Страница 41 из 67
Джемайна сделала множество записей о том, что ей довелось увидеть, о людях, с которыми она встречалась, не зная пока, пригодится ли ей этот материал.
В конце первой недели пребывания в Париже Джемайна решила, что пора наконец приступить к работе. Детально рассматривая проект, Сара не высказывала ничего определенного по поводу темы ее будущих статей, оставив это на усмотрение Джемайны. Поэтому девушка решила посоветоваться с мадам Блан.
Мадам Блан редко отваживалась покидать улицу, на которой был расположен ее пансион. Она родилась и выросла на этой улице, и Джемайна очень удивилась, узнав, что женщина с девической поры не пересекала Сену.
– Зачем мне ходить куда-то? – говорила мадам Блан. – Здесь есть все, что мне нужно: мои коты, мои любимые постояльцы и мои книги. Если что-то понадобится мне, я могу купить это в магазинах на моей улице. Я полностью удовлетворена, детка.
У нее действительно было много книг. Одна из комнат в ее апартаментах была превращена в библиотеку с таким количеством томов, что там едва умещались кресло и маленький столик для чтения.
– Я здесь для того, чтобы работать, – поясняла Джемайна своей хозяйке. – Прошла уже целая неделя, а я не сделала ничего существенного и даже не решила, каково будет содержание моих статей.
Мадам Блан кивнула:
– Да, наверное, пора приниматься за дело. На какую тему ты предполагаешь писать?
– Миссис Хейл хотела, чтобы я написала серию статей о женщинах, оставивших свой след в истории Франции или Парижа. А также о наиболее выдающихся современницах.
– Современницах? О Боже, детка! По-моему, в настоящее время во Франции нет выдающихся женщин. Однако… – Глаза ее загорелись, и она подняла указательный палец. – В истории Франции есть несколько знаменитых имен. Прежде всего Жанна д'Арк. – Голос мадам Блан сделался благоговейным. – Орлеанская дева. Она святая, детка, поистине святая!
– Но о ней уже очень много написано. Мне кажется, нужно обратиться к менее известной личности. По крайней мере в нашей стране.
– А-а-а! Мадам Роланд! – В глазах мадам Блан появился фанатичный блеск. – И Мария Антуанетта!
– Мадам Роланд? – Джемайна была озадачена. – Мария Антуанетта известна мне, но, боюсь, я никогда не слышала о мадам Роланд.
– О! Это светоч революции! Жанна Роланд! Люди сплачивались вокруг мадам Роланд и ее мужа Жана Мари. Они вместе изучали и воплощали в жизнь идеалы и философию великого Руссо! Мадам Роланд проявляла большой интерес к твоим соотечественникам, детка, так как у вас тоже была своя революция, сбросившая ярмо тирании. Мадам Роланд отдала свою жизнь за Францию, как это сделала Жанна д'Арк. По пути на гильотину она воскликнула: «О, Свобода, сколько преступлений совершено во имя тебя!» Джемайна кивнула:
– Помню, где-то читала об этом. Однако кое-что озадачивает меня, мадам Блан… Писать статьи сразу об обеих этих женщинах кажется мне немного странным… Если я правильно поняла, они находились по разные стороны баррикад. Мадам Роланд, как вы говорите, являлась революционеркой, в то время как Мария Антуанетта олицетворяла королевскую власть. Ей приписывают другую цитату: «Пусть они получат свое». Многие полагают, что эти слова явились основной причиной революции или по крайней мере вызвали необычайный гнев в стране.
Мадам Блан сидела задумавшись, приложив палец к углу рта и глядя в потолок.
Затем она взволнованно хлопнула в ладоши.
– Так это еще лучше, разве ты не понимаешь? Я не писательница, но очень люблю читать. Мне кажется, таким образом ты сможешь показать революцию одновременно с двух сторон. Причины и следствия! Если бы я прочитала только о мадам Роланд, мне неизвестна была бы другая сторона революции. Разве читатели не должны иметь полную картину происходивших событий?
Джемайна наклонилась вперед:
– Конечно, вы правы, мадам Блан! – Она неожиданно улыбнулась. – Возможно, вы могли бы стать и писательницей. Контраст между двумя женщинами будет очевиднее, если я поведаю о каждой из них. Изумительное предложение!
