Господин Ганджубас

Главным свидетелем был Питер Уайтхед. Он попал в ложное положение: не хотел никого топить, но и не собирался кончать свои дни в тюряге. Питер дал показания, избежав прямых обвинений в мой адрес. Ценой, которую он заплатил за это, стал вызов в суд на стороне обвинения. Питер вел себя самым благородным образом, но оставил некоторые вопросы относительно моей роли в деле. Лорд Хатчинсон вцепился в него мертвой хваткой и обернул сомнения в мою пользу. Хатчинсон с блеском провел перекрестные допросы, и младший адвокат Стивен Солли проанализировал доказательства обвинения самым тщательным и компетентным образом, но мы одержали только одну победу, пошатнув уверенность в том, видел ли меня полицейский в гостинице «Дорчестер». Когда Хатчинсон с ним закончил, Майкл Стивенсон уже сомневался, а был ли он сам в «Дорчестере». Стивенсон мне этого не простил. Остальные агенты уже праздновали победу. Я тонул.

Чувствуя это, лорд Хатчинсон перемолвился парой слов с Карающим Питом. Британское правосудие не допускает сделок, гарантирующих поблажки в обмен на признание вины, но иногда удается по косвенным признакам угадать вероятную линию поведения судьи. Лорд Хатчинсон отправился выяснить, ограничится ли Карающий Пит сроком в семь лет, если я признаю себя виновным. Я готов был пойти на такое в надежде на досрочное освобождение. Карающий Пит отказал. Он намеревался приговорить меня к гораздо более серьезному сроку заключения.

Целую неделю я давал показания, поклявшись говорить правду, только правду и ничего кроме правды. У меня имелось множество документальных подтверждений того, что я агент мексиканской разведки, но мое сотрудничество с МИ-6 не подтверждалось ничем, за исключением старых газетных статей. Посредством вполне законных манипуляций лорд Хатчинсон добился, чтобы с газетами ознакомились сочувствующие присяжные. Я выглядел натуральнейшим шпионом. В этом были убеждены все газеты. Одна даже процитировала юрисконсультанта МИ-6. Прокурор Джон Роджерс поднялся, чтобы допросить меня, и я поразился недостатку рвения с его стороны. Словно не зная, какие вопросы задать, он налегал на пустую риторику, распинался по поводу того, какой блестящий, но испорченный я субъект. Даже сыграл мне на руку, заявив: «Признано достоверным, что вы работали на Секретную службу до марта 1973 года...»

Теперь присяжные окончательно уверились, что я рыцарь плаща и кинжала. И Роджерс зря тратил силы, обрушиваясь на меня с нападками: «Вы рассказываете чуть-чуть правды, а потом нагоняете тумана... Вы сочинили легенду, разве не так? Вы создали культовую фигуру, тайного агента Маркса, которого преследует полиция. Вы только и делали, что сгущали дымовую завесу, а сами под ее прикрытием занимались контрабандой наркотиков... Позвольте мне усомниться и попросить вас назвать того человека, который предложил вам работать на мексиканцев».

Я недолго медлил с ответом и назвал имя Энтони Вудхэда, мужа Анны, совладелицы «Анны-Белинды», человека, который ограбил меня на миллион долларов. Не знаю, чем это для него обернулось, но полагаю, он особенно не рисковал. Перекрестный допрос подошел к концу.

Первым свидетелем защиты был Лиф. Его слова прозвучали настолько убедительно, что у присяжных не осталось сомнений: полицейский ошибся, когда дал показания, что видел меня в гостинице «Дорчестер». Последним со стороны защиты выступил Хорхе дель Рио, заслуживающий доверия сотрудник правоохранительных органов Мексики. Поскольку его показания носили конфиденциальный характер, все покинули зал суда и заседание продолжалось при закрытых дверях. Мексиканец подтвердил, что знал меня под именем Энтони Танниклиффа, что я был представлен ему Энтони Вудхэдом, завербован мексиканской разведкой и получал немалые суммы для внедрения в колумбийские наркоорганизации. Присяжные пришли в восторг. Офицеры таможенного ведомства забеспокоились.

В заключительной речи Джон Роджерс перешел в атаку: «Маркс — организатор наркотраффика, на счету у которого самая крупная за всю историю контрабанды наркотиков партия груза. Все утверждения о том, что он секретный агент — полный бред. Действительно, в 1973 году некий сотрудник Секретной службы завербовал Маркса, опрометчиво попросив его о помощи, но все их контакты оборвались спустя три месяца. Остальное — миф, который Маркс создал для сокрытия своей преступной деятельности».

