Страница 6 из 14
Рубеж
Из старой тетради
Травка в окопе жесткая и шершавая.Летное небо, невыносимо синее.Пьем скупыми глотками болотную воду ржавую,и от этого жажда становится невыносимее.А ведь есть где-то реки (то ли Волга, а то ли Висла),вода родниковая зябкая, как ветер рассвета.Но раскаленное солнце над нами повислои снижается медленно, как осветительная ракета.А она смеется над нами – вода без меры и счета.Стороной идут облака, черные и горбатые.Раненый просит воды, поминая бога и черта,но раскаленное солнце медленно, медленно падает.И когда мы вылазим на бруствер, и бежим по песку прибрежному,и немцы бросаются вплавь, не надеясь на нашу милость,чувствую я, что солнце висит над нами по-прежнему,но что-то такое в мире переменилось.Это воде возвращается ее изначальная ценность.Волны зализывают кровь на песке и следы.И мир, на части разрозненный, вновь обретает цельностьи вновь состоит из простых вещей – из солнца, земли, воды.«Не там, где сходятся…»
Не там, где сходятся,где встречаи на ромашках ворожат,где, губ не пряча,не переча,уже собой не дорожат, —совсем не там,а много позжеесть час,незнаемый тобой,где две судьбы,еще не схожих,одной становятся судьбой.А до того,в горах плутая,на крутизну,под облакатебя ведет тропа крутая,не проторенная пока.Секут дожди и почву месят,грозя обвалами камней.…Который год,который месяциду к тебе,а ты ко мне.О, как тропа моя извита,и ты на нейв иные днито вдруг теряешься из виду,а то —лишь руку протяни.И снова пропасть под ногаминепостижимой глубины,и равнодушными снегамимы, как стеной,разделены.В пути застигнуты пургою.С дороги сбились.Но веснойвсе начинается другою,неповторимой новизной.И я смеюсь над буревалом,где страх меня одолевал,где я грустил,за переваломувидев новый перевал.Ломая кромку ледяную,опять бежит моя тропатуда, где сходится вплотнуюс твоей судьбоймоя судьба.«Моя любовь к тебе – как горная вершина…»
Моя любовь к тебе – как горная вершинаили волна солоноватая морская.Все, чем я жил и чем живу, она вершила,ни на минуту от себя не отпуская.Я видел, как она растет и как шагает,то сокрушительна, а то нетороплива.Она то стужей леденит, то обжигает,пора прилива у нее, пора отлива.Она не бросит ни за что, но и не проситбежать за ней, когда за дверью непогода.Она раскинется тайгой, где нету просек,а то прикинется рекой, где нету брода.А ты все так же дорожишь лишь небом синим.Зачем ты веришь в эту ложь, не понимаю,и так растерянно дрожишь под небом зимним,и так испуганно живешь от мая к маю.«С мокрой травы в лесу…»
С мокрой травы в лесу стряхиваю росу.Хочешь, стихотворенье из лесу принесу?В комнате, еще темной, чмокнешь во сне губами.Земляникою пахнет теплой? Сеном? Или грибами?Где-то кузнец стрекочет, травинка щеку щекочет —тебя разбудить от солнца стихотворенье хочет.А ты все не просыпаешься, все ты не просыпаешься,одними губами сонными медленно улыбаешься:«Что, мол, опять за шалости? Нет в тебе, видно, жалости!Где же черты солидности, признаки возмужалости?..»Все это знаю издавна – не к чему повторенье.Тихо выходим из дому – я и стихотворенье.Мутную тишь дремотную ранняя птаха будит.Нет у меня солидности, видимо – и не будет.Дачу еще не выстроил, не обзавелся чином.Толстую палку выстрогал ножиком перочинным.Иду не спеша, помалкиваю, палкой своей помахиваю,с мокрой травы в лесу стряхиваю росу.«He бойся явных – бойся тайных тюрем…»
He бойся явных – бойся тайных тюрем.В одну из них тебя еще заманят.Застенчивыми шторами и тюлемрешетки откровенные заменят.А там шкафы, насупленные, строже,чем стражники, глядящие из мрака.А там слоны поставлены, как стражи,на подписные томики Бальзака.Крепка тахта, окованная плюшем, —как в прочности семейной заверенье.…Приходим в гости. Ужинаем. Пляшем.Благодарим хозяйку за варенье.От музыки подрагивает горка,поставленная в узенький простенок.О, сладкое варенье! О, как горькоот медленно играющих пластинок!О, ханжество тюремного комфорта,где пахнет прошлогоднею сиреньюи газовая высится конфорка,как памятник забытому горенью!Похвальность добродетельности верной —не все равно ли, с милым ли, не с милым!…А на углу уже торгуют вербой.Она тревожит запахом несмелым.Она бела, как твой домашний кафель.Две ветки покупаю наудачуи, маленькие, влажные от капель,несу в твою тюрьму, как передачу.