Клуб победителей

— Что случилось, Эв? — он первый раз назвал ее этим укороченным именем и она, почувствовав в его голосе необычную искренность, прижалась к нему, всхлипывая. Евгений гладил ее по голове.

— Не надо, Эв, не плачь.

Немного успокоившись, она отстранилась.

— Прости. У меня истерика. Выгляжу ужасно. — она сделала попытку собрать волосы, но он отвел ее руку и, крепко обняв, подвел к дивану.

— Может, нам пора, наконец, поговорить?

Эвелина опустила глаза. Лычкин никогда не простит предательства. Ведь, несмотря на обман, она любит его. Молодая женщина снова расплакалась, закрыв лицо руками.

Кто бы мог подумать, что снежная королева — как Евгений иногда называл ее про себя — умеет плакать? Интуитивно мужчина чувствовал, что сейчас как раз тот момент, когда Эвелина может из врага превратиться в друга. Нельзя допустить, чтобы она вновь укрылась за своим ледяным великолепием. Женщина с размазанной тушью под глазами была ближе и родней, чем ухоженная красавица, которую он привык видеть. Впервые за время после потери памяти у него возникло ощущение нежности. Лычкин привлек ее к себе.

— Мы оба попали в неприятную ситуацию и от того, насколько мы будем доверять друг другу…

Эвелина затрясла головой.

— Ты не сможешь мне доверять, если узнаешь правду.

Лычкин улыбнулся, скривив рот.

— Ты думаешь, я не знаю, что ты мне не жена?

Женщина вздрогнула.

— Но откуда ты…

— Это неважно. Если хочешь, чтобы я тебе доверял, расскажи все. Потом мы придумаем, как жить дальше.

Внезапно его взгляд упал на папку, валяющуюся возле дивана. Евгений наклонился и взял ее в руки.

— Насколько я понимаю, все дело в этом? — спросил он.

— Открой ее.

— Хорошо, — Лычкин развернул обложку и обнаружил маленький диск в коробке.

— Кроме этого в папке ничего не было?

— Нет, — Эвелина вздохнула. — Но это не помешало мне узнать, кем я была прошлой жизни. Фамилия Верстаков говорит тебе о чем-нибудь?

— Нет. Кто это?

— Депутат. Я была, а скорее всего и до сих пор его жена. — лицо Евгения вытянулось от удивления.

— Неужели это правда?

Лычкин внимательно выслушал историю Эвелины. Тут-то ему и помогла полученная от Макса информация. Все правильно, надоевших жен отправляют сюда, чтобы стереть память. После этого их вполне можно отправить в психушку. Схема одна и та же. После того, что с ним произошло, он это осознавал, лучше чем кто бы то ни было. Но почему они оставили Эвелину здесь?

— Муженек выглядел очень удивленным, когда увидел меня в приемной у Караева.

Они снова обсудили эту ситуацию. Молодая женщина рассказала, как ее вызвали, чтобы принести кофе.

— Использовал тебя как приманку, — сделал вывод Лычкин. — Хотел надавить на Верстакова. Но ты в опасности. Как только перестанешь быть нужной, эти двое могут попытаться упрятать тебя туда, где благополучно находятся бывшие жены.

— Я боюсь.

— Мы будем очень осторожны. Но это далеко не все, что ты скрываешь?

— Я не могу сейчас говорить об этом.

— Эв, пожалуйста. Пусть между нами не будет тайн.

Она сжалась в комочек, прижав к себе маленькую диванную подушку.

— Пообещай, что не бросишь меня после того, как услышишь.

— Обещаю.

И все же, Лычкину было нелегко, после того, как он услышал, что именно из-за Эвелины его подвергли полному стиранию. Оказывается, у него получилось вырваться из клуба, и он пытался найти Асю.

— Скажи что-нибудь, не молчи, — тихо попросила Эвелина.

Евгений встал, прошелся по комнате, складывая картину своей жизни из рассказанных другими людьми историй. Мозаика совпадала, но в ней не хватало чувств, запахов, эмоций. Всего того, что бывает в воспоминаниях. Даже боли не хватало. Это были просто истории, буквы имен, цепочки событий. Все чужое. По щеке мужчины медленно поползла слеза.

— Ты переживаешь из-за того, что я разлучила тебя с Кариной?

Он медленно повернулся к ожидающей ответа женщине. Горько усмехнулся.

— Я не помню ее. Даже не знаю, в каких мы были отношениях.

— Мне кажется, ты любил ее.

