Морпехи

Капитан Уитмер и Патрик уже меня ждали. «Никаких вертолетов. Мы используем БНК».

Полетная палуба «Пелелиу» простиралась от носа до кормы, как у авианосца. Весь батальон Экспедиционного отряда МП был на борту. Внутри ангара, в приглушенном свете, стояли на своих шасси вертолеты и реактивные истребители «Harrier», вокруг них роилась команда технического обслуживания; морские пехотинцы на синем резиновом коврике отрабатывали приемы семпер фу.

Батальонная десантная группа (БДГ) была сформирована по большей части из пехотинцев 1/1, операцию мы планировали в помещении площадью с однокомнатную квартиру в Манхэттене. Вдоль одной из стен стояли компьютеры, на противоположной от них стене висела большая подробная карта Пакистана и Афганистана. Какой-то остряк прикрепил к двери изображение Усамы Бен Ладена. Под портретом была надпись: «Ты можешь бежать, но тогда ты умрешь уставшим». Офицеры батальона и штабной сержантский состав уселись на раскладные стулья.

Когда капитан Уитмер, Патрик и я вошли, начальник штаба батальона призвал всех к порядку. Он согнал со стульев нескольких морских пехотинцев и предложил им покинуть помещение.

— Информацию по данной миссии мы будем хранить в наших сердцах, джентльмены. Извините.

Они вышли, обиженные, дверь за ними закрыли… Становилось интересно.

— Рота «Браво», добро пожаловать, — сказал начальник штаба батальона, кивая головой в нашу сторону. — То, о чем я буду говорить, не должен знать никто за пределами этой комнаты. В этих четырех стенах вы будете составлять план действий, здесь же вы будете излагать свои теории и иногда нести чушь. Здесь, а не на жилой палубе, не в офицерской кают-компании и не в спортзале. Это понятно? Мы кивнули головами, и он продолжил:

Как вы знаете, последние девять дней США бомбардирует Афганистан. Он объяснил нам, что на суше находятся несколько сотрудников ЦРУ и войск специального назначения, преимущественно на севере. На юге нет ни одного американского солдата. — Чтобы произвести на нас большее впечатление, начальник штаба батальона выдержал паузу.

— Ситуация скоро изменится. 19 октября, в пятницу вечером, Оперативно-тактическая группа «Свод» должна будет осуществить акцию на юге Афганистана. Необходимо захватить аэродром и предпринять попытку взять в плен некоторых высокопоставленных членов командного состава противника. Пауза. — Нам дали задание, но не дали указаний, кто будет «Белоголовым Орлом» этой миссии.

Пауза… и медленный поворот головы в сторону капитана Уитмера, Патрика и меня: Рота «Браво» — это вы.

Мы трое одновременно уставились на него. «Белоголовый Орел» — это резервная часть ротного состава, готовая прийти на помощь в любой момент. В наших головах крутился один и тот же вопрос: почему «Браво»?

Капитан Уитмер был слишком сдержан, чтобы произнести это вслух. В батальоне, среди других командиров роты, он казался бунтарем, он был отвергнутым пасынком, обучающим морских пехотинцев быть хорошими, а не выглядеть хорошими. Он твердо подталкивал нас к действию, требовал ответственности и не мог даже надеть на себя маску подобострастия. Но когда пришло время осуществить первую важную операцию, батальон обратился именно к нему.

«Оперативно-тактическая группа «Свод» включает в себя войска специального назначения, на данный момент базирующиеся на авианосце «Кити Хоук», — продолжал начальник штаба батальона. «Кити Хоук» использовался в качестве плавучей базы для войск специального назначения, в чью рабочую зону входит Афганистан и его окрестности. — Вот формулировка вашей задачи», — он протянул нам листок бумаги под маркой «Секретно». Это слово было написано большими красными буквами.