Лорд Хатчинсон был куда более убедительнее: «МИ-6 использовала Говарда Маркса для проникновения в ИРА. Три раза он настигал Джеймса Мак-Канна, но три раза тому удавалось ускользнуть. Агенты британской разведки не захотели подтвердить суду, как это сделало обвинение, что работал на них Говард Маркс. Они предпочли отсиживаться среди публики. Я уверен, что присяжные видят их. Говарда Маркса бросили на произвол судьбы, как „шпиона, который вернулся с холода". Так это называется на языке разведслужб: Они говорят: „Ты сам по себе, приятель". Возможно, вы помните судебные дела русских шпионов: Кима Филби, Энтони Бланта44. Похоже, британская разведка готова оградить от судебного преследования агентов, которые работали против этой страны. Но не тех, кто работал на страну».

Карающий Пит подвел итог: «Вы видели мистера Маркса, господа присяжные. Он обладает необычайной харизмой и столь свободно ориентируется в свидетельских показаниях, что с легкостью отвечает на все вопросы. Вы должны решить, состоял ли он в сговоре с другими подсудимыми или нет. Либо он не имеет с этим ничего общего, либо он в этом по горло».

Присяжные вынесли вердикт о невиновности Прентисса, Моргана и меня. Я сомневаюсь, что они хотя бы на мгновение поверили защите. Просто не хотели, чтобы такие классные парни гнили в тюрьме за то, что доставляли целебные растения из одной части мира в другую. У присяжного может найтись сотня своих причин для оправдания подсудимого, факт, который не афишируют. Количество может перейти в качество, слишком много оправдательных приговоров — и придется менять закон. Стюарта Прентисса и Хэдли Моргана освободили в зале суда. Я получил два года за подделку паспортов. С помилованием мне осталось отбыть пять дней. Я взглянул на балкон для публики и увидел Джуди. Вот и все... Рождество я проведу с ней, Эмбер и маленькой Франческой. Я обошел систему и через неделю буду свободен.

Мое ликование разделили не все. У агентов таможенного ведомства были свои виды на меня. Немедленное освобождение не входило в их планы. Я совершенно забыл об истории 1973 года, когда мы переправляли товар в аппаратуре рок-групп. Агенты Управления таможенных пошлин — нет. Судебный процесс назначили на середину февраля. В освобождении под залог мне отказали.

Две недели спустя после моего оправдания старший суперинтендант полиции Темз-Вэлли Филип Фэйрвезер всадил себе в живот двадцатисантиметровый кухонный нож. Именно он рассказал прессе об отчете МИ-6, подтверждающем факт моей вербовки. Он знал, что эта утечка информации позволила мне добиться оправдания. Перспектива быть обвиненным в нарушении закона о гостайне, заставила пятидесятивосьмилетнего ветерана Второй мировой войны, заслуженного полицейского совершить харакири. Кто мог подумать, что из-за всей этой ерунды оборвется человеческая жизнь?

Бернард Симоне выяснил, что после моего ареста в Амстердаме и депортации голландский суд рассматривал дело в мое отсутствие. По причинам, мне не известным, я был признан невиновным в контрабанде из Голландии ливанского гашиша, который арестовали в Лас-Вегасе в 1973 году. Британское право включает в себя принцип autrefois acquit45 в силу которого оправдательный приговор иностранного суда может при определенных обстоятельствах стать основанием для отказа от судебного преследования за подобное преступление в Великобритании. В таких случаях суд присяжных решает, достаточно ли сходными являются преступления для применения autrefois acquit. Нам казалось, что контрабанда определенного количества гашиша из Амстердама в Лас-Вегас аналогична умышленному соучастию в контрабанде и отклонить обвинение 1973 года будет несложно. Дело даже не дойдет до суда.

44

Ким Филби (1912-1988), знаменитый двойной агент, попал под подозрение в 1951 г., но за недостатком улик был отпущен после допроса в контрразведке МИ-5. С помощью друзей из разведки, считавших его жертвой ФБР и ЦРУ, добился общественной реабилитации. В 1963 г. в связи с угрозой провала прибыл в Москву. Энтони Блант (1907-1983), также завербованный еще в 1930-е годы, признал свои связи с советской разведкой после бегства Филби. Но его рошлое стало достоянием гласности лишь в 1979 г. Поскольку Блант отошел от активной разведывательной деятельности еще в 1945 г. (он был крупным авторитетом по части живописи XVII в., особенно Никола Пуссена), его только лишили рыцарского звания, присвоенного в 1956 г.

45

Ранее оправдан (лат.). Заявление подсудимого, что он уже был судим заданное преступление и признан невиновным.