Страница 44 из 77
Не имея выбора, Уолти согласился отправиться в Англию, но потребовал сначала ознакомить его с содержимым чемодана. Уолти опасался, что в чемодане окажутся взрывчатые вещества и ему придется передать этот груз немецкому диверсанту в Англии. Гестаповцы заверили Уолти, что ничего опасного в чемодане не будет, а незадолго перед отправкой ему даже показали все то, что намеревались положить в чемодан. В этом месте я прервал Уолти:
— Скажите, для какой цели служат два диска, найденные в чемодане?
— О, это простое, но довольно хитрое устройство. В центре каждого диска имеется отверстие. Если в эти отверстия вставить стержень, то малый диск начнет вращаться вокруг большого. Немцы сказали мне, что на каждый день имеется заранее определенный шифр, например SR. Это значит, что диски нужно установить в таком положении, чтобы буква «S» на верхнем диске оказалась на одной линии с буквой «R» на нижнем. При отправке радиограммы каждое слово с верхнего диска заменяется соответствующим ему словом с нижнего диска.
— Именно так я и предполагал. А теперь продолжайте, — сказал я.
Уолти снова начал рассказывать. Он поначалу думал, что его отправят в Англию один — два дня спустя после ареста. Но прошло несколько месяцев, а он все еще оставался в Антверпене. Он не знал причины задержки, да и не очень интересовался ею. Каждый день пребывания в Антверпене Уолти считал выигранным днем, тем более что, после того как он дал согласие сотрудничать с гестапо, ему жилось не так уж плохо.
Однажды Уолти без всякого предупреждения отправили на самолете в Осло. Там он встретился еще с двумя «добровольцами» — мужчиной и женщиной, которые должны были стать его спутниками. В Осло они находились около недели (точно сказать Уолти не мог). Наконец Уолти и его партнеры получили приказ подготовиться к отправке. Через час их доставили в порт и посадили на крупный гидросамолет. Уже в воздухе сопровождавший их офицер-разведчик объяснил, что на борту самолета имеются две надувные лодки. Одна — для мужчины и женщины и другая — для Уолти. При благоприятных условиях самолет должен совершить посадку на воду на удалении полутора-двух километров от шотландского берега. Первыми должны отправиться в путь мужчина и женщина, а затем, несколько южнее, и Уолти. Агентам предстояло добраться до берега, ориентируясь по компасу. По достижении берега лодки надлежало затопить.
Полет прошел удачно. Уолти удалось довольно быстро добраться до берега в назначенном месте. Прежде чем он сумел вылезти из лодки, набегающие волны прибоя несколько раз обдали водой чемодан. Зная, что до ближайшей станции довольно далеко, Уолти не захотел мочить обувь и потому вытащил лодку на берег, чтобы здесь извлечь запорный клапан, выпустить из лодки воздух и затем затопить ее у берега. Но под воздействием влаги клапан заклинило, и Уолти, которого охватил страх, никак не мог справиться с ним. Оставаться долго на берегу Уолти опасался, и поэтому, как только ему показалось, что клапан поддался, он толкнул лодку в воду, надеясь, что теперь она обязательно утонет. Взяв чемодан, Уолти быстрым шагом направился к станции.
Я снова прервал Уолти:
— Спасибо. Мне все ясно. Все, что произошло с вами в Англии, мы знаем. Скажите, господин Уолти, что вы должны были делать, в случае если бы сумели сесть в поезд на Лондон?
— Мне кажется, я уже говорил, что должен был на вокзале в Лондоне встретить немецкого агента.
— Как бы вы узнали его?
— По серому костюму в полоску.
— Но ведь сейчас многие мужчины носят такие костюмы.
— На лбу у этого человека шрам.
— Понятно. А какой пароль?
— Он должен был подойти ко мне и сказать: «Я из Глазго».
— Ну, хорошо, на этом сделаем перерыв. Вам нужно отдохнуть. Возможно, мы скоро снова увидимся.
— Готов оказать вам любую помощь, — проговорил Уолти. — Теперь вы понимаете, что у меня никогда не было желания помогать немцам. Меня заставили играть роль курьера. Но я не собирался встречаться с немецким агентом на вокзале. По прибытии в Лондон я постарался бы сразу где-нибудь оставить чемодан.
