Надежда

– Время вышло, прощай! – заключил Ян и резко развернулся.

– Постой. Дай свяжусь хотя бы с кем-нибудь из Лагеря.

– Несносный старик! – взвыл наёмник. – Ну, валяй! Только быстро!

– Хорошо, – буркнул Данила и сконцентрировался, для уверенности сдавив виски.

Сашка, а Сашка, ты слышишь меня? – послал он сигнал по трансферансу.

Ответа не последовало. Охотник решил позвать другого знакомого, коего видел живым перед выступлением в злосчастные поиски, тот тоже не ответил. Затем ещё одного, но не добился результатов. Потом, плюнув на всё, Данила воззвал к сеньору, к Строганову, но тот также хранил молчание. Странно было не то, что они не отвечали. Странно то, что на том конце не чувствовалось никакой жизни. Пустота. Так, в основном, определяют смерть того, чьё тело не могут найти.

– Проклятье. – всплеснул руками охотник. – Что же это?

– То, что я тебе говорил. Бери арбалет и пошли. Идём тихо. Магия моя действует эффективно только в статическом положении, иначе можно легко заметить искажающееся пространство.

– Куда идём-то? – спросил подавленный старик.

– В Ватрад Вил. Дальше поглядим. Есть несколько вариантов, – бросил через плечо наёмник.

Ян отошёл метров на десять, осторожно двигаясь на юг, как Данила осознал всю плачевность ситуации и поспешил присоединиться к этому странному человеку. Вместе выжить проще.

Может быть.

В этих местах горячий сухой ветер порой задувал так, что двигаться вперёд было невозможно! Приходилось все силы тратить на то, чтобы противостоять сумасшедшему напору воздушных масс и не упасть, покатившись по велению стихии куда-нибудь в кипящие ядовитые воды, или, того хуже, в поток лавы, тёкшей в огромных расщелинах со всех сторон. Стражи не часто ходили этими путями, и все рейды, прошедшие по столь неприветливым дорогам, обошли Найджела стороной. Он, в основном, путешествовал по туманам, да несколько раз по горным тропам, в окрестностях разрушенной цитадели Кануак, а остальное время торчал в караулах да играл в карты. Теперь же, терпя боль в натёртых до крови ногах и безумное жжение на коже лица от раскалённого ветра, он должен был идти чёрт знает куда и чёрт знает с кем!

Проклятому незнакомцу были нипочём ни жар, ни яд, ни отравленный пылью воздух. Он уверенно двигался вперёд, увлекая за собой бедного Найджела, который всё чаще и чаще вспоминал маму и добрую сердцем сестрёнку, со временем заменившую мать. Порой хотелось упасть и заснуть, свернувшись в клубок страхов и жалости, но Страж должен быть сильным, этому их учили в Цитадели. Здесь нет места простым человеческим чувствам. Здесь война. Странно, но даже сейчас Найджел думал, что исполняет свой долг, хотя и ведёт спутника к врагу, попутно выкладывая всё, что знает. Найджел не мог представить иного. Он хотел верить, что если умрёт, то умрёт за дело, а не как ничтожная трусливая тварь.

– Так ты уверен, что нынче в мире нечто происходит, Найджел? – громыхал голосом ужасный спутник.

– Да. да, хозяин.

– И твой Орден недавно достиг некоторых успехов, не так ли?

– Так! Так!

– И сейчас он приступил к очищению неверных на захваченных территориях?

– Да, так оно и есть. Мои лидеры создали какое-то новое оружие, которому не может противостоять ни магия, ни сталь.

– Что ты такое говоришь, дурак?

– Я… я что слышал.

– Тогда вырежи себе уши, глупец. Что создано магией, то от неё и погибнет.

– Да, несомненно! Не смею спорить.

– Ну, так и?

– Так вот. Сейчас Север очищается, мой лорд. Враги падут рано или поздно. У них не найдётся средств, чтобы противостоять великому Ордену! А теперь, когда вы с нами, час неверных предрешён! – завывал Найджел, уподобляясь проповедникам Ордена, полоскавшим мозги малефикам тёмного клана каждый день.

– Слушай, давай без этой твоей орденской дряни, усёк? – раздражённо бросил Мерлон, потирая странный знак на лбу. – Ещё раз, и тебе конец.

– Да, Хозяин! – воскликнул уничтоженный и втоптанный в землю Страж. Он проклинал тот день, когда попал в проклятый Орден. Хотя, кто знает, быть может, это спасло ему жизнь.

– Однако не думаю, что вашим малефикам долгое время удастся скрывать кровавые расправы. Главам кланов это может сильно не понравится.

– Не понравится и уже давно не нравится. Однако что они могут сделать? Кроме того, все видят не Орден, а сильные кланы (Ренессанс, Реньюн, их союзников), озабоченные своими меркантильными интересами. К тому же все знают – Ренессанс не гнушается любых средств. Что же касается отношений сильных мира сего между собой, то вот, например, Сюреал и Элита не переносят друг друга ещё с Войны Трёх Кланов, Нейтралз недавно потерпели сокрушительное поражение от войск Ренессанса на левом береге реки Темерны, и теперь зализывают раны. Хранители… Чёрт их знает. Возможно, попытаются помутить воду в Совете Бангвиля, но скорее закроются в своих мрачных замках и будут ждать лучших времён. Воевать с ренами им нечем – последняя война обескровила их тщеславные ряды. Остальные же кланы… У них бесконечные усобицы за контроль тех или иных территорий, и бить их поодиночке – самое простое. Быть может, варвары Остермана, из Восточных Степей могут представлять кое-какую силу, особенно если Нейтралз решатся бросить в бой остатки войск им на помощь, исполнив союзнические обязательства, но всегда можно сыграть на недовольстве той же Элиты нарушениями её торговых сфер влияния, в которые будут вынуждены ворваться варвары, воюя с Ренессансом. Да, да, это касается напряжённой обстановки вокруг владений Купеческой гильдии на Перекрёстке, что к северо-западу от Честорского леса. Но там также вплетены интересы вездесущего Сюреала. В общем, состояние разрозненности приведёт неприятелей к неминуемому поражению. Во времена Войны Сил ещё жили кое-какие остатки братства, продиктованного необходимостью защищаться от диких племён. Но теперь, когда гегемоном стал человек, каждый хочет урвать кусок у другого, да побольше.

– Слишком у тебя просто выходит. С такой логикой можно хоть весь мир завоевать, – прогремел Мерлон. – Помолчи пока, я обдумаю то, что ты сказал.

Они брели по выжженным холмам и туманным равнинам. Они дышали отравленным воздухом и медленно жарились в безумном пекле, исходившем от лавных потоков, тёкших в глубоких расщелинах. Гейзеры чистой кислоты выбрасывали смертельное нутро на десятки метров вверх, поливая голые камни, плавившиеся под неукротимой силой разрушения. Здесь был настоящий ад! Найджел задыхался, он слабел на глазах. Но проклятый незнакомец неумолимо шёл вперёд, не обращая внимания на муки спутника. Вскоре запасы воды иссякнут, и начнёт мучить жажда.

От невыносимой боли в груди бывший Страж скинул с себя доспехи, разорвал рубаху, и тёр, что было сил, грудную клетку, сдирая поражённую кожу в кровь. Ему было дико больно, но он молчал и не давал повода тёмному отродью усомниться в его способности идти дальше. Он знал: если сейчас он упадёт и не встанет, то его просто оставят здесь умирать. Или, хуже того – бросят на съедение всякой живности в этих ужасных местах. Сейчас мерзкие твари скрылись, расступившись перед сыном Хаоса и Тьмы, но как только простой человек лишится его покровительства… Найджел кусал губу, глотая солёную кровь, но молчал и шёл дальше, покуда в глазах не стало темнеть. Но тут незнакомец остановился, поводил носом в разные стороны, громко втягивая воздух, и резко сменил направление, вскоре набредя на небольшую пещеру. Одним взмахом руки он выжег всё и всех внутри и приказал Найджелу спать. Тот лишь кивнул, и, упав на голые камни, заснул.

Когда он проснулся, то обнаружил себя лежащим на подстилке из грубой ткани рядом с небольшим костром, над которым незнакомец водил руками, заворожённо глядя на пляску огня.

– Ты отдохнул? – громыхнул голосом хозяин.

– Да, спа…

– Не за что меня благодарить. Мне нужно ещё чуть-чуть информации. А если б ты сдох, то. было бы немного обидно. Хотя путь к Башне Культа я вызнал… не знаю откуда, но вызнал. Пришло, словно наваждение. А может, из твоей головы. Проклятая карта теперь перед глазами, – хозяин гневно сжал искалеченные огнём кулаки, на которых частично обгорела и полопалась кожа. – Мне хочется немного тебя послушать. Совсем чуть-чуть.