Путь демона

– А вы, сударыня, можете лучше? – Голос Крута стал до приторности сладким. Любой егерь из его отряда сейчас стрелой мчался бы прочь от впавшего в ярость командира, однако нахальная девица ничуть не смутилась.

– А то! – Она легко спрыгнула со своего двухметрового насеста, отряхнула простую белую тунику и, слегка покачивая бедрами, направилась к замершему от такой наглости капитану.

– Так, может, вы, сударыня, покажете нам, неумехам, как надо стрелять? – Слова Крута буквально сочились ядом, когда он протянул ей легкий пехотный арбалет с поясным крюком, сама возможность взвода которого столь стройной и явно не переувлекающейся поднятиями тяжестей барышней казалась просто смехотворной.

– Могу и показать. – Девушка явно приняла его слова за чистую монету, проигнорировав скрытый в них сарказм. Она внимательно осмотрела крюк, затем попробовала прицепить его к легкой цепочке из позолоченной меди, заменявшей ей пояс, и неожиданно, неуловимо быстрым движением, сдернула с ближайшего ополченца толстый ремень, к которому по уставу и должен был крепиться крюк. Надев его на себя, девушка довольно улыбнулась и начала стрельбу, причем с такой скоростью, что фон Вилхот только и успел, что ошарашенно моргнуть.

– Р-раз. – Тонкое тело сгибается в пояснице, цепляя крюком тетиву арбалета.

– Два. – Изящная нога крепко упирается в арбалетное стремя, тело разгибается, натягивая тетиву.

– Три. – На ложе падает болт, девушка выпрямляется, ловя в прицел мишень.

– Четыре. – Тяжелый болт, получивший мощный удар тетивы, срывается в недолгий полет, находя свое новое пристанище в набитой землей кадушке заменяющей голову чучелу-мишени, и все повторяется снова.

Десять стрел были выпущены менее чем за три минуты, и обалдевший капитан лишь переводил взгляд с хрупкой фигуры на торчащие из длинной жерди, на которую было насажено чучело, арбалетные болты. Деревянная «голова», не выдержав ударов, развалилась на части, и последние два болта были всажены в толстую сосновую жердь, игравшую роль «шеи».

А представившаяся Вернеттой невозмутимо сняла с себя пояс и вернула его ограбленному пехотинцу.

– Это невероятно! – выдохнул пораженный капитан. Давно и тщательно изучавший боевые искусства и стрельбу в особенности, фон Вилхот мог оценить продемонстрированный ему класс стрельбы. Еще бы! Ведь именно стрелковое мастерство составляло весь смысл и цель его жизни, и до сих пор он по праву считал себя лучшим стрелком Фенриана.

– Это несложно, – усмехнулась девушка. – Шестьдесят метров – дистанция детская! Вот на ста – пришлось бы поднапрячься.

– Это невозможно! – холодно отвернулся от нее егерь. – Дальнобойность данного арбалета восемьдесят метров. Стрела просто не долетит! Каким бы мастером стрельбы вы ни были, на ста метрах вы не попадете даже в стену!

– Спорим? – улыбнулась девушка. – На желание?

Несколько мгновений фон Вилхот колебался. Он не очень-то любил всякого рода споры, однако сейчас желание несколько осадить нахальную девчонку победило. В конце концов он сам пристреливал этот арбалет и хорошо представлял его возможности. Сто метров дистанции лежали далеко за ними.

– Спорим! – наконец решился он. – В случае если вы сможете всадить хотя бы пять стрел из десяти в чучело на ста метрах, обязуюсь выполнить любое ваше желание, но если вы этого не сможете сделать, то… – он ехидно осмотрел изящную фигурку, – вы проведете со мной пару-тройку «индивидуальных занятий» в моей квартире. – При этих словах со стороны ополченцев послышались смешки.

– Договорились, – девушка вернула капитану его же оценивающий взгляд. – Помните: ЛЮБОЕ желание.

– Клянусь честью! – Фон Вилхот усмехнулся и широким жестом указал на предназначенный для упражнения с луком барьер. – Прошу к рубежу! – в рифму произнес он.

Вереена злорадно усмехнулась. Насколько она помнила предоставленные мейсером Квирином характеристики, слову чести этого капитана можно было доверять целиком и полностью. Люди такого типа скорее повесятся, чем нарушат клятву. Тем более данную публично.