— Почему ты так решила?

— После встречи с фигуристкой ты ушел от меня. Это вряд ли была просто дружба.

— Боюсь, это не имеет сейчас никакого значения, — отрешенно заметил Евгений. Он чувствовал себя сдутым резиновым мячиком, заброшенным за ненадобностью в дальний угол комнаты. Эвелина молчала, забившись в противоположный уголок дивана, продолжая тискать подушку длинными тонкими пальцами. До этой встречи им было хорошо вдвоем. Они почти каждый вечер занимались любовью. Эвелине хотелось плакать, но она не смела даже пошевелиться. Евгений выглядел измученным и усталым, когда повернулся к ней.

— Я обещал, что между нами не будет тайн. Мне надо рассказать тебе про Макса.

Потом они вместе строили планы, как вырваться из клуба. Эвелина рассказала про интернет. Можно попробовать связаться с Кариной через «Одноклассники». Евгений только покачал головой. Нужно разобраться, как здесь все работает, и как можно это использовать. Схватился за голову: «Неужели нет никакой возможности вернуть память?» Внезапно Эвелина вспомнила о маленьком диске, прикрепленном к каждой папке. Надо узнать, что на этих дисках и как работает устройство, называемое «коробом». Эвелина вспомнила, как несколько раз в столовой ловила на себе заинтересованные взгляды парня, который работает с коробом. Надо попытаться познакомиться с ним поближе и порасспрашивать, как происходит процесс.

— Не очень-то это честно, — заметил Евгений, когда она рассказала о своей идее. — Но боюсь, другого выхода нет. Надо хотя бы узнать, что это такое, — он покрутил крошечный диск в руках, зачем-то посмотрел на свет и убрал обратно в папку.

— Я все сделаю, чтобы помочь тебе вернуть память, только не бросай меня.

— Конечно, нет. Успокойся. Мы должны вместе вернуться к нормальной жизни и остановить то, что здесь происходит.

— Да, конечно. Только вот я совсем не хочу возвращаться к Верстакову.

— Попробуй покопаться в интернете в свободное время и выяснить о нем, как можно больше информации. Судя по всему, он сейчас в контрах с Караевым и может оказаться сговорчивым.

— Он стер меня, — жалобно сказала Эвелина.

— Мне жаль, Эв. Я тоже стер некоторых людей из моей жизни.

— Оказывается, у меня есть дочь.

— У меня тоже. Взрослая. — он рассказал про Асю. — Представляю, что она мне скажет, когда мы встретимся. Что-нибудь вроде того, что всегда знала, что ее отец лузер, но не знала, что такой, — несмотря на грусть у него получилось произнести это с юмором. С тем хорошим юмором, когда у человека есть силы посмеяться над собой.

Эвелина улыбнулась, в ее улыбке на этот раз было больше тепла и еще больше сочувствия.

— Мне кажется, она простит тебя. Тебя невозможно не любить.

Евгений внимательно посмотрел на нее.

— Эв, последний вопрос. Почему ты выдала меня?

Она долго молчала. Так долго, что Евгений уже и не ждал ответа.

— Хотела, чтобы ты вернулся, и мы все начали сначала. Я ведь так и не смогла тебя забыть. — Лычкин быстро взглянул на Эвелину, щеки ее, обычно бледные, окрасились нежным румянцем, она быстро обвила его за шею и прошептала в самое ухо: — Я люблю тебя.

Он тут же пожалел о своем вопросе. И что теперь делать с этой любовью? Сам-то он ничего к ней не чувствует. Ну, почти ничего. Вот напросился.

— А то, что я ничего не помню, тебя не смущает?

Она покачала головой, слегка коснувшись губами щеки. Потом подняла на него вымученный умоляющий о прощении взгляд. Евгений слегка кивнул, вдруг понимая, что после ее признания больше не может злиться.

— Скажи, а как мы жили раньше?

— Мне казалось, что ты тоже любил меня. — к облегчению Евгения Эвелина отпустила его, устроившись рядом. — А потом появилась эта женщина из твоего прошлого. — она намеренно не назвала имени.

— Прости. Наверно, я запутался. У меня ведь еще и жена есть. Пока еще никто не рассказал мне, какие отношения нас связывали. Вряд ли все было хорошо: иначе бы я не оказался здесь. Но все это пока не очень важно. Знаю одно: очень хорошо, что мы с тобой поговорили. Пусть у нас не будет больше тайн друг от друга, а что будет дальше — покажет время.