Король абордажа

И поскольку полковник Байонел Виллануэба, капитан-генерал провинции Парагвай и губернатор города Сантьяго-де-Куба и прилегающих к нему областей, сделал то же самое. А позже самым враждебным и варварским образом высадил своих людей на северном побережье острова и углубился в наши земли, сжигая на своем пути дома и убивая жителей или беря их в плен.

И поскольку другие губернаторы этих земель выдали каперские поручения на совершение подобных жестокостей против нас и собирают силы в Сантьяго-де-Куба и в Магазене, и оттуда намереваются направить войска на наш остров и захватить его…

…И учитывая, что я уверен в вашем хорошем поведении, смелости и верности, вышеупомянутый Генри Морган, а также в вашем огромном опыте в военном деле как на море, так и на земле, то с одобрения и по указанию совета его величества удостоверяю и назначаю вас, вышепоименованный Генри Морган, адмиралом и командующим всеми кораблями, барками и другими судами, которые выделены сейчас или будут выделены для общественной службы и защиты острова…

…И вы уполномочены использовать все ваше умение, чтобы захватить, потопить и уничтожить любые суда противника, которые окажутся в пределах вашей видимости с целью предотвратить намерение высадиться на этот остров. Вам также предоставляется право, если вы и ваши офицеры сочтете это необходимым, высадиться на сушу и атаковать вышеупомянутый город Сантьяго или любое другое место, в котором, как вам станет известно, враг накапливает вооружение и запасы для военных действий против нас…

…Все офицеры, солдаты и матросы, которые будут находиться на борту вышеупомянутых судов, обязаны на суше и на море подчиняться вам как адмиралу и главнокомандующему. А вы сами следовать приказам, которые получите от его королевского величества, его светлости или от меня.

Ставлю подпись и печать 22 июля, в 22-й год правления нашего суверенного короля Карла II в году 1670-м.

Томас Модифорд.

По повелению его превосходительства

Кери Хелиар,

писец адмиралтейства».

В соответствии с приказаниями своего адмирала ямайский каперский флот взял курс на Санта-Каталину, которая, увы, уже два года снова находилась в руках испанцев. То, что главнокомандующий Панамы поспешил снова захватить ее, свидетельствовало о том, что Морган верно оценил стратегическую значимость острова.

С кормы своего флагмана, фрегата под названием «Удовлетворение», который быстро шел с полощущимися на ветру парусами, Генри Моргану была видна почти вся флотилия, которая стремительно мчалась вперед, подгоняемая попутным ветром. Он легко отличал крупные корабли, такие, как «Джон из Воксхолла» капитана Джона Пайна, водоизмещением в семьдесят тонн, с шестью пушками и командой из шестидесяти человек; небольшую «Фортуну», принадлежащую капитану Клементу Симондсу, только что захваченную в тяжелом, но не очень удачном походе на Гондурас.

После визита на Коровий остров его флотилия увеличилась всего на несколько кораблей, и это его огорчало. Но французский сторожевой корабль «Серф» пополнил его отряд еще на сорок человек и две пушки, а «Лев» капитана Шарля также принес ему сорок человек и три пушки.

Скоро стемнеет. Выучили ли его разноязычные капитаны сигналы лампой, которым он так терпеливо обучал их? Джекмен, чья скупость возросла до поистине невероятных размеров, в конце концов стал капитаном и шкипером флагмана. Сейчас ему был дан приказ не увеличивать скорость фрегата, чтобы не отстали барки, посыльные и сторожевые суда. Большой корабль Джека Морриса, «Дельфин», уже слишком долго плавал без капитального ремонта, но все же он шел под полными парусами, стараясь не отстать от других. Еще одним тихоходным судном оказалась «Жемчужина», барк, на котором Джек Моррис захватил и убил храброго, но безрассудного португальца, Мануэля Риверо Пардала, чей вызов пришелся так кстати Моргану и Модифорду.

