Властелин мира

— Продовольствие будет доставлено в лагерь почти одновременно с вашим возвращением. Прощайте, господа!

Когда мормоны миновали ворота цитадели, в наступившей темноте они увидели сидевшего на камне и поджидавшего их Вольфрама. При их появлении он поднялся и медленно зашагал впереди, упрямо задрав подбородок.

— Договорились? — обернулся он к своим спутникам.

— Конечно.

— Я так и думал! — язвительно заметил Вольфрам. — Ну, Хиллоу, я тебе припомню, как бросать меня в беде!

— Скажешь тоже! — обиделся верзила. — А что я, по-твоему, мог сделать, когда все произошло так быстро!

Они молча спускались с горы, ориентируясь на пылающие в лагере костры. Едва они добрались до места, как стоящий в карауле сообщил о появлении трех посторонних, которые доставили большую повозку со съестными припасами. Это были посланцы лорда. Они привезли несколько больших мешков с мукой, хлебом, запас вина и свежие фрукты. Сгрузив продовольствие, они исчезли так же быстро, как и появились.

Спустя полчаса к выставленному на ночь посту приблизился незнакомец в темной широкополой шляпе и длинном плаще.

— Проводите меня к вашему предводителю, — потребовал прибывший.

— Он болен.

— Мне это известно, но тем не менее я должен с ним побеседовать. Я — лорд Хоуп.

— Тот самый, что прислал нам продукты?

— Тот самый.

— В таком случае проходите, милорд. Палатку, где поместили нашего предводителя, вы узнаете по флагу, который на ней укреплен.

Лорд Хоуп беспрепятственно добрался до указанной палатки. Едва он хотел войти, как оттуда вынырнул Уипки и преградил ему путь.

— Это вы, милорд? — воскликнул старик. — Чему мы обязаны?

— Я хочу побеседовать с вашим предводителем.

— Что ж, это весьма его обрадует, он нашел ваше вино превосходным.

Уипки вошел первым. Лорд последовал за ним. Палатка оказалась оборудованной довольно неплохо, если принять во внимание обстоятельства. На походной кровати лежал человек средних лет с бледным лицом и беспокойными, живыми глазами. Перед ним стояла бутылка вина — одна из присланных лордом. В некотором удалении от больного, за импровизированным столом, занимались шитьем женщины, не блиставшие красотой. Старшей было на вид лет сорок, младшей — лет двадцать пять.

Уипки представил лорда, и Фортери, предводитель общины мормонов, казалось, был приятно удивлен. Если доктор Уипки надеялся, что беседа гостя с хозяином палатки (которой он с нетерпением ожидал) состоится в его присутствии, ему пришлось разочароваться. Фортери недвусмысленно дал ему понять, что намерен остаться с лордом наедине. Женщинам тоже пришлось выйти.

Лорд Хоуп пробыл у предводителя общины около часа. О чем они говорили, никто тогда не знал. Впрочем, одна из женщин проболталась Уипки, что хотя ничего и не поняла' из этого разговора, но видела, как лорд вручил Фортери пачку каких-то бумаг, напоминающих билеты. Это была истинная правда. Лорд передал главе общины сто тысяч долларов банкнотами и получил с него расписку. Правда, никто из членов общины об этом не узнал. Фортери сказал только, что попросил лорда ссудить лично ему тысячу долларов.

Когда лорд покидал палатку, он опять столкнулся с Уипки, который вертелся у входа, пытаясь по выражению лица выходившего гостя догадаться, о чем шла речь. Но тщетно! Этот человек слишком хорошо владел своими чувствами.

Уипки вызвался сопровождать лорда на обратном пути, и они отправились вдвоем.

— Если вам небезразлична судьба предводителя общины — а он, похоже, дельный человек, — не давайте ему во время похода много пить, — сказал лорд попутчику. — Вода только повредит ему. Заставляйте его время от времени принимать хинин.

— Вы, я вижу, еще и врач, — ответил Уипки, внимательно прислушиваясь к рекомендациям лорда. — А я всего лишь доктор теологии.

— Думаю, что знаю не меньше иного врача, — бросил лорд — Так что запомните: немного воды и временами хинин. Что касается ревеня, больному он противопоказан.

— А до сих пор он его принимал, — сказал Уипки, стараясь ничего не упустить из советов лорда.

