Страница 17 из 71
— Огненная оса! — закричал Тимор. Перед нами появилась громоздкая фигура. Изогнутые бронепластины почернели от копоти и были покрыты желтыми шевронами. Синие запальные факелы шипели на оконечностях контейнеров. Руна угрозы зафиксировалась на машине, окрасив ее в ярко-красный цвет. Огненная оса издала звук, похожий на животное шипение и залила коридор жидким пламенем. Дисплей шлема потемнел, превратив поле зрения в ослепительные участки света и черные силуэты. Перед глазами капитана потускнели и пульсировали руны прицеливания — высокая температура глушила сенсоры доспеха.
— Наварра, зачисти туннель, — приказал Тир. Наварра вышел вперед, стволы оружия уже вращались. Это была новая модель, приспособленная для некоторых терминаторских доспехов из более крупного варианта, которым вооружались дредноуты.
Штурмовая пушка. Название не было новым, но никогда прежде оружие не отвечало ему настолько точно. Наварра прошел мимо Тира, встал поустойчивее и навел пушку. Стволы завыли, раскрутившись в размытое пятно. Огненная оса двинулась вперед, распыляя пламя. Наварра открыл огонь.
Поток раскаленных снарядов поразил огненную осу в лоб. Броня деформировалась под градом снарядов, прогнулась и лопнула, как бумага под дождем. Снаряд попал в топливную цистерну, и коридор исчез в облаке пламени. Наварра продолжал давить на гашетку, водя оружием по пылающему коридору. Груда стреляных гильз выросла у его ног.
Внезапный взрыв помех и искаженная речь наполнили шлем Тира. Кто-то за пределами «Железной крови» пытался связаться с ними. Капитан старался разобрать сигнал, но слышал только помехи. «Не имеет значения», — подумал Тир. — «Для нас есть только один путь».
Штурмовая пушка Наварры замолчала, стволы раскалились докрасна. Коридор перед ними был чист.
— Вперед, — приказал Тир, и они направились к сердцу «Железной крови» — к самому Пертурабо.
Отданный приказ об отступлении распространился по флоту Имперских Кулаков, подобно яду. Первыми стали отходить небольшие корабли: фрегаты, канонерки и ударные крейсеры. Поодиночке и небольшими группами, сто тридцать самых гордых боевых кораблей Империума покинули район битвы. Каждый Имперский Кулак на каждом корабле знал, что делает магистр флота, и почему; это было решение для тех, кто имел наибольшие шансы выжить. А также смертельный приговор для тех, кто оставался.
Позади бегущих кораблей их тяжелые собратья стреляли по врагу с возрожденной яростью. Безостановочные залпы поражали каждый корабль Железных Воинов в радиусе досягаемости орудий, попадающие в пустотные щиты заряды наполняли сенсоры энергетическим туманом. Некоторое время это срабатывало, пока первые корабли Кулаков не вошли в варп. Минуту ничего не менялось. Затем все больше отступающих кораблей стало исчезать, и Железные Воины поняли, что происходит. Они набросились на прорывающихся Имперских Кулаков, как изголодавшиеся шакалы на раненых львов.
Вторая волна кораблей Имперских Кулаков начала отступать к границе системы и в объятья варпа. Первым оторвался «Лакедемон», на нем первые Имперские Кулаки покинули пределы Солнечной системы. Его капитан — исполнительный Яго, гнал корабль, пока двигатели не стали истекать сырой плазмой. Его преследовали двенадцать кораблей Железных Воинов, непрерывно обстреливая «Лакедемон». Корпус превратился в искореженные развалины, но корабль Кулаков продолжал отвечать, пока броню окончательно не разрушили. Из остатков второй волны только горсть смогла прорваться и совершить прыжок в варп. Большинство последовали за «Лакедемоном».
«Веритас» начал падать. Опустошительные взрывы вскрывали обшивку и выбрасывали внутренности в атмосферу Фолла II. Уцелевшие двигатели пылали, пытаясь вытянуть корабль из объятий планеты. Убийцы снова дали залп, отрезав их от корпуса. «Веритас» перевернулся, уступая гравитации, и пылая рухнул сквозь атмосферу, теряя обломки.
