Влюбленный игрок

– Теперь я это понимаю, но сначала все шло хорошо, пока он не повернул коляску сюда, в рощу. Он сказал, что лошадь должна отдохнуть, и предложил немного пройтись. Потом он как будто с цепи сорвался. Ну, об остальном вы, наверное, догадываетесь сами.

– Да, догадываюсь, – мрачно сказал Морган. – Надо было пристрелить мерзавца. Такие люди не заслуживают прощения.

– Нет, нет! Достаточно того, что вы сделали. Я буду вам век благодарна за вашу помощь, мистер Кейн. – Девушка вдруг улыбнулась, сверкнув ямочками на щеках, в глазах появился веселый огонек. – Убийство мистера Роулинза – это не христианский поступок, как сказал бы папа.

Морган невольно засмеялся.

– Кстати, о вашем папе – вам надо скорее ехать в город. Если он вернется и увидит, что вас нет, он будет волноваться. У меня нет коляски, мисс Прайор, так что, боюсь, вам придется ехать со мной в седле.

– Замечательно, мистер... – щеки Лотт окрасил легкий румянец, она взглянула на него притворно застенчиво. – Можно мне называть вас Морган, или это будет слишком нахально с моей стороны?

– Ничуть. Пожалуйста, называйте, а я, в свою очередь, буду называть вас Лотт. Вы позволите?

– Да. – Она взяла его под руку. – Мы же с тобой теперь друзья, правда, Морган?

– Конечно, Лотт, – ответил он с полной серьезностью.

Морган подвел ее к своей лошади, запрыгнул в седло, потом нагнулся и помог ей усесться сзади.

– Морган, можно, я буду за тебя держаться, чтобы не упасть?

– Хорошая мысль.

Лотт ухватилась обеими руками за талию Моргана. Он пустил лошадь, и она крепче прижалась к нему. Очень скоро эта близость начала доставлять Моргану неудобства. Он спиной чувствовал полные упругие груди Лотт, прикрытые лишь тонким слоем одежды. Она подпрыгивала в седле в такт шагу лошади, и ее твердые соски возбуждающе терлись об его спину. Обуздав свое воображение, Морган спросил:

– Как у твоего папы дела с лотереей в фонд церкви?

– Прекрасно. Они с мистером Броули как раз отправились выбирать судно для плавучего храма.

Мистер Броули выручил от лотереи достаточно денег на его покупку.

– А Броули брал себе комиссионные от продажи билетов?

Морган почувствовал, как она пожала плечами.

– Не знаю. Я не интересуюсь церковными делами отца.

Морган хотел спросить, какими же делами она интересуется, но решил, что этот вопрос будет бестактным.

– Ты, кажется, была со своим отцом в Африке?

– Да, я там родилась.

– Тебе там понравилось?

– Нет, это было ужасно. Жара, нищета и невежество туземцев, болезни... – Лотт содрогнулась. – Когда папа сказал, что мы возвращаемся в Америку, я была на седьмом небе от счастья.

– Наверное, тебе, американке, родившейся в Африке, эта страна показалась необычной? Ведь ты попала сюда впервые.

– Да, необычной, но прекрасной.

– Как тебе кажется, ты сможешь прижиться на канале?

Он опять ощутил, как девушка пожала плечами.

– Не знаю, но, будучи дочкой миссионера, я научилась приспосабливаться к любым условиям. Иначе можно сойти с ума. В Африке я видела, как такое случалось с женами и дочерьми других миссионеров.

– Тебе, наверное, приходится нелегко, – сочувственно сказал Морган. – Здесь нет таких проблем, как в Африке, но после той жары местные зимы могут показаться тебе несколько суровыми. Обычно Эри замерзает и стоит подо льдом два – четыре месяца.

– Прошлой зимой мы были в Огайо. Я не боюсь холодов. После жаркого лета мороз приятно бодрит.

Точно замерзнув при одной мысли о зиме, Лотт так крепко прижалась к Моргану, что тот испугался, как бы она не раздавила его в седле.

Они въехали на окраину Скенектади. Лотт показала Моргану дорогу к своей гостинице, и вскоре они были на месте.

– Я нигде не вижу ни мистера Роулинза, ни его коляски, – сказала Лотт. – Я боялась, что он будет меня ждать.

– Наверное, он сразу же уехал. Не волнуйся, Лотт, я думаю, он тебя больше не потревожит.