— С этого дня о ревене нужно забыть, иначе через месяц Фортери не будет в живых!

При этом лорд мельком взглянул на Уипки, который, видимо, с головой ушел в какие-то свои мысли. Читал ли он в душе этого человека? Вероятно. В противном случае не давал бы своих советов. Чтобы спасти больного, ему нужно было давать много воды и большие дозы ревеня. Казалось, лорд предвидел, что Уипки в избытке станет давать заболевшему именно то, от чего он его предостерегал.

Тем временем собеседники приблизились к большому костру, вокруг которого расположились несколько мужчин и женщин.

— Лорд Хоуп, если не ошибаюсь! — воскликнул один из сидевших, поднимаясь навстречу лорду.

— Вы не ошиблись, — ответил тот. Он сразу узнал Вольфрама, но не утратил своего обычного хладнокровия.

— Милорд, — сказал молодой человек, понизив голос, — вы нанесли мне смертельную обиду. Такое оскорбление искупают кровью. Мы будем драться этой ночью или завтра на рассвете.

— Драться мы не будем, — отрезал лорд.

— Как? Выходит, вы просто трус и полагаетесь только на своих слуг?

— Дорогой друг, — сказал лорд, побледнев как смерть, — если вы попытаетесь испробовать мою силу и ловкость, то наверняка не уйдете отсюда живым. Но я не собираюсь убивать вас. Я отклоняю ваш вызов. Вы сами виноваты. Вы оскорбили меня в моем собственном доме, и я велел вышвырнуть вас. Только и всего!

Произнося эту тираду, он обводил глазами лица мормонов, собравшихся вокруг костра, пока его взгляд не задержался на лице женщины, так плотно закутанной в свое одеяние, что видны были одни только ее глаза, — так обычно поступают турчанки. Но глаза эти были прекрасны, и хотя читать по глазам нелегко, лорду почудились затаенная печаль и обида.

Он быстро повернулся и спокойно зашагал дальше, оставив побелевшего от гнева Вольфрама на прежнем месте. Можно было подумать, что лорд видит происходящее у него за спиной, что он способен точно рассчитать время, которое потребуется молодому мормону, чтобы сделать то, что он, по предположению лорда, не мог не сделать; как бы то ни было, пройдя всего несколько шагов, лорд внезапно отскочил в сторону. Он не ошибся — в тот же момент раздался выстрел. Пуля, просвистев между лордом и доктором Уипки, угодила, к счастью, в шест, поддерживающий палатку. Если бы лорд чуть замешкался, этот выстрел мог оказаться для него роковым.

Обернувшись, он увидел, что какая-то женщина пытается удержать Вольфрама от необдуманных поступков, и узнал ту, которая привлекла его внимание у костра. Несмотря на все ее усилия, Вольфраму удалось вырваться из ее рук. Не помня себя от ярости, он отшвырнул в сторону пистолет и, выхватив из-за пояса нож, одним прыжком, словно тигр, настиг лорда.

Тот хладнокровно ждал. Как только разъяренный мормон оказался рядом, лорд ловко увернулся от занесенного ножа и молниеносно ударил нападавшего в левый висок. Удар был настолько силен, что Вольфрам рухнул наземь как подкошенный, не издав ни звука. Уипки вместе с остальными мормонами бросился к потерявшему сознание собрату. Лишь закутанная до глаз женщина не поспешила последовать их примеру, оставшись на прежнем месте.

Когда мормоны вспомнили наконец о лорде, он уже исчез.

II. ЭДМОН ДАНТЕС, ГРАФ МОНТЕ-КРИСТО

Спустя два часа лорд уже находился в комнате, которую оборудовал своими руками. Кроме него, сюда еще никто не входил. С первого взгляда становилось ясно, что перед вами химическая лаборатория, отвечающая самым взыскательным требованиям. Плавильная печь, тигли, реторты, колбы, склянки, лампы, сотни металлических банок с веществами всех цветов и оттенков — ничего не было упущено предусмотрительным хозяином.

В одном из тиглей, стоящих на сильном огне, бурлило желтоватое вещество, на поверхности которого время от времени образовывался неприятного цвета шлак; лорд удалял его и сливал в отдельный сосуд. На поду лежали куски такого же вещества, частично покрытые землей; там, где земли не было, они блестели, как благородный металл.