отсюда.
ПМ. Я кладу ее здесь.
ММ. Пошел вон.
ПМ уходит.
ММ находится на сцене. Появляется ПМ.
ММ. О, вы здесь. Очень рад, я боялся, вы не приедете.
Знаю, знаю, я отдаю себе отчет, что для вас это не совсем удобно, но вы не беспокойтесь. Я болтать не стану. Я все понимаю, не сомневайтесь.
Старик, то есть пан Петр, очень бы обрадовался, если бы вас здесь увидел.
Вы даже не представляете, сколько он о вас говорил, постоянно.
Вы тоже называли его Старик?
ПМ. Да.
ММ. Интересно, знал ли он об этом? Наверно, знал. Хотите что-нибудь выпить?
ПМ. Добрый день. Нет, нет.
Это ты — Роберт?
Прошу прощения, я только что приехал, даже на похороны не успел. Я так занят, столько дел, нелегко за всем уследить.
ММ. Роберт.
Очень приятно.
Рукопожатие.
ПМ. Если возникнут какие-нибудь проблемы с деньгами, с людьми, могу помочь….
ММ. Нет, нет. Старик все организовал сам. Вы же знаете, каким он был, никаких случайностей. Абсолютно все запланировано и сделано по плану. У него, наверное, все было распланировано на десять лет вперед. Невероятно!
Я в шоке. Все было готово: костюм, туфли, даже сигареты в кармане. Круто, да?
Ну и письмо вам. Он мне велел отправить его вам сразу же после его смерти.
ПМ. Спасибо. Как это произошло? Я что-то слышал: больница, рак желудка…
ММ. Он мучился, страшно мучился. Не мог есть, почти ничего не пил. Очень похудел, даже ходить у него не было сил.
ПМ. Кроме тебя кто-нибудь знает, что я здесь?
Пойми меня правильно, есть люди, которые ни перед чем не останавливаются. Иногда я боюсь встать с кровати. За мной все время следят. Для них это была бы просто удача.
Я на вечере с духами, каково, а?
Кто поверит, что я пришел сюда потому, что меня попросил покойник с того света? Никто бы не поверил. Я сам, когда читал письмо, не мог этого понять.
Старик, перед тем как отправиться на тот свет, уверовал в загробную жизнь, что ли?
Ты же знаешь, я изменил свою биографию. Да, да, я понимаю, это может выглядеть странно, но иногда жизнь заставляет делать разные вещи. Воспитание в детском доме — не лучшая характеристика, это не вызывает доверия, ты меня понимаешь? Я должен был производить благоприятное впечатление, иметь чистую родословную, чтоб ни сучка, ни задоринки. Это все нелегко дается, многим приходится жертвовать, а еще нужны деньги — сам понимаешь: чиновники, документы… Обо мне точно никто не знает?
ММ. Нет, конечно.
ПМ. Вот и хорошо. Я всегда думал, что Старик умрет как-то по-геройски. Ну, не знаю, спасая кому-то жизнь или что-нибудь в этом роде. А тут тихая смерть.
Он никогда не переставал меня удивлять, я им восхищался. Любимый воспитатель и директор образцового детского дома. Сейчас все по-другому, воспитание более гуманное.
А ты что об этом думаешь?
ММ. Я не знаю, существуют разные методики, но…
ПМ. Нет, нет, я о нашей встрече, о ней ты что думаешь?
ММ. Он написал письмо мне и вам. Он хотел, чтобы мы с вами провели здесь ночь через неделю после его смерти. Это все. В общем, сам не знаю, посмотрим.
ПМ. Да, посмотрим.
А адрес, откуда у тебя мой адрес?
ММ. Это Старик. Он очень интересовался вашей жизнью. Собирал все заметки, газеты, интервью. У него был специальный альбом. Ведь вы же, в конце концов, личность известная.
Иногда он мне про вас рассказывал.
ПМ. Да?
ММ. Но очень мало, обрывочно. Вы же сами знаете, какой он был скрытный. На самом деле о нем никто ничего не знал. Удивительный был человек, от него можно было ждать чего угодно.
Вы верите в это?
ПМ. Во что?
ММ. Ну, что он сегодня сюда придет? Придет или нет?
ПМ. Странный вопрос. Ты спрашиваешь меня, верю ли я в то, что сюда придет покойник?
ММ. Но ведь мы же здесь именно поэтому?
Он так написал, он в этом не сомневался. Мы сидим и ждем его, да?
ПМ. Похоже на то, но…
ММ. Он написал нам одно и то же: …вы должны верить в меня и в себя. Я буду с вами в эту ночь…
Вы верите?
ПМ. Я не сказал, что верю, и не сказал, что не верю. Он меня попросил, поэтому я здесь. Это мой долг перед ним.
ММ. Только поэтому?
ПМ. Не люблю, когда на меня давят. Я ведь тебя почти не знаю.
ММ. А я вас знаю.
Я много читал о вас в газетах, у Старика в альбоме.
Чего тут скрывать, кое-что знаю.
ПМ. В жизни иногда приходится принимать необычные решения.
Люди не понимают того, что я делаю.
Если бы я делал только то, что принято, я бы никем не стал.