Граф ее грез

Кристиан улыбнулся, его глаза лучились радостью и счастьем. Через мгновение он скользнул вниз по ее телу и исчез из виду.

– Кристиан, что… – Кейт задохнулась, почувствовав, как его язык проходит тропинкой, по которой до этого пробежались пальцы. Но разве пальцы способны сотворить подобное? Он оставлял на ее теле влажные дорожки и круги, лизал и покусывал, как будто и впрямь наслаждался десертом, украшенным сладкими фруктами, а Кейт вцепилась в его волосы, содрогаясь всем телом и постанывая. Перед ней опять вспыхнуло это яркое сияние, пронзившее ее от самой макушки до кончиков пальцев и сходящееся на Кристиане.

Затем она издала гортанный стон, и тут же Кристиан рухнул на нее без сил.

Через некоторое время, когда Кристиан вылез из-под одеяла, на его губах играла довольная улыбка.

– Мне нравится, как ты стонешь. А еще больше то, что причиной тому – я.

Кейт было лень отвечать. В каждой ее клеточке что-то приятно постукивало, словно она только что пробежала до Лондона и обратно. Впрочем, вряд ли бег принес бы ей столько наслаждения.

Кристиан потянул за шнур, и когда через несколько минут раздался стук в дверь, набросил халат, а затем прошел в гостиную. Кейт не видела входной двери и очень удивилась, когда он вернулся обратно с двумя подносами.

– Я подумал, что ты можешь проголодаться, и потом, должен же джентльмен дать даме небольшую передышку. – Он плотоядно облизнулся, и у Кейт потеплело на душе.

– А кто-то говорил, что он не джентльмен… – Она наколола на вилку кусочек фазана.

– Я и не отказываюсь. У меня на твой счет самые непристойные намерения, моя дорогая, поверь.

– Что ж, ловлю тебя на слове.

Кристиан покрутил мясо на вилке.

– Что ты планируешь делать, когда получишь наследство?

Кейт пожала плечами, во рту у нее моментально пересохло.

– Для начала поживу у тетки в Лондоне, с теми деньгами, которые у меня появятся, я могу рассчитывать, что она простит мне мои маленькие недостатки.

Блэк продолжал сосредоточенно жевать, видимо, ожидая продолжения.

– Я только боюсь, что ее великодушие вряд ли распространится на девушку, которая переодевается юношей и несколько дней спит в одном номере с мужчиной. Если так, то этот план никуда не годится. – Она постаралась придать голосу непринужденность.

– В любом случае я не думаю, что тебе понравится жить под одной крышей с теткой: затхлая атмосфера и безотрадное существование на обочине высшего света малопривлекательны, поверь. – Он заправил локон за поврежденное ухо Кейт, затем кончики его пальцев легко пробежались по раковине. Кейт не было больно, но по ее телу пошли мурашки.

Убрав руку, Кристиан снова взялся за еду.

– И те типы – они тоже не заслуживают тебя.

– А вот брат говорил, что я должна радоваться браку с его другом. Выбора у меня все равно нет и не будет. – Кейт вздохнула.

Кристиан поднял глаза и взгляд его стал серьезным.

– Твой брат – осел и ничего в таких делах не понимает. – Он коснулся ее щеки. – Ты прекрасна, поверь, любой мужчина был бы счастлив обладать тобой. – Его пальцы прошлись по ее ключицам. – Красивая, красивая, красивая.

Кейт задержала дыхание.

– Ты тоже очень красив, Кристиан Блэк, и я безумно рада, когда твоя настоящая сущность выходит поиграть со мной.

Тут Кристиан поцеловал ее с такой страстью, что у Кейт перехватило дыхание. Его руки не покидали ее головы, прижимались к щекам, обхватывали затылок, пропускали сквозь пальцы пряди волос и вновь возвращались к лицу. Он целовал ее восхищенно, благоговейно и одновременно так, словно хотел поставить на ней свое клеймо.

– Кристиан, – выдохнула Кейт, пытаясь выудить из сознания хоть одну мысль.

– Не волнуйся, Кейт. Я никому тебя не отдам и никуда не отпущу. – Он осыпал поцелуями ее плечи и грудь, живот и бедра, колени, икры и пальчики ног. От каждого прикосновения по телу Кейт расходилось тепло, и у нее было такое чувство, будто сейчас между ними происходит что-то очень важное.