Но в вестибюле гостиницы их ждал кое-кто другой – преподобный Лютер Прайор и Тэйт Броули. Увидев дочь, священник бросился к ней, лицо его было мрачнее тучи. Он схватил ее за руку и грубо встряхнул.

– Где ты была, дочь? Мы с мистером Броули вернулись час назад, и нам сказали, что ты уехала в коляске с каким-то типом. – Он хмуро глянул на Моргана. – Это и есть тот самый мерзавец?

– Нет-нет, папа, это Морган... э... мистер Кейн. Помнишь, мы с ним встречались?

Прайор продолжал хмуриться.

– Это еще не значит, что он не мерзавец. Тэйт Броули стоял за спиной у священника и со злорадством наблюдал смущение Моргана. Лотт бросилась объяснять:

– Я каталась в коляске с постояльцем этой гостиницы, мистером Роулинзом, коммивояжером. – Она мило надула губки. – Мне было так скучно сидеть здесь одной! Он показался мне приятным человеком, день был хороший для загородной прогулки, и я приняла его любезное приглашение прокатиться по берегу.

Прайор, похоже, несколько смягчился. Несмотря на всю свою суровость, он явно не мог устоять перед обаянием дочери. Но тут священник опять нахмурился.

– И где же этот коммивояжер? Почему ты вернулась с мистером Кейном?

– Мистер Роулинз оказался... э... не слишком порядочным. – Ее щеки порозовели. – По счастью, Морган подоспел вовремя и вступился за меня. – Девушка сверкнула на Моргана улыбкой, потом опять посмотрела на отца и передернулась. – О, папа, он ужасный человек, этот мистер Роулинз! Знаю, я сама поступила глупо, поехав с ним. В следующий раз буду умнее, обещаю.

Лотт бросилась к отцу и, рыдая, уткнулась лицом в его плечо. Прайор смущенно похлопал ее по спине.

– Ну, ну, дочка, успокойся! Главное, что с тобой ничего не случилось. Но ты должна быть очень осторожна. Я предупреждал тебя, чтобы ты остерегалась незнакомых мужчин. Этот грешный канал – исчадие разврата.

Лотт подняла голову и посмотрела ему в лицо блестящими от слез глазами, и в этот момент Морган понял, что в ней пропал талант актрисы. Как же гениально она играла!

Отступив на шаг, девушка повернулась к Моргану.

– Папа, я думаю, тебе надо как следует поблагодарить мистера Кейна. Он вовремя пришел мне на помощь.

Преподобный Прайор чуть склонил голову и сурово сказал:

– Благодарю вас, мистер Кейн, от себя и от нашего Господа. Кстати, дочка, – лицо его зажглось фанатичным огнем, – сегодня мы стали хозяевами большого судна. Мистер Броули заверил меня, что его можно легко переделать под плавучую церковь. Пойдем, я тебе расскажу.

Прайор взял дочь за руку и поспешно увел ее из гостиницы. Священник что-то оживленно говорил на ходу, а Лотт то и дело оглядывалась на Моргана.

Броули остался стоять на месте.

– Вижу, ты завоевал восхищение леди, – сказал он.

Морган небрежно пожал плечами.

– На моем месте так поступил бы любой уважающий себя мужчина.

– Мне не нравится, что мой работник домогается Лотт, – процедил Броули сквозь зубы. – Я сам положил глаз на эту девочку.

– Домогается? – Морган удивленно вытаращил глаза. – Господи, Броули, она попала в беду, а я случайно проезжал мимо. Ты что же, думаешь, это я все подстроил?

– На мой взгляд, довольно подозрительное совпадение. А я уже знаю, какой ты шустрый малый.

– Да? И какие, по-твоему, у меня были причины?

– Девчонка – лакомый кусочек. Какие тебе еще нужны причины? – Взгляд Броули стал плотоядным. – Сдается мне, что наша милая Лотт девственна, и я собираюсь сам лишить ее невинности.

Морган вдруг почувствовал, что его воротит от этого человека, развратного и откровенно циничного.

– Послушай, Броули, я работаю у тебя продавцом лотерейных билетов, но это не дает тебе права выбирать мне друзей.

– А кто говорит о друзьях? – фыркнул Броули. – Речь идет о бабе. Если хочешь, можешь ее поиметь, но только после меня.

Морган сжал кулаки. Его так и подмывало расквасить Броули физиономию.

– Знаешь, Броули, иди-ка ты к черту, – медленно процедил он. – Ты мне противен!