Страница 4 из 13
В дверях показался завхоз Поттер.
— Эй ты, мастер-ломастер! — крикнул завхоз. — Давай подметай, а то тебе ещё бабушкой придётся отрабатывать сломанный стул.
И господин Поттер скрылся.
Привидение выпрыгнуло из-за батареи.
— Фу! Ужасно пыльно! — воскликнуло оно. — Там немедленно нужно вымести — столько яблочных огрызков!
— Это я всё накидала, — сказала Карола. — Можешь сама вымести.
— Почему это я, мамочка?
— А потому что ты — обратная сторона медали, вот почему!
— Не поняла.
— Мы разделим с тобой работу.
— Поняла: вы будете ломать стулья, а я — отрабатывать.
Карола посмотрела привидению прямо в лицо, но не обнаружила никакой насмешки.
Немного-то было ей стыдно, что она переложила все неприятные дела на привидение.
— Может быть, и я когда-нибудь сделаю тебе что-нибудь приятное.
— Милая моя мамочка, вам достаточно поменяться со мной внешним видом.
— Из этого всё равно ничего не получится, — сказала Карола. — Только представь себе: вместо меня на уроке математики сидело бы привидение. Что сказала бы Прохаске? Да и вообще, как это — меняться?
— Очень даже просто, — сказало привидение. — Вам надо долго-долго не моргая смотреть в зеркало и говорить: «Угу-гу!»
— А мы с тобой не перепутаем друг друга?
Задумавшись, привидение почесало свою лысую голову.
— Вы знаете, мамочка, это вполне возможно. И я, когда буду Каролой, на всякий случай протяну себе через нос золотое кольцо — так всякая путаница будет исключена.
— Ну ты и даёшь! — сказала Карола. — У тебя вот тут чего-то не хватает! Знаешь, когда ты будешь мною, ты прицепи себе свой любимый голубой бант.
Привидение от радости подскочило до потолка.
А Карола, не моргая, смотрела долго-долго в зеркальце, приговаривая: «Угу-гу!»
Вдруг что-то треснуло, и она почувствовала себя так, будто она ничего не весила. «Я уже лечу», — подумала Карола.
В классе она увидела ужасно похожую на себя девочку. Но только у этой девочки на голове был голубой бант. Девочка подставила ей зеркальце.
Сколько раз Карола переодевалась привидением, но настоящее привидение у неё никогда не получалось. Зато сейчас! Правда, торчавшие в разные стороны патлы даже теперь не удалось пригладить.
Девочка с голубым бантом, рассматривавшая себя в зеркальце, воскликнула:
— Ах, какая я хорошенькая! Какая я воспитанная, какая культурная, какая работящая, аккуратная и очаровательная девочка!
Она подхватила щётку и принялась подметать, в то время как привидение по прозвищу Карола несколько раз облетело вокруг лампы.
Просыпаясь под своей периной в голубую клеточку, Карола всякий раз хваталась за голову: она же опять чего-то не сделала для школы! Надо же было выучить стихотворение на странице 54! Или Карола вспоминала: сегодня же контрольная по математике! А она ни разу в учебник не заглянула!
Такие мысли отбивали всякий аппетит, и Кароле уже не хотелось завтракать.
На этот раз день начался совсем по-иному. Проснувшись, Карола вспомнила, что ей надо было переписать одну страницу из учебника, но тут же подумала: Угу-гу ночью уже всё переписала. Тетради лежат в парте.
Если фрейлейн Прохаске вздумает спросить стихотворение, которое она задавала на прошлой неделе, придётся отвечать Угу-гу. Карола твёрдо решила на уроки не ходить, кроме физкультуры, конечно.
Вот почему Кароле так легко было вскочить с постели, хотя будильник даже ещё не звонил. Она накинула халатик, юркнула в ванную и стала усиленно полоскаться под душем.
Великая семейная чехарда началась! Каждые две минуты раздавался стук в дверь, кто-то дёргал ручку, чертыхался.
Отец спешил побриться, прежде чем, взобравшись на крышу старого дома, заменять там расколовшуюся черепицу. Макс ворчал потому, что ему, видите ли, сию же секунду надо было побрызгаться одеколоном «Глэтли». Через дверь он пытался взвалить ответственность на Каролу за то, что автобус, которым он правит, опоздает в местечко Хазенвиль. Мать утверждала, что не в состоянии нарезать хлеб, не причесавшись. А для причёски ей необходимо зеркало, зеркало в ванной, а в ванной заперлась Карола…
«Мне бы их заботы!» — подумала Карола, поглядывая на лужу, набежавшую на пол. Пустяки, испарится!
Каждое утро Карола встречала Вилли Нойнхагена в самом конце новостроек.
— Будешь списывать математику? — первым делом спросил её Вилли в то утро. Он уже раскрыл свой ранец, чтобы достать тетрадь.
— И не подумаю, дорогой Вилли. Никаких списываний. С сегодняшнего дня — точка!
Вилли взглянул на неё с недоверием, но вдруг радостно схватил её руку:
— Поздравляю! Понимаешь, я взял обязательство не давать тебе больше списывать.
— Ты что это! — Карола возмутилась. — Ты за моей спиной взял на себя обязательство? Я-то думала, ты мне друг!
— Конечно, друг, — запинаясь, пробормотал Вилли. — Это же для тебя лучше.
— Вот как? Послушай, что тебе скажет эксперт: списывать — самое полезное занятие, какое только может быть!
— Что это в нём полезного?
— Когда я сама сажусь за домашние задания, я делаю очень много ошибок. Все они застревают у меня в голове. А когда я у тебя списываю — застревает только правильное решение. Понял? Ты же у нас хороший ученик, правда?
Выражение лица Вилли Нойнхагена показывало, что он не совсем поспевает за ходом мыслей Каролы.
— Успокойся, пожалуйста, — сказала она. — Со списыванием покончено навсегда. Кроме физкультуры, я не приду ни на один урок.
— Это вряд ли останется незамеченным, — сказал Вилли. — И потом, я же за тебя отвечаю.
— Никто ничего не заметит. Вместо себя пришлю своё привидение.
Вилли облегчённо вздохнул. Он-то знал, какая Карола выдумщица.
— Знаешь что, — сказал он, — может, ты всё же спишешь у меня задачки? А то неприятностей не оберёшься.
Они подошли к воротам школы.
— Привет, Вилли! — сказала Карола.
— Стоп! — Вилли схватил её за руку. — Никаких прогулов! Мне за тебя всё расхлёбывать придётся.
— Отпусти, Вилли! Предупреждаю последний раз — отпусти!
Но Вилли не отпускал руки.
Как поступает эксперт в подобной ситуации? Подумав немного, он прибегает к известному приёму джиу-джитсу под названием Хочуямамука.
Вилли споткнулся и отпустил Каролу.
— Этого я тебе никогда не забуду! — вскрикнул он обиженно: он же сам научил Каролу этому приёму.
А Карола бросилась к сараю для велосипедов — там она назначила свидание своему привидению.
Штефан Ведекинд, первый ученик в классе, как раз запирал свою гоночную машину.
— Чего это ты сюда явилась? У тебя же нет велосипеда.
Такое обращение больно задело Каролу. Она так страстно желала получить в подарок велосипед и на рождество, и на пасху, и ко дню рождения. А родители отделывались всякими отговорками, вроде: «Я в твоём возрасте был рад, если было во что ноги обуть», или: «Ты что думаешь, деньги на нас с неба сыплются?» Или ещё: «Будешь хорошо учиться, тогда…», «Стоит только посмотреть, как ты обращаешься со своими вещами», и тому подобное, а то и скажут: «Мусорное ведро ты опять не вынесла».
И какое это всё имело отношение к велосипеду?
Штефану она сейчас сказала:
— Получишь у меня по кумполу, задавала!
Штефан предпочёл удалиться.
Две ледяные руки закрыли Кароле глаза.
— Это ты? — сказала Карола.
— Любезнейшая мамочка, как это вы догадались?
— Как не узнать собственного ребёнка! А потом, у тебя же шесть пальцев на каждой руке.
Привидение прыгало вокруг Каролы.
— А вы мои вещи принесли, мамочка?
— Конечно, — сказала Карола, показывая на спортивную сумку, — но только — посмотреть.
Привидение заглянуло в сумку.
— Изумительно! Восхитительно! Очаровательно! — воскликнуло оно.
Карола, взяв зеркальце фрейлейн Прохаске, долго-долго смотрела в него не моргая.
— Угу-гу!..