Танго с тигром

Доминик очнулась, услышав, что Винсент Сантос обращется к ней.

— Вы, кажется, жили в Лондоне? — спросил он.

Доминик кивнула.

— Совершенно верно. Точнее, в пригороде Лондона. Скажите, почему Джон сам не приехал встречать меня? И куда мы сейчас направляемся?

Сантос снова улыбнулся.

—Я уже начал думать, что вы забыли, зачем приехали сюда, — нарочито медленно проговорил он. Потом добавил: — Бела-Виста, где вы будете жить, находится в этих горах, но вот пользоваться ведущими туда дорогами я не советую. Они почти непроходимы. Только не подумайте, что Бела-Виста обойдена цивилизацией. Там есть музей, картинная галерея и даже свой университет. Правда, чтобы туда добраться… Впрочем, это отдельный рассказ.

Доминик наморщила носик.

— Продолжайте, прошу вас.

Сантос выразительно пожал плечами.

— На дорогу сошел оползень.

Доминик испуганно ойкнула.

— Надеюсь… никто не пострадал?

— Нет. Но ваш жених, как бы точнее выразиться — застрял там. Вот он и позвонил мне.

— А вы… вы были в Рио? — задумчиво спросила Доминик.

— Нет, в Бела-Висте.

Доминик недовольно вздохнула.

— Прошу вас, мистер Сантос, не дразните меня. Почему вам удалось добраться сюда, а Джон не смог?

Винсент Сантос резко вывернул руль на крутом повороте, и Доминик вцепилась в края сиденья, чтобы не съехать с него. Он пояснил:

— У меня есть другие средства передвижения. Вертолет, в частности.

— О, понимаю, — кивнула Доминик. — Я просто подумала… — Она пожала плечами. — А вы тоже живете в Бела-Висте, мистер Сантос?

— Я живу во многих местах, — уклончиво ответил он. — Но в Бела-Висте у меня тоже есть дом, да.

Доминик переварила полученные сведения и невольно подумала, не может ли Винсент Сантос быть работодателем Джона. Правда, Сантос — довольно распространенная в Бразилии фамилия. Но, если этот человек как-то связан с владельцами компании, каковы его взаимоотношения с ее женихом? Насколько хорошо он знал Джона, и наоборот — насколько Джон был знаком с ним? В мозгу Доминик роились сотни вопросов, которые она хотела задать, но не могла. Вместо этого она произнесла:

— Так мы сейчас направляемся в Бела-Висту?

— Дорога засыпана, — терпеливо напомнил Сантос.

— Я понимаю. Я имела в виду вертолет.

Сантос удостоил ее язвительным взглядом и Доминик почувствовала, что ее щеки вспыхнули. Ее спутник явно начинал действовать ей на нервы. И ведь она ровным счетом ничего о нем не знала. Чувственная линия его губ немного волновала девушку. Он безусловно привык к женскому обществу и Доминик раздражало, что на не имеет ни малейшего понятия, как себя с ним держать. И дело было вовсе в непривычной для нее внешности или одежде с машиной, выдававшими богатство, с которым она никогда даже близко не соприкасалась — нет, чувствовалось в Сантосе нечто непонятное, отличавшее его от любого другого мужчины, которого когда-либо видела Доминик. И было совершенно оскорбительно сознавать, что он это сам прекрасно понимает, как понимает, должно быть, какое воздействие оказывает на нее. Доминик отрывисто спросила:

— Что вы собираетесь со мной делать?

Винсент Сантос коротко хохотнул.

— Делать с вами? Какое странное выражение, мисс Мэллори. А что вы сами думаете на этот счет?

Машина круто свернула и неожиданно внизу открылась изумительная панорама гавани Рио-де-Жанейро и залива Гуанабара с многочисленными островками, которые поблескивали, как брильянты в лучах заходящего солнца.

Доминик, словно завороженная, разглядывала это чудо, потом, стряхнув оцепенение, собралась с мыслями и сказала:

— Вы сами знаете, что я имею в виду!

Винсент Сантос наклонил голову. В его сильных загорелых руках рулевое колесо казалось игрушечным.

— Да, я знаю, — коротко сказал он. — И я понимаю, что вам не терпится как можно быстрее встретиться со своим женихом. Как-никак, много воды утекло с тех пор, как он покинул Англию, а ведь порой достаточно и пары месяцев, чтобы жизнь резко переменилась. Но уже сгущаются сумерки, а я не могу подвергать вас опасности и сажать вертолет в наших горах в кромешной тьме.

