Sperare

Я с детства мечтала стать капитаном своего корабля. Летать в космосе, участвовать в войнах и быть героем. Но тогда я даже не предполагала, какой ценой достанется мне моя мечта.

Война шла уже второй год, а мне было 23 года, я только что закончила обучение на капитана корабля и вопреки протестам мамы, дядя (со стороны папы, который был не против моей военной карьеры) взял меня к себе на корабль помощником капитана. Военные действия после моего назначения продлились не долго. Через месяц в сражение погиб дядя, и я заняла его место. Мне потом долго еще снилось лицо убийцы дяди, ведь убийство произошло на моих глазах. Его застрелили буквально в упор во время штурма. Только потребность отступать сохранили мне тогда жизнь. Душа требовала убить, того, кто лишил жизни любимого дяди. Но потребность сохранить жизни экипажа корабля были превыше моих желании. Ни что не скажешь, стремительная карьера, построенная на боли утраты и потери. Детская мечта стать капитаном космического корабля не принесла той радости, которая предвкушалась. Было очень трудно управлять командой, которая вдвое старше тебя и смотрит свысока, выполняя команды, словно делая одолжение. Я не пользовалась их уважением. Только устав и помогал мне держать власть на корабле в своих руках.

Спустя два месяца моей работы в качестве капитана, воюющие стороны приняли решение о подписания мира. Командующие двух армий собрались на нейтральном корабле для подписания договора. Я была в числе свидетелей. Официальность, помпезность, прямая трансляция на обе планеты и мужчина чуть позади командующего вражеской армией. Я бы наверно даже не обратила бы на него внимания, если бы не его лицо, которое снилось мне в кошмарах. Именно он убил дядю. Я даже не заметила, как в моей руке очутился пистолет. Один удар сердца и мужчина падает замертво. На корабле воцаряется тишина лишь на мгновение, в потом словно залетает той диких пчел. Все начинают говорить, кричать, а меня берут в кольцо стража двух планет.

- Я отказываюсь подписывать договор! Война продолжается! - это кричит командующий вражеской армии.

- Капитан Ольхова, потрудитесь объяснить свое поведение! - Ко мне подходит командующий нашей армии.

- Какого черта, вы срываете подписание договора!? - И мир вокруг меня шумит и всем надо объяснений, извинений, и моей крови.

- Это мой сын! А эта сучка его убила! По нашим обычаям я имею право ее убить!

- Смерть девке!

Самое смешное, что оружие у меня никто даже не подумал отобрать, ну я этим и воспользовалась, выстрелив в воздух. После второго выстрела на подписание мирного договора снова воцарилась тишина. И снова никто не подумал отобрать у меня оружие.

- Вы требуете моей крови, - мой голос прокатился по кораблю, нарушая тишину, - в соответствии с вашими традициями. - Согласный гул был мне ответом. Чтобы восстановить тишину, снова пришлось выстрелить в воздух.

- Я еще не закончила! Так вот, по этому обычаю, я имела право на это убийство. Убийство следует расценивать как право кровной мести. А сейчас, я настаиваю, чтобы вы подписали договор. - И мило улыбнуться. Все!

Спустя часа два, проведенных в спорах, договор был подписан. И я вернулась на корабль. Перед тем, как взлететь командующий решил почтить меня своим присутствием.

- Капитан Ольхова, надеюсь, вы понимаете, что ваша выходка вам там просто не пройдет…

- Да, командующий Рейход.

- И даже не с нашей стороны. Просто чудо, что они не обратили внимания на то, что время было военное. Если Брод’Арлим будет мстить, это будет законно. Вы убили его, когда договор был еще не подписан. Лично я бы не надеялся, что ваша жизнь все еще ваша. - И он ушел. И уже минут через пять я отдала приказ лететь домой.

***

- Капитан, мы готовы к отправке. - Я кивнула и подошла к окну. В космопорту толпился народ, провожая родных и близких на курортную планету. Отвернувшись от окна, я прошла вглубь каюты. На экране ноута вспыхнуло новое письмо от мамы: "Удачного рейса". Простые два слова способные вызвать улыбку.

Нельзя выразить мою благодарность родителям за помощь в приобретение туристического четырех палубного корабля. Моего корабля. Уже два года он исправно приносит доход, а затраты на него окупились в первые месяцы работы.