В одиночестве, если не считать двух рулевых, которые стояли у штурвала «Удовлетворения», Морган прошелся вдоль поручня и еще раз все обдумал. На самом деле ему удалось собрать гораздо меньше пяти тысяч человек, которые были ему необходимы для осуществления его плана. Ему не удалось этого сделать скорее всего потому, что подавляющее большинство голландских пиратов отказалось присоединиться к нему, и немало лучших капитанов д'Ожерона сочли экспедицию слишком безрассудной, чтобы она могла окончиться успехом.

Проверка списков, составленных Чарльзом Барром, показала, что на самом деле ему удалось набрать всего тысячу восемьсот сорок шесть разношерстных бандитов вместо задуманных пяти тысяч отобранных и хорошо обученных солдат, о которых он мечтал в Порт-Ройяле.

Так что флотилия под его командованием состояла из тридцати шести судов, восьми французских и двадцати восьми английских. В целом она не производила внушительного впечатления — общее водоизмещение примерно тысяча шестьсот тонн и на вооружении всего двести тридцать девять пушек самого разнообразного калибра.

И многие ветераны европейских войн были рассержены, например, полковник Лоуренс Принс, майор Ричард Норман и капитан Дилендер. А что касается Бледри Моргана, то он просто изрыгал пламя, словно дракон:

— Иуда Искариот! Неужели ты собираешься атаковать Панаму с горсткой этих паршивых дворняжек? Откуда я знаю, что эти ублюдки не разбегутся при первом же залпе?

— Ты не можешь этого знать, — отрезал адмирал. — Но ты должен позаботиться, чтобы они дорого заплатили за малейшее колебание.

Другой ветеран, полковник Джозеф Брэдли, был настроен немного более оптимистично.

— Сгодятся и эти висельники, — заявил он, — пока нам не придется отступать. Главное, не дать им остановиться. Гони их вперед, пусть их убивают, но не позволяй им отступать!

Эдвард Коллиер, офицер королевского флота, назначенный вице-адмиралом флотилии, был мрачен.

— Боже правый, если бы только у нас был хотя бы один корабль регулярных войск его величества, я бы, пожалуй, смог что-нибудь обещать. Но вы только взгляните на эту коллекцию ободранных старых калош. Клянусь распятием: некоторые из этих посудин, того и гляди, развалятся.

И Действительно, даже при все смягчающем свете заходящего солнца потрепанные, неокрашенные, все в грубых заплатках корабли мало напоминали военный отряд.

Но зрелище британского государственного флага почти на всех мачтах производило внушительное впечатление. По военным законам все пиратские суда являлись наемниками на службе у его британского величества.

Морган повернулся и увидел Джекмена, который поднимался на капитанский мостик по лестнице.

— Славный вечер, Гарри! — Только он осмеливался обращаться к адмиралу по имени и тогда, когда корабли были уже в море. — Напоминает мне тот, когда мы впервые высадились на Эспаньоле. Помнишь, как тогда было тихо?

— Да. До самой смерти буду помнить. — Адмирал улыбнулся, слегка покачиваясь в такт колебаниям палубы. — Тогда мы и не мечтали о таком. — Он обвел рукой три дюжины кораблей, которые вереницей шли в кильватере «Удовлетворения».

— Да. Мы проделали длинный путь, особенно ты. Ты знаешь, — Джекмен критически осмотрел его, — я не удивлюсь, если ты станешь губернатором Ямайки.

На губах адмирала появилась едва заметная усмешка — он здорово похудел с прошлой зимы.

— Нельзя ставить себе больше одной цели, Энох. — Его рука крепко сжала поручень. — В одном я уверен: эта экспедиция возвысит Генри Моргана или сломает его -сломает во всех отношениях. Знаешь ли ты, что я вложил в это предприятие свои собственные десять тысяч фунтов? Если мы проиграем, я снова буду нищим, как в тот день, когда мы высадились на Эспаньоле.

Мускулы лица Джекмена напряглись.

— Ты не должен был так рисковать…

Морган схватил кожаный рупор и рявкнул стрелку:

— Выпали из фальконета и дай сигнал «Летящему дьяволу» прибавить парусов. — И в сердцах добавил: — Черт меня подери, если этот мерзавец Димангл не подставит меня, дай ему хоть половину такой возможности.

Как только сигнальные флаги были подняты, Джекмен произнес: