Влюбленный игрок

Они вошли в трактир и сели за столик. Броули заказал себе стакан виски, Мэфис – стакан рома. Оба жадно выпили, и тут только Мэфис заговорил:

– А как же Карнахэны? Ты обещал что-то предпринять. Уже зима. Если канал осушат, они до весны осядут на берегу, и тогда будет трудно что-нибудь сделать.

Броули сердито взглянул на Мэфиса.

– Мне своих забот хватает, – отрезал он.

– Но ты же обещал что-то придумать, – взмолился Мэфис и хитро прищурился. – Ты говорил, что тоже зол на них, особенно на девчонку. Не забывай: это она спасла жизнь Кейну и взяла его на свою баржу. Если бы не она, тебе бы не пришлось сейчас с ним возиться.

Броули задумчиво огладил бакенбарды.

– Ты прав, я и впрямь зол на эту Карнахэнову девку. Но думаю, один-два дня не сыграют большой роли. Кейн уже обскакал меня. Ну ничего, я быстро найду его. Главное, я знаю, куда он поехал. Он наверняка придет на лотерейный розыгрыш вставлять палки в колеса.

– А потом мы разберемся с Карнахэнами и их баржей?

– Я обещал помочь, значит, сделаю. Броули допил свое виски и постучал стаканом по столу, требуя повторения, потом откинулся на стуле и уставился в пространство. Мэфис тоже ждал, сжавшись от нетерпения.

Когда официант принес еще стакан виски, Броули наконец посмотрел на Мэфиса.

– В этом году дела у тебя шли успешно, так? – спросил брокер. – Во всяком случае, у меня ты неплохо заработал.

Мэфис насторожился.

– Да, я разжился несколькими долларами, но какое это имеет отношение к нашему плану?

– А такое. Я кое-что придумал, но для этого нам нужно будет нанять нескольких головорезов из Сайд-Ката. Это обойдется не слишком дорого, к тому же я оплачу половину. Если мы подорвем бизнес Карнахэнов, ты выгадаешь в финансовом отношении, Саймон. А все, что поимею я, – это возможность поквитаться с этой сопливой девчонкой Кэт. И все равно я согласен оплатить свою долю. – Он задумчиво посмотрел на Мэфиса. – Ну как, идет?

Мэфис нехотя кивнул.

– Вообще-то я не хотел тратить деньги, но, думаю, игра стоит свеч.

Броули тоже кивнул и, перегнувшись через столик, заговорил полушепотом:

– А теперь слушай внимательно. Вот что я задумал. Самое главное, что ни ты, ни я не будем замешаны в этом напрямую. Всю грязную работу сделают за нас...

Баржа «Кошечка Карнахэна» стояла на причале в полумиле от судна «Воды Христовы». Кэт с Миком пытались решить, где им лучше перезимовать. Кэт только что узнала, что в ближайшие три дня Эри-канал осушат.

Мик хотел остановиться в Буффало.

– Мне кажется, это самое лучшее место. Там всегда интересно, много разных событий...

– Ты хочешь сказать, много разных пивных.

– Ну зачем ты так, дочка? – обиделся Мик. – У меня и в мыслях такого не было. Я имел в виду, что там я, наверное, смогу найти работу, чтобы не сидеть всю зиму без дела. Заодно заработаю несколько лишних долларов.

– Прости, Мик, сорвалось. Конечно, я не права. Но мне все же больше нравится Олбани. Здесь как-то цивилизованнее. А что касается работы, то в этом смысле у тебя везде равные шансы. Ты же знаешь, что на всем побережье Эри на одно рабочее место – полдюжины претендентов. Зимой сотни людей оказываются не у дел. Мик хитро прищурился.

– А может, ты хочешь остаться в Олбани, потому что здесь зимует доктор?

Кэт почувствовала, что краснеет, но прямо встретила его взгляд.

– Да, наверное, и поэтому тоже, – призналась она. – А что? Энтони – приятный собеседник, с ним можно поговорить не только о канале и о баржах. Работники канала всю зиму болтают о прошедшем лете да похваляются тем, что будут делать весной.

Мик кивнул.

– Что верно, то верно. Зимой перед печкой только и разговоров, что о канале. Ну хорошо, – он развел руками, – остаемся здесь!

– Если ничего не случится, мы спокойно переживем зиму, – сказала Кэт. – Отложенных денег хватит на продукты и все остальное.