Захлопнув крышку ноута, вышла из каюты. Пора обратиться к пассажирам собравшихся в актовом зале. По коридорам корабль бегали маленькие дети, вальяжно шествовали представители сливок общества, старались как можно быстрее преодолеть коридор вечно спешащие, даже на отдыхе, бизнесмены, неспешно шли простые люди - рабочие. И вся эта живая марта из людей направлялась в актовый зал. По пути здороваясь с важными людьми и отдавая приказы подчиненным ядов до актового зала. Приняв микрофон из рук организатора досуга пассажиров, я отошла в сторону, прикрепляя его на край кителя.

- Аделина, - ко мне подошла Нелли, единственная подруга и координатор на этом корабле. - В созвездии Роксан, объявили военное положение, если лететь через него большая вероятность попасть под обстрел, а в обход время полета увеличиться на неделю. - Я прикусила губу, раздумывая как быть. Пассажиры не одобрят удлинение времени, но и рисковать не хочется.

- Пусть усиливают щиты, курс менять не будем. Постараемся проскочить. - Я не люблю полагаться на волю случая, но, если другого выбора нет. Думаю, можно рискнуть.

- ... Капитан корабля Ольхова Аделина. – Объявила организатор досуга и мне пришлось оставить Нелли. Бросив взгляд на подругу, я включила микрофон и вышла на сцену.

- Добрый день дамы и господа, я рада приветствовать вас на борту туристического корабля. Наш путь лежит на курортную планету Лизат. Время в пути одна неделя, надеюсь, комфортные условия на борту, а также аниматоры помогут украсить ваш путь. Желаю приятного время проведения. - Улыбнувшись, сошла со сцены и выключила микрофон. Все с официальной частью покончено. Пора заниматься более интересными и важными делами. Проконтролировать усиление щитов. Скорректировать полет, а пока самое интересное и любимое мной дело - замена одного из пилотов. Губы растянулись в искренней улыбке от предвкушения нового полета.

Полет проходил без происшествий и на исходе третьего дня мы подлетали к созвездию Роксан. Предупрежденные заранее пассажиры об опасном пути полета, сидели в своих каютах. Конечно не все, были такие индивиды, которые считали, что просьба не выходить из каюты к ним не относиться. А случись, что винить будут меня.

 На этом отрезке пути я сама села за штурвал. Главной задачей было преодолеть созвездие быстро и без потерь.

- Включить голограмму на борту корабля с обозначением нейтралитета, поднять щиты. - Отдавала команды при этом зорко следя за обстановкой на пути следования. Щиты должны выдержать шальной удар, но вдруг решат, что это корабля противника. Обстрела корабль не выдержит, ведь он не военный. Я не смогла сдержать грустный вздох, команда с подозрением посмотрела на меня. После того инцидента на подписание мира меня предложили в мягкой форме оставить военную службу, намекая, что в мое решение не имеет значение. Но раз, попробовав полет, сложно вернуться на землю. Спасибо родителям, подсказавшим решение и помогшим в приобретение корабля. Так вот, чтобы защитить корабль от прямого обстрела существует голограмма, на которой указана планета и нейтралитет в данной войне.

Судя по обстановке за бортом удача нам сопутствовала, активные военные действия прошли, остались лишь разбитые корабли. Не страшен сам бой, страшны последствия боя. Корабли дрейфовали, разорванные и смятые противником.

- Капитан, по правому борту на корабле есть живые люди, они подают сигнал о помощи. Прикажете начать соединении с потерпевшим кораблем? - Ко мне подошел первый пилот, место которого я заняла. Его звали Поль, с ним я познакомилась еще при жизни дяди. После его смерти, Поль решил стать моей каменной стеной. На семь лет меня старше, надежный и преданный, он не раз видел мои слезы и поддерживал, не позволял, чтобы мою слабость увидел кто-то другой. Узнав, что я ищу пилота он ушел с военной службы и стал моим первым пилотом и снова опорой и поддержкой. Я ему была за это благодарна. Если родители и дядя обеспечили мне достойный старт, то Поль помог не потерять высоту. Он знал меня как никто другой. И его вопрос сейчас был скорее утверждением.