– Лэр Торне! Лэр Торне, откройте! – Настойчивый стук лакея оторвал капитана Джарвиса Торне от самого приятного и любимого дела на свете. С сожалением взглянув на красавицу-куртизанку, старательно отрабатывающую заплаченную ей непомерную сумму, он недовольно крикнул:

– Чего там? Я занят!

– Лэр Торне! К вам опять заявился этот ростовщик! Что прикажете делать?

– Я же уже говорил! Спустите его с лестницы, Джозеф! И не смейте меня тревожить! Разве что в случае нового штурма.

– Так я потому и тревожу! У меня нет никакой возможности выполнить ваше распоряжение! Ростовщик с тремя своими подручными штурмует вашу дверь! Они неплохо вооружены! И с ними наряд городской стражи!

– Я сейчас выйду, – грустно вздохнул офицер, отстраняя от себя обнаженную прелестницу. – Прости, дорогая, но мне сейчас придется заняться финансовыми проблемами, – пробормотал он, торопливо напяливая форменную тогу и цепляя меч к поясу.

Разбирательство длилось долго. Куртизанка, оплаченное время которой истекло, давно ушла, а стороны продолжали орать друг на друга, размахивать руками и острыми предметами. В конце концов победили закон и количество, и ростовщик ушел, цепляя к поясу пухлый кошелек, оставив своего помощника делать опись имущества, в то время как разъяренный Джарвис Торне скорым шагом направился в сторону трактира, намереваясь залить приключившееся несчастье крепким иринийским вином. Ему оставалось только радоваться так вовремя наступившей осаде, которая не позволяла упечь боевого офицера в долговую тюрьму.

Темнело. Солнце давно зашло, когда Джарвис услышал позади себя легкий перестук каблучков. Ведомый естественным инстинктом любого мужчины, он обернулся и так и замер. К нему не спеша приближалась очаровательнейшая девушка в дорогом, правда несколько устаревшего фасона, платье. Предыдущая его пассия, стоившая ему немалого количества золота и во многом и явившаяся причиной сегодняшних неприятностей, не выдерживала рядом с этим неземным видением никакого сравнения, словно разукрашенная и намазюканная крестьянская баба рядом с первой красавицей Вельминта. В один миг Джарвис был покорен.

Оставалось найти предлог для знакомства. Впрочем, тот не замедлил появиться. Проходя мимо офицера, девушка внезапно оступилась, и Джарвис вовремя успел подхватить легкое тело.

– Кто вы, прекрасная незнакомка? Почему без охраны? Здесь может быть опасно…

Лера Террас, одна из «птенцов» Вереены, возвращаясь в лагерь, довольно улыбалась. Жаль конечно, что с того момента, как она стала вампиром, телесные радости ей больше недоступны. Впрочем, искреннее восхищение этого мальчика было ничуть не менее приятно. Задание она выполнила на «отлично». И ее внешность, вкупе с легким ментальным воздействием, сыграла в этом ничуть не меньшую, а то и большую, роль, нежели уплаченная ею солидная сумма в золоте. Отныне Джарвис Торне был искренним и преданным сторонником Аталетты.

Гернер Трузе, председатель торговой палаты Орвалена и «по совместительству» предводитель городского ополчения, тяжело отдуваясь, поднимался вверх по улице, на все лады проклиная свою злосчастную судьбу, а заодно и своего торгового партнера и лучшего друга – Лауса Броме. Ведь это не кто иной, как Лаус, чтоб его вша заела и крысы кошелек прогрызли, выдвинул его на почетный пост предводителя ополчения год назад. Ну кто мог бы подумать, что эти сумасшедшие мятежники рискнут напасть на самый укрепленный город страны?

Гернер вздохнул и бочком протиснулся в калитку своего дома, в очередной раз подумав, что пора, пора приказать расширить дверной проем, однако тут же забыл об этом своем решении: к нему торопливо подбежал слуга.

– Господин, вас ожидают в приемной!

– Кто там еще? – недовольно скривился почтенный председатель торговой палаты, устало переводя дух. После интенсивных тренировок под началом егерских сержантов, по приказу коменданта крепости абсолютно обязательных для всех без исключения ополченцев, в том числе и предводителя, сил не хватало даже на дыхание, а не то что на занятие делами. При этом наглые егеря-сержанты, и особенно их капитан, который изредка принимал участие в тренировках, как он сам говорил «для забавы», не испытывали никакого почтения к авторитету главы торговой палаты и городского ополчения.