– О детка, ты слишком высоко оцениваешь мои способности, – застенчиво молвила мадам Блан. – Но возможно, я чем-то и помогу тебе, так как много читала об обеих женщинах. У меня много книг о них, которые я предоставляю в твое пользование. Могу также посоветовать сходить в Лувр. Там есть иллюстрации, изображающие мадам Роланд в юности. Много материалов о ней ты найдешь в нашей Национальной библиотеке. Я могла бы проводить тебя в местечко, где отец мадам Роланд, золотых дел мастер, занимался своим ремеслом. Там ты увидишь дом, где она родилась, церковь, которую посещала, тюрьму, в которой провела последние дни перед тем, как ее отправили на гильотину. И конечно, ты должна съездить в Ле-Клос.
– Ле-Клос? Что это такое?
– Ле-Клос – загородное поместье семьи Роландов. Оно принадлежало им сотню лет до революции. Поместье находится в тридцати милях севернее Лиона, вблизи деревушки под названием Тейзе. Мадам Роланд провела там четыре года, когда ее муж служил инспектором фабрик в Лионе. Оттуда ты сможешь увидеть великолепные Швейцарские Альпы, а в ясные дни на горизонте видна вершина Монблан.
– Монблан? Чем-то напоминает ваше имя! Мадам Блан запрокинула голову и довольно рассмеялась:
– Несмотря на это, я мало кому известна. Джемайна с энтузиазмом взялась за дело. Она была довольна тем, что мадам Блан с неменьшим энтузиазмом решила помогать ей. Хозяйка сопровождала девушку в Лувр, Национальную библиотеку и другие места, где можно было почерпнуть информацию о мадам Роланд и Марии Антуанетте. Так как Джемайна не умела читать по-французски, мадам Блан служила ей переводчицей, что значительно упрощало дело.
Однажды вечером, когда они находились в квартире, где когда-то жила мадам Роланд, Джемайна забеспокоилась:
– Не могу выразить, как я благодарна вам за помощь. Без вас я не смогла бы сделать столько. Но мне кажется, я злоупотребляю вашей добротой. Когда я впервые появилась в вашем пансионе, вы сказали, что очень редко выходите куда-либо. Теперь же проводите вне дома почти каждый день!
– Думаю, это полезно для меня, детка. Я вела замкнутый, вялый образ жизни. Теперь же чувствую себя так, будто в душной комнате распахнули все окна. Я вдохнула свежий воздух и снова ожила!
Однако мадам Блан отказалась сопровождать Джемайну в Ле-Клос.
– Это слишком далеко, – сказала она, – а я должна следить за своими гостями. Мой Бог, если мои гости узнают, что я уезжаю на несколько дней, то разнесут весь пансион. Я тщательно выбираю постояльцев, но мне известно, что люди во многом похожи на кошек. Стоит оставить их одних без присмотра, и они тут же натворят всяких бед. Как я могу покинуть их? Нет, детка, в Ле-Клос ты должна ехать одна.
Путешествие в Ле-Клос было долгим и утомительным: сначала в почтовой карете до Лиона, затем в двуколке до поместья. Джемайна с большим интересом разглядывала окрестности, когда двуколка двигалась вверх и вниз по холмам и через долины. Повсюду были разбросаны небольшие фермы, в основном с фруктовыми садами и виноградниками. Вдоль узкой дороги также росли прекрасные деревья. Весеннее цветение только началось. Все фермерские дома были построены из желтого камня, видно, очень распространенного здесь.
Деревушка Тейзе располагалась на возвышенности. Двуколка протиснулась между довольно высокими домами и остановилась в конце улочки перед большими воротами в желтой стене.
Кучер повернулся к Джемайне и проговорил на отвратительном английском языке:
– Это Ле-Клос, мадемуазель.
За воротами находился белый замок Ле-Клос, окруженный большим садом. Позади, на востоке, виднелась панорама, о которой упоминала мадам Блан, – захватывающий вид холмов, долин и виноградников. Вдалеке на фоне голубого неба возвышались Швейцарские Альпы.
Сторож пропустил Джемайну за ворота, сообщив, что нынешние владельцы в отъезде. Джемайна показала ему письмо, в котором мадам Блан объясняла, кто такая Джемайна, и просила разрешения показать ей замок. Сторож колебался, но в конце концов позволил девушке войти в помещение, после того как она обещала на ломаном французском, что ничего не повредит.