Граф ее грез

– Как успехи, Блэк? – Десмонд по-прежнему сверлил Кристиана взглядом, но тот и бровью не повел.

– Спасибо, Десмонд, за внимание, но я бы на вашем месте лучше помолчал.

Десмонд вскочил со стула и только благодаря Тигзу не вцепился Кристиану в горло. Кристиан покачал головой:

– Ай-ай-ай, какой темперамент! Вам следует держать себя в руках. Как бы у окружающих не сложилось впечатление, что вы способны на убийство. Вам ведь этого не надо, верно?

– Я доберусь до вас, Блэк, вот увидите! Как только разделаюсь с этим Лейком, и до вашей шеи черед дойдет.

Кристиан лениво пощелкал пальцами.

– Питаете слабость к мистеру Лейку, а? Вряд ли он ответит вам взаимностью.

Десмонде новой силой начал вырываться из хватки Тигза:

– Ты покойник, я убью тебя!

– О, Десмонд, это не так просто.

Наконец Кристиан вышел из комнаты, и Кейт поспешила за ним.

– Вам не следует дразнить его, Блэк, – заметила она, как только они оказались в своей комнате. – Я знаю, что вам нравится разыгрывать из себя сыщика, который находится под защитой закона, ноДесмонд действительно может причинить вам вред.

– Ты заботишься обо мне, Кейт? Я тронут.

Кейт поморщилась:

– Отвратительный, невыносимый грубиян! Зачем вы насмехаетесь над ним? Да вы ничуть не лучше Дженсона!

Кристиан усмехнулся:

– Дональд Десмонд много говорит – такова его природа, но воплощает ли он свои слова в жизнь? Нет. Он весь бахвальство и бравада.

– Весьма опрометчивое заявление.

– Как и большинство моих заявлений.

– Да что с вами такое? – Кейт нахмурилась. – Вы меняетесь, как ветер в поле.

– К этому времени мы уже должны были найти дневник Фриуотера. Это моя главная задача. – Последнюю фразу Блэк пробурчал себе под нос, но Кейт прекрасно расслышала ее.

– Что? Вас заботит дневник Фриуотера, а не то, что здесь произошло убийство?

– Полагаю, это дело рук прислуги, – небрежно произнес Блэк. – Разве важно, как именно, когда причина вполне ясна?

– Ах вот как? – изумилась Кейт. – Выходит, вы собираетесь оставить все как есть и даже не доведете расследование до конца?

Кристиан пожал плечами.

– Но вы не можете так поступить! Вы обещали мне, что найдете преступника. Неужели ваши обещания ничего не стоят?

По лицу Кристиана пробежала тень.

– В том-то и дело, что стоят.

– Не похоже.

– Мне только твоих нравоучений не хватало. Я за свою жизнь достаточно наслушался нотаций, и твое мнение меня ничуть не интересует!

Кейт опустила глаза, она просто не знала, как теперь говорить с ним.

Внезапно лицо Блэка перекосилось; схватив со стола расческу, он запустил ее через комнату, и она, ударившись о стену, со стуком упала на пол.

Кейт застыла, и тут Блэк ударил ладонью по столу.

– Он никогда не оставит меня в покое!

Кейт молчала до тех пор, пока Блэк не повернулся и не взглянул на нее. Он не сделал попытки приблизиться, за что она была безмерно ему благодарна.

– Прости меня, – печально вздохнул он. – Отвратительное поведение. Призраки прошлого. – Губы Блэка изогнулись в невеселой улыбке. – Ты ведь ни в чем не виновата.

Кейт кивнула, по-прежнему не зная, что сказать; тем не менее сжимавшая сердце ледяная ладонь расслабилась, отпустила.

– Извинения приняты.

– Я очень ценю твое мнение, очень, и продолжу расследовать смерть Дженсона, хоть и думаю, что тебе не слишком понравится результат.

– Почему вы так считаете? – Кейт устало опустилась в кресло.

– Ты ищешь справедливость, но вряд ли найдешь ее, разоблачив виновных.

– И что же по-вашему, это значит, что мы не должны доискиваться правды и дать суду возможность наказывать убийцу или убийц Дженсона?

– Я полагаю, что здесь не все так просто. Этой охотой ты стараешься компенсировать что-то внутри себя, моя дорогая. Не знаю, что тебя тревожит, но мне слишком хорошо известен этот мотив, чтобы не замечать его в других.