Их соприкосновения продолжались, нежные и трепетные, сильные и жадные. Губы на ее груди все увереннее делали свое дело!

Кристиан приподнялся над ней, вглядываясь в ее раскрасневшееся лицо.

– Кейт?

Она кивнула и потянулась к нему, а он с радостью ответил ей и прижал ее к кровати, думая лишь о том, какая она влажная и горячая.

Затем Кристиан рывком вошел в нее и так же быстро вышел. Туда-обратно, туда-обратно, пока лицо Кейт не засветилось волшебным светом. Их дыхание слилось воедино.

И Блэк, наклонившись к Кейт, прошептал:

– Мне кажется, я влюбился в тебя.

Вместо ответа Кейт выгнулась ему навстречу, и он вошел в нее по-настоящему – так глубоко, что тело его содрогнулось. У него было такое чувство, будто он вернулся домой. Прежде он никогда не испытывал ничего подобного.

Двигаясь внутри ее, Кристиан нашептывал ей все, что передумал за последние несколько дней; он поведал, как нравится ему ее улыбка, как ценит он ее мнение, как, когда она рядом, день становится ярче.

Дыхание Кейт учащалось с каждым его словом, тело двигалось в такт с его телом, и Кристиан почувствовал, что стены, которые он начал возводить в карете, рухнули окончательно и бесповоротно, потому что с Кейт они не были ему нужны.

Когда они вместе взлетели на вершину блаженства, Кристиан понял, что никогда ее не отпустит. Именно сейчас, занимаясь с ней любовью, он определил свою судьбу: отныне он принадлежал Кейт, а Кейт принадлежала ему.

Когда теплые руки Кейт обвились вокруг него и она прижала его к себе, он постепенно погрузился в сон, окончательно решив оставить все проблемы на потом и несколько недель вообще не вылезать из-под одеяла.

Именно в этот сладостно приятный момент что-то заставило его очнуться от сладкой дремы.

– Так-так, какая милая сцена, – прогремел совсем близко язвительный голос, и Кристиан вздрогнул.

Глава 21

Тебе никогда не отделаться от меня. Я всегда буду рядом.

Кристиан повернул голову и увидел стоящего в дверях отца: старик, как всегда, держал спину прямо, нос наморщен – у него был такой вид, словно он учуял что-то неприятное.

– Я знал, что ты безнадежен, Кристиан, но тебе действительно следует быть осторожнее со словами, особенно в доме, где… как ты изволил выразиться? Ах да, и у стен есть уши. Вечно ты беспечен, раскидываешь вещи где попало, лишь бы покувыркаться с селянкой, готовой раздвинуть ноги.

– Не называй Кейт селянкой! – Кристиан уже собрался произнести несколько резких слов, но вдруг похолодел, услышав всего два слова:

– Забавный дневник.

Кровь застыла у него в жилах. Этого не может быть! Он бросил взгляд в сторону гостиной и только тут вспомнил, что оставил дневник на кресле, когда понес Кейт в спальню, слишком поглощенный любовью и страстью, чтобы помнить о чем-то еще, кроме своих чувств к ней. «Беспечен. Беспечный, никчемный, никуда не годный», – крутились у него в голове фразы, с которыми он вырос.

Итак, дневник Энтони у отца. Нет, не здесь, конечно же, но он завладел им.

А ведь у его отца в одном мизинце больше власти, чем у Фриуотеров со всеми их газетами. И это тот самый отец, который с детства отравлял ему жизнь. Если бы не знакомство с Энтони в Итоне, неизвестно, как бы он вообще выжил; даже когда оба его брата погибли, у отца находились для него лишь саркастические замечания.

Кристиан скосил глаза на Кейт, ту самую Кейт, которая за одну неделю сумела пробраться под его оборонительный щит. А после вчерашней ночи…

Впрочем, о чем это он? Дневник Энтони – вот что сейчас главное. Кристиан посмотрел на отца. Слишком важен, чтобы позволить себе ухмылку, взгляд холодный, отстраненный, разочарование въелось в каждую его черточку.

– Ты спустишься со мной вниз сейчас же, а твоя подружка немедленно уберется из этого дома.