Вечер был морозным, и они сидели в каюте Кэт, оставив дверь на камбуз открытой. Жар от печки приятно согревал две маленькие каюты. Кэт чинила свою одежду, а Мик потягивал пиво – теперь он редко позволял себе подобную вольность. Допив кружку, он откинулся в кресле и задремал. Кэт с нежностью смотрела на отца. С недавних пор он взялся за ум, и их баржа стала самой процветающей на канале.

На палубе раздались тяжелые шаги, и Кэт вскинула голову. Это не Тимми – погонщик должен был остаться ночевать у родственников.

– Мик, – шепнула она, – кажется, кто-то зашел на баржу.

В этот момент раздались шаги второго человека.

Наверху послышался звук раскалывающегося дерева. Мик поднялся с кресла. Их баржа стояла в притоке рядом с Олбани. Они решили, что это идеальное место для зимовки – не так далеко от других судов, и в то же время достаточно далеко от городка и местных хулиганов.

Мик схватил топор, который всегда был у него под рукой. Кэт прятала «кольт» под своей койкой, но не успела дойти до него. Дверь каюты с треском распахнулась, и на пороге появился ухмыляющийся бандит с огромной дубинкой в руке.

– Что тебе здесь надо? – взревел Мик. – Клянусь Богом, я сейчас размозжу тебе башку!

Он размахнулся топором, вскинув его под низкий потолок каюты. Мужчина пригнул голову и ткнул дубинкой Мика в живот. Мик застонал от боли и стал судорожно глотать воздух.

Кэт бросилась на колени перед своей койкой и стала шарить по полу рукой в поисках револьвера. Наконец она нашла его и резко развернулась, сжимая оружие. Но в этот момент в каюту влетел еще один бандит. Злобно хохоча, он небрежно выбил «кольт» из руки Кэт, сгреб ее своими мощными лапами и вынес из каюты. Она вырывалась изо всех сил, но сопротивление было бесполезно. Все это время сознание Кэт смутно отмечало долетавшие с палубы звуки погрома, но то, что она увидела, повергло ее в ужас.

По барже бегали четверо с топорами. Они громили все, что попадалось на пути. Стена грузового трюма уже превратилась в щепки. Один бандит вскарабкался, как обезьяна, на крышу каюты и начал рубить ее.

Державший Кэт бандит заорал:

– Джек, Рэд! Берите топоры и спускайтесь в трюм. Пробейте днище, пусть вода затопит баржу.

Кэт закричала во все горло, надеясь, что кто-нибудь услышит. Бандит закрыл ей рот рукой. Она ухватила зубами мякоть его ладони и сильно прокусила, почувствовав во рту вкус крови. Мужчина взвыл от боли и шарахнул Кэт о переборку. Боль бомбой разорвалась у нее в голове, и она потеряла сознание. Очнувшись через несколько минут, она открыла глаза и увидела Мика, который, пошатываясь, поднимался на палубу.

Он мгновение постоял, озираясь, как в тумане. Наконец взгляд его прояснился. Увидев, что творится на его барже, Мик заревел во всю мощь своих легких:

– Эй вы, ублюдки! Что вы делаете на моей барже? Я вас всех задушу!

– Никого ты не задушишь, старик, – сказал бандит, ударивший Кэт. – Калиб, займись-ка этим хрычом. Заткни ему рот!

– Хрычом? – Мик оглянулся на говорившего и увидел Кэт. – Кэтрин, что он с тобой сделал?

Он бросился к дочери. Кэт видела, как человек по имени Калиб кинулся на отца, и крикнула:

– Мик, берегись!

Ее предупреждение прозвучало слишком поздно. Калиб взмахнул дубинкой и ударил Мика по правой руке. Кэт услышала противный звук треснувшей кости. Калиб опять размахнулся и на этот раз хватил Мика по виску. Тот упал ничком на палубу. Кэт опять закричала и поползла к отцу. Стоявший рядом бандит нагнулся, рванул ее за волосы и сильно ударил по лицу. Кэт снова погрузилась во тьму.

Очнувшись, Кэт закашлялась от дыма. Первое, что она почувствовала, был запах гари. Дым застилал палубу густым туманом. И тут Кэт увидела языки пламени, которые вырывались из серых клубов. Она лежала на спине. Отсюда ей было видно, что баржа накренилась. Бандиты пробили днище и подожгли, судно!

Надо выбираться с баржи, пока она не затонула или не сгорела. Кэт кое-как встала на четвереньки и поползла туда, где, как она надеялась, был трап. Дым и растерянность мешали сориентироваться.