Начальник штаба продолжил:

— Я прочитал внимательно приказ, и мне в голову пришел неплохой план. В пятницу ночью, когда окончательно стемнеет, бойцы Оперативно-тактической группы «Свод», преимущественно десантники военно-диверсионных частей, которых в МП называют «рейнджерами», и частей особого назначения вылетят с «Кити-Хоук». Они направятся в Пакистан для захвата маленького аэродрома неподалеку от Далбандина, его кодовое название — Хонда. Аэропорт необходим в качестве пункта дозаправки топливом и пополнения боекомплекта. Из Далбандина часть войск должна высадиться на парашютах на взлетно-посадочную полосу на юге Афганистана, кодовое название — Рино, в то время как другая часть будет искать пристанище лидера Талибана Муллы Омара за пределами Кандагара. Мы будем выступать в качестве резерва — на случай, если что-то пойдет не так на любом отрезке миссии.

Специально для миссии группы «Свод» пилоты вертолетов, разрабатывая различные маршруты полета через горы, рассчитали расстояние и количество необходимого топлива. Пехотные офицеры штудировали карты, чтобы максимально запомнить ландшафт Рино и Хонды и решали, сколько людей им понадобится при различных сценариях действий. Все построенные гипотезы в конце концов слились в одну конструкцию, включающую в себя три возможных плана действий: или высадить «Белоголовых Орлов» на территорию Хонды, или придержать их на борту самолета — при необходимости они будут готовы высадиться в любую минуту, или оставить их на «Пелелиу», тогда они будут готовы через несколько минут после оповещения. Командир Экспедиционного отряда МП изучил предоставленные ему варианты и решил оставить «Белоголовых Орлов» в состоянии боевой готовности на борту. Когда был выбран курс действий, Экспедиционный отряд МП продумал остальные детали операции.

Жернова опять заработали. План был разделен на множество участков, все были сфокусированы на разных аспектах операции. Пилоты разрабатывали подробный план маршрутов и выбрали смесь из транспортных вертолетов «Супер стольон» и вооруженных вертолетов «Кобра». Пехотинцы придали плану окончательную форму: распределяли взводы по вертолетам так, чтобы, если один из вертолетов будет уничтожен, с ним вместе разом не погибли все пулеметчики или офицеры.

В итоге, после соответствующих изменений и обновлений, план был оглашен: каждый ключевой игрок пояснял свою роль командиру Экспедиционного отряда МП в письменном виде. В соответствии со стандартами Экспедиционного отряда МП весь процесс подтверждения плана должен занимать не более шести часов.

Только после того как план был одобрен, я почувствовал долгожданное облегчение: наконец могу рассказать все своим пехотинцам. Я хотел оградить их от процесса постоянного изменения деталей миссии.

— Взвод оружия, кругом, — сказал я, стоя в ангаре и держа в руке свою тетрадь и ксерокопии карт.

Морские пехотинцы остановились, перестав загружать оружие и настраивать рацию, они подошли поближе, чтобы не упустить ни слова. Я быстро обрисовал ситуацию, слыша в ответ негромкие свистки и кивки одобрения.

— Важно, чтобы здесь и сейчас мы начали строго придерживаться временных рамок. У нас много проблем. Этот вечер вы можете посветить сбору личных вещей и оборудования взвода. Ночью вам необходимо отдохнуть, завтра будет много дел.

Я выдернул листок из тетради и прикрепил его к переборке судна.

— Вот расписание: 06.00 — завтрак; с 06.30 до 08.00 — погрузка оружия, выписка боевой техники; с 08.00 до 09.00 — вертолетные учения; с 09.00 до 10.00 взводу будет объявлен официальный приказ; с 11.00 до 12.00 — окончательная подготовка экипировки и техники; с 12.00 до 13.00 — инструктаж по правилам задействования сил и средств; с 13.00 до 16.00 — отработка операции; 16.30- проверочные стрельбы; 17.00 — перекличка и финальная отработка операции на борту судна. После 17.30 «Свод» должен находиться на борту самолета, «готовность 10» — это десять минут с момента оповещения до посадки.

Я взглянул на своих солдат, стоящих в шоке.

— Да, друзья. Миллионы американских мужчин хотели бы быть сейчас на вашем месте. Нам выпала честь отомстить за свой народ.

В пятницу я впервые увидел военных в военное время. Пока взвод действовал в соответствии с расписанием, мы с Патриком подготавливали боевую технику для предстоящей операции.