Корабль упал в океан Фолла II, как раскаленное железо, погружающееся в лужу. В воздух взметнулись столбы пара, приняв форму белой наковальни. Морской воде понадобилось три секунды, чтобы добраться до плазменного реактора. Остов взорвался, и волна пылающей энергии догнала цунами, уже поднявшийся от падения корабля. Белый пар и черный дым смешались, затянув атмосферу планеты, как катаракта, образовавшаяся на синем глазе.
На мостике «Контрадора» присвистнул Голг, наблюдая гибель «Веритаса». Конец корабля был подобающим для сынов Рогала Дорна. Но это только короткое развлечение, подвернувшееся убийство, в то время как он, Железный Воин, искал настоящую цель. Ему не пришлось далеко смотреть. Она была здесь, дерзко неподвижная среди отступающих кораблей. «Трибун» — имя, которое несло столь много высокомерия и притязаний Имперских Кулаков. Господин приказал ему убить командира-выскочку, осмелившегося противостоять Повелителю Железа. Голг сделает это, но убийство доставит мало удовольствия.
Битва превратилась в бойню. Имперские Кулаки бежали. Одни группы кораблей пытались остановить Железных Воинов словно плотина, пока другие держали курс на открытый космос в надежде спастись. Железные Воины преследовали их, не подвергаясь ответным атакам. Каждое мгновение погибал очередной корабль под огнем сынов Пертурабо. Они просто превращали врага в искореженный металл и остывающий шлак. Их действия направляла несдержанность, расточительная жестокость, не требующая мастерства. Но Имперские Кулаки так или иначе были обречены.
Голг ничего не чувствовал, не было безоговорочной победы, только горький вкус крови врага, который позволил себе умереть. Битва должна была стать большим, чем бойня; она должна была стать подтверждением, доказательством лжи старых притязаний и соперничества. Вместо этого она стала обычной резней. Капитан задумался, была ли она такой же для примарха, был ли его мучительный гнев столь ужасающим, как подозревал Голг.
Железный Воин прищурился, глядя на «Трибун». Его уничтожение будет ужасающе легким, но он должен быть уверен, что выполнил задание, или рискует вызвать гнев господина.
— Подойти к цели, — прошептал он. Офицеры и сервиторы бросились выполнять приказ. — Вывести ее из строя и приготовиться к абордажу. — На одном только «Контрадоре» у него было триста Железных Воинов, более чем достаточно, чтобы принести Пертурабо его приз.
«Я погубил всех». Я мог думать только об этом. Предсмертные мгновения тысяч братьев заполнили гололитическую проекцию кроваво-красным светом. Я попытался прекратить сражение постепенно, отвести корабли поочередно, в разных направлениях, прикрывая, защищая. Железные Воины почувствовали слабину и усилили натиск. Отступление стало неконтролируемым, затем беспорядочным бегством, и наконец, бойней.
Враг дважды поразил «Трибун» с момента начала отступления. Оба попадания были серьезными. Мостик разрушен. Половина смертных офицеров погибла. Расплавленные модули когитаторов искрили и дымили. Воздух с шипением вытекал из рваных пробоин в бронированных ставнях. Сервиторы висели на кабелях, соединяющих их с постами. На палубу стекали масло и кровь.
— Три цели в непосредственной близости, — закричал Ралн. Он вцепился в главную артиллерийскую платформу, рядом лежало тело мертвого офицера.
— Огонь по всем целям, — приказал я, шлем увеличил громкость слов, перекрыв звук дюжины сигналов тревоги. От наших залпов корабль вздрагивал снова и снова. Я отдал приказ к отступлению, но сам не побегу до последнего момента. «Трибун» находился на пути надвигающегося флота Железных Воинов. Вместе с нами были два гранд-крейсера, три линейных крейсера и двадцать ударных кораблей. Немалая сила, но беспомощная на пути урагана.
— Две цели поражены, — докладывает громким, но спокойным голосом Ралн. — Еще две выходят на ближнюю дистанцию. Одна из них — боевая баржа.
— Огонь по поврежденным целям. — Я повернулся к проекции битвы. Ее покрывали размытые помехи. Я увидел, как несколько наших кораблей вышли из битвы и исчезли в варпе. «Слишком мало. Чересчур мало». Пока я смотрел, множество кораблей Железных Воинов превратили три наших в раскаленные обломки. Четвертый вернулся в бой и погиб, в тот самый момент, как дал залп. Я взглянул на крупный значок «Железной крови».