— Все это очень интересно. Наш разговор мы продолжим в следующий раз.
Я нажал кнопку и вызвал конвоира, в сопровождении которого Уолти ушел. Сразу же я позвонил своим коллегам, задержавшим Уолти, и поинтересовался, не говорил ли он им о человеке из Глазго. Как выяснилось, Уолти уже упоминал о нем во время предварительного допроса. Наблюдение, установленное на вокзале в Лондоне, результатов пока не дало.
Я откинулся на спинку кресла и закурил. В рассказе Уолти оставалось несколько деталей, которые требовали уточнения. На душе у меня было неспокойно. Мысль о том, что Уолти солгал, что где-то в его документах можно найти правильный ответ на возникшую загадку, не покидала меня. Весь следующий день я потратил на тщательное изучение всех документов, относящихся к делу Уолти, и осмотр его личных вещей. Наконец я нашел то, что искал, и сразу же вызвал Уолти к себе.
— Итак, — начал я, как только мы остались одни, — вы утверждаете, что под угрозой казни вас вынудили сотрудничать с немцами, и что произошло это в Антверпене. Вы признали, что вам было известно содержимое чемодана и что по прибытии в Лондон вы намеревались где-нибудь бросить чемодан и скрыться, не передав багаж по назначению. Вы подтверждаете это?
Уолти в знак согласия кивнул.
— Если это так, господин Уолти, то почему вы не выбросили чемодан в море сразу же после высадки из лодки? Почему вы не отнесли чемодан в полицию? Почему вы везли чемодан до Эдинбурга, сдали его на хранение и вернулись за ним? Все это говорит о том, что вы собирались доставить чемодан в Лондон и передать его кому следует. Вполне возможно также, что сами вы рассчитывали воспользоваться рацией. О том, что вы умеете пользоваться рацией, свидетельствуют ваши показания о назначении дисков.
— Я был слишком напуган, — ответил Уолти. — Боялся, что гестаповцы следят за мной. Клянусь, я хотел бросить чемодан сразу же, как только доберусь до Лондона.
— Но если бы вы принесли чемодан в полицию сами, то вам больше не пришлось бы опасаться гестаповцев.
— Об этом я не подумал.
— И еще один вопрос. Если вы так дружественно настроены по отношению к англичанам, то зачем вам нужен был заряженный пистолет?
— Я совсем забыл о нем. Пистолет мне вручили перед посадкой в лодку. Я положил его в карман и совершенно забыл о нем. Я даже не знал, что пистолет заряжен.
— Забыли о пистолете? Но ведь заряженный пистолет весит около килограмма! Весь день он был у вас в кармане, и вы даже не вспомнили о нем! В это трудно поверить.
— И тем не менее это чистейшая правда.
— Оставим пока этот вопрос открытым. Вы сказали, что постоянно живете в Швейцарии, не так ли?
— Да.
— Вы были арестованы гестаповцами в Антверпене?
— Правильно.
— Паспорт, который я сейчас держу в руках, швейцарский, и принадлежит он вам?
— Совершенно верно.
— В таком случае скажите, пожалуйста, почему на нем нет отметки о въезде в Бельгию?
На этом дело Уолти практически закончилось. Он не смог ответить на поставленный вопрос, хотя и отказался признать, что является агентом немецкой разведки. Нам так и не удалось узнать, был ли Уолти швейцарцем или немцем. Но в его показаниях оказалось слишком много неясных мест, чтобы он мог рассчитывать на какое-то снисхождение.
Вернер Уолти был предан суду. Судебное заседание заняло почти целый день, но присяжные совещались недолго. Уолти признали виновным в шпионаже и приговорили к смертной казни.
СО СЧАСТЛИВЫМ ПРИБЫТИЕМ!
С июня 1940 года до высадки союзных войск в Нормандии четыре года спустя Англия была отрезана от континента. И, тем не менее, многим тысячам людей удалось прорваться через немецкие кордоны и благополучно пересечь Ла-Манш. Многие беженцы спасались от преследований гестапо по политическим или каким-либо другим причинам. Среди благополучно добравшихся до Англии были и английские военнослужащие, которым удалось бежать из немецкого плена. Были среди беженцев и немецкие шпионы, умело пристроившиеся к потоку ищущих спасения людей.