Доминик нетерпеливо повертела ручку своей дорожной сумки.

— Ну и что?

— Я очень сожалею, но эту ночь вам придется провести в Рио. Для вас забронирован удобный номер в отеле, а завтра — завтра вы непременно попадете в объятия своего возлюбленного!

Доминик метнула на него подозрительный взгляд.

— Спасибо, — холодно произнесла она. — Но я не нуждаюсь в ваших указаниях!

— Разумеется, нет, — насмешливо ответил он и кинул на девушку такой взгляд, что жар бросился ей в лицо.

Затем он вдруг нахмурился.

— Вы все еще не доверяете мне, мисс Мэллори. Почему?

Доминик вздохнула.

— Я этого не говорила!

— Верно, — согласился он. — Но я это чувствую по вашему поведению. Может быть, вы опасаетесь, не похитил ли я вас? Когда мы приедем в отель, вы сможете поговорить с Хардингом по телефону.

Ах, да, телефон, с облегчением вспомнила Доминик. Почему она раньше об этом не подумала?

Винсент Сантос по-прежнему смотрел на нее немного насмешливо.

— Вы очаровательная женщина, мисс Мэллори, но я вынужден вас огорчить — я был знаком со многими женщинами и мне не приходилось похищать их для того, чтобы заставить подчиниться себе.

Доминик смутилась сверх всякой меры и несказанно обрадовалась, когда очередные красоты отвлекли ее внимание. Правда, уже в следующий миг она ужаснулась. Как ни наслышана она была о знаменитых бразильских фавелах, тем не менее пришла в ужас, увидев воочию, насколько чудовищно бедны обитатели этих лачуг. Худющие детишки в перепачканных и рваных одеждах с любопытством провожали взглядами их машину. Должно быть, Винсент Сантос заметил отразившиеся на лице Доминик чувства, и сказал:

— Там, где есть богатые, неизбежно бывают и бедные. А вы, как и все остальные, мисс Мэллори — хотите видеть только то, что радует взор.

Доминик посмотрела на него.

— А в каком свете видите это вы, мистер Сантос? Или вы предпочитаете вообще на них не смотреть?

Лицо Винсента Сантоса потемнело.

— О, нет, мисс Мэллори, я это вижу постоянно.

Доминик метнула на него быстрый взгляд. Горечь, прозвучавшая в его голосе, резко контрастировала с насмешливой речью, к которой она уже начинала привыкать. Потом он добавил:

— Вы, должно быть, полагаете, что я видел жизнь только с одной стороны, да?

Доминик прикусила губу.

— Я вовсе ничего такого не думала, мистер Сантос.

— Тогда вам следует побольше думать, прежде чем говорить, — отрезал он. Доминик поняла, что задела какую-то больную жилу.

Рио-де-Жанейро поразил ее сказочной красотой. Даже Венеция, в которой ей посчастливилось побывать вместе с отцом, не отличалась таким разнообразием и богатством архитектуры. Или, может быть, огромные горы Серрас, нависавшие над городом, придавали ему такое необыкновенное величие. Улицы были запружены машинами и людьми, шум стоял одуряющий. Больше всего попадалось молодежи, одетой по-пляжному. Девушки в бикини и юноши с мускулистыми загорелыми торсами напомнили Доминик о древнем культе бога Солнца. Старые вдовы, с ног до головы облаченные в черное, казались воронами, залетевшими в стаю райских птиц. Повсюду сновали дети, мальчуганы и девчушки с замурзанными, но необыкновенно симпатичными мордашками. Соборы и музеи, высоченные небоскребы, улицы, обсаженные деревьями и вымощенные черными и белыми мозаичными плитками — все это притягивало взор.

Отель, к которому подкатил Сантос, располагался в конце тихой улочки, неподалеку от центра Рио. Высокое красивое здание строгой архитектуры, из серого камня, совсем не похожее на монолитные громадины, возведенные вдоль знаменитой Копакабаны. Тем не менее внутри все дышало современностью — от лифтов до огромных ковров, устилавших вестибюль и коридоры. Вскоре Доминик узнала, что для бразильцев такие ковры считаются необычайно желанными, хотя в спальнях из-за них бывает душновато.