– Мой отец всегда говорил, что жизнь – штука сложная, – пробормотала Кейт.

– Забавно. Мой утверждал то же, но при этом сам как мог усложнял мою жизнь.

На лицо Кристиана снова набежала тень, и Кейт показалось, что ему не слишком хочется делиться с ней своими воспоминаниями. Впрочем, Кристиан достаточно умен, чтобы предвидеть последствия. Отец назвал бы его «горячечным интеллектуалом»: сдержанный и холодный снаружи, он – настоящий вулкан, но врядли многим доводилось заглянуть внутрь этого вулкана.

Кейт легонько дотронулась до его ладони.

– Мне нравится думать, что эти вещи больше не тревожат меня. Обычно я не даю им воли, – добавил Блэк, и Кейт кивнула. Он так ничего и не сказал ей по поводу дневника, и у нее имелись лишь смутные подозрения начет происхождения щита, которым он прикрывался. Просто удивительно, как мало она знала о нем. У нее не было причин доверять этому человеку, и она не понимала, почему же все-таки доверяет ему, но дело обстояло именно так.

– Иногда мы вынуждены делать несколько попыток, пока не добьемся нужного результата, – прошептала Кейт, и Кристиан улыбнулся:

– В том-то и беда. Второй шанс выпадает редко.

Она позволила их пальцам сплестись в замок.

– Вы терпите поражение, потому что отступаете. Важно двигаться вперед и не давать потоку поглотить вас. Отец научил меня этой простой истине.

Блэк неожиданно рассмеялся, и Кейт улыбнулась ему в ответ. Как хорошо! Она несколько недель не говорила об отце. Даже бой часов и тот с трудом переносила, хотя в последнее время явно наметились улучшения, особенно днем. Ей становилось плохо только в полдень, в полночь и во сне. Может, она тоже делает успехи?

Кристиан начал было что-то говорить, но замолк на полуслове и продолжал смотреть ей за спину со странным выражением на лице.

– Что? – Кейт обернулась, но там было лишь занавешенное окно.

– Шторы.

– Да, и что? – Она ничего не понимала. Блэк неожиданно крепко пожал ее руку.

– Помнишь, какого цвета были шторы в комнате Оливии Трент?

– Темно-голубые, ближе к синим.

– А у Десмонда?

Кейт покопалась в памяти, припоминая.

– Тоже синие. – Внезапно она прищурилась. – И у Крессентов, и в гостиной тоже. Во всех номерах с выходом на галерею синие шторы, за исключением комнаты Дженсона.

Блэк быстро встал.

– Точно. У Джулиуса Дженсона шторы зеленые. Отчего бы это?

– Кто-то заменил прежние шторы.

Их глаза встретились.

– Салли.

Кейт давно не видела робкую горничную, но она всегда возникала в нужном месте в нужное время. В случае необходимости девушка непременно прикроет Мэри, свою лучшую подругу, да и других слуг тоже. Если кто-то велел ей прибрать в комнате и держать рот на замке, она так и сделает.

– Шторы не обязательно сменила она: любой мог это сделать. В то утро Элиас достаточно долго отсутствовал с ключом.

– И слуги тоже довольно коварны; вряд ли у них у всех есть ключи от комнат:

Кристиан решительно направился к выходу.

– И как я мог упустить это из виду! Давай-ка еще разок взглянем на шторы Дженсона.

Они пересекли коридор, а как только оказались в номере Дженсона, Кристиан поднял лампу и, подойдя к окну, оглянулся.

– Темно-зеленые.

– Думаете, на старых шторах осталась кровь?

– Скорее всего.

– Тогда их сменили, чтобы скрыть следы преступления, и это значит, что Дженсона убили в комнате, а не на балконе.

– Именно так.

– Но я нигде не видела других пятен. Как же так вышло, что вся кровь осталась на шторах?

Кристиан задумчиво посмотрел на нетронутую кровать.

– А что, если он был убит в постели? Покрывало и простыни тоже могли сменить.

Они проверили кровать, но никаких следов крови не обнаружили.

– Ну, тогда его могли ударить о стену, прикрытую шторой, и, падая, он сорвал ее. Тогда-то Оливия и услышала стук. Тело могли вытащить наружу вместе со шторами и сбросить с балкона, а по дороге оставили следы крови на перилах. Кейт задумчиво кивнула: