Нора

Нору огорчало, что он больше не спрашивает ее об отношениях с Рауди. Хотя ей следовало бы радоваться. Он редко спрашивал о Рауди, редко проявлял интерес к нему. Последнее время он реже вспоминал и о своей клинической смерти, не считая загадочного замечания, что Рауди вовремя появился на сцене. Конечно, Нора не верила снам своего отца, в которых он якобы разговаривал с умершими о судьбах трех сестер. Но это занимало и развлекало его так долго, что наступившее молчание настораживало.

Нора поднялась в свою комнату. Теперь она жалела, что не дала Рауди поцеловать ее снова. Одновременно ее злило, что она испытывает к нему какие-то чувства, особенно учитывая, как сильно он был влюблен в ее сестру.

Нора сняла форменную одежду и медленно спустилась по задней лестнице, которая вела в просторную кухню. На полпути она услышала голоса Стеффи и Чарлза. Они говорили тихо и часто замолкали совсем. Влюбленные говорили о своем будущем.

Не желая смущать их или ставить себя в неловкое положение. Нора постаралась убедиться, что они услышали ее. Она вошла, сияя улыбкой, и застала свою сестру на коленях у Чарлза. Деревянной ложкой она давала ему пробовать соус для спагетти.

С усилием Чарлз отвел глаза от Стеффи.

— Спасибо, что провела меня сегодня на пресс-конференцию, Нора. Я тебе очень благодарен.

— Не за что. — Она открыла холодильник, достала банку с лимонадом. Стоя спиной к влюбленной парочке, она услышала, как Стеффи что-то прошептала, потом тихо хихикнула. — Когда будем ужинать? — спросила Нора, боясь взглянуть на них. Она взяла высокий стакан и положила в него лед, прежде чем налить лимонаду.

— Где-то через час.

В эту минуту она просто не могла смотреть на Стеффи и Чарлза. Ей было больно видеть их счастье и любовь.

— Вам нужно чем-нибудь помочь?

— Нет, спасибо, — ответил за Стеффи Чарлз. — Все под контролем.

Нора была в этом уверена.

Только оказавшись в своей комнате, за закрытой дверью, она поняла, под каким жестким контролем она держала себя.

Свадьба Стеффи и Чарлза должна была состояться через несколько недель. Нора радовалась за них обоих. Они не собирались устраивать грандиозный праздник, как Валерия и Колби. Это было тем более кстати, что Орчард-Вэлли еще не оправился от свадьбы первой из сестер Блумфилд.

Нора искренне радовалась за своих сестер. Обе они заслуживали своей любви.

Любовь…

Любовь сильно изменила Валерию, полностью перевернула ее жизнь. Старшая сестра Норы никогда не была слишком эмоциональным человеком. Но с тех пор, как она надела обручальное кольцо, подаренное Колби, она изменилась. Она стала оживленной, радостной. На глазах Норы любовь так преобразила сестру, что она с трудом узнавала ее. Всегда такая деловая и серьезная, Валерия просто искрилась любовью.

Стеффи же — наоборот. Средняя сестра всегда была слишком эмоциональна. Ни для кого не было секретом, что и о чем она думает. Она всегда открыто выражала свое мнение.

Последние же дни Стеффи стала тихой и спокойной. Когда она была с Чарлзом, то казалась Hope совсем другой женщиной. Раньше ее сестра всегда куда-то спешила: ей надо было с кем-то встречаться, куда-то идти, что-то делать. Но не теперь. Она расслабилась, успокоилась.

Обе сестры выходили замуж за людей, которые их уравновешивали. Мужчин, которые их идеально дополняли.

Оставалась Нора.

Переведя дух. Нора растянулась на кровати и уставилась в потолок. У нее было много поклонников, но мужчины, с которыми она встречалась, не вызывали у нее таких чувств, как Колби и Чарлз у ее сестер. Теперь, воочию увидев, что такое настоящая любовь, она не знала, чего ей ждать от самой себя. Что станет с ней после того, как она полюбит? Она никогда не была ни серьезной, как Валерия, ни взбалмошной, как Стеффи. Она была просто Нора.

Зазвонил телефон, и трубку тут же сняли. Стеффи взбежала по ступенькам, крича:

— Нора! К телефону!

Нора повернулась и протянула руку к аппарату, стоящему на тумбочке у ее постели.

— Алло, — произнесла она.

— Не хотите поиграть в шашки?

— Рауди? — Ее сердце екнуло при звуке его голоса.

Он хихикнул:

— А вы еще с кем-нибудь играли в шашки? Я обижен.

— Я… — она не знала, что ответить. Ей очень хотелось согласиться, но здравый смысл победил. — Нет, — решительно ответила она.

— Обещаю больше ничего себе не позволять.

— Извините, я вам не верю. Он молчал довольно долго, потом заговорил снова:

— Я вот еще почему звоню. Я хочу поблагодарить вас за то, что вы сделали сегодня днем.

— Очень немного.

— Но вы мне очень помогли, и я вам благодарен. Ведь я внес столько беспорядка в жизнь больницы, не так ли?

— Без сомнения, — рассмеявшись, ответила она. Она сильно подозревала, что так происходило везде, где бы он ни появлялся: в Орчард-Вэлли, в Хьюстоне или Нью-Йорке.

Рауди тоже рассмеялся, потом спросил еще о чем-то, о больнице и о городе, она ответила и сама что-то спросила его. Они разговорились.

Ей казалось, что прошло всего несколько минут, но тут она услышала, как Стеффи зовет всех к столу. Нора взглянула на часы и с удивлением заметила, что проболтала с Рауди добрых полчаса.

— Мне пора идти.

— Хорошо. Еще раз спасибо… Нора. — Он сделал ударение на ее имени. — Кажется, я всегда только и делаю, что благодарю вас.

Сбегая вниз, Нора чувствовала себя бодрой и веселой.

Когда она вошла в комнату, все — отец, Чарлз и Стеффи — обернулись и посмотрели на нее.

— Что-то не так? — спросила она, оглядывая себя в поисках не правильно застегнутой пуговицы.

— Все в порядке, — ответил отец, накладывая себе салат. — Все в полном порядке, Нора.

Но Нора заметила, как он взглянул на Стеффи и широко улыбнулся.

Палата Рауди превратилась в командный пункт. С самого раннего утра туда-сюда сновали мужчины и женщины.

Нора принесла Рауди завтрак и обнаружила в палате Роббинса, работающего за компьютером. Женщина средних лет с пучком темных волос печатала на машинке. Никто не обратил на Нору внимания, а меньше всех — Рауди, который отдавал приказы с видом генерала.

— Надеюсь, я никого не побеспокоила, — произнесла Нора, не пряча иронии, и поставила поднос на столик.

— Нора. — Рауди взглянул на нее поверх листка, который он внимательно изучал. На носу его красовались очки в роговой оправе, они делали его еще привлекательнее.

— Я принесла ваш завтрак.

— Я так понимаю, что вы не захватили тех плюшек с черникой?

— Могу принести.

— Мне придется за это заплатить?

— Не обязательно. — Из заметок ночного персонала Нора узнала, что Рауди почти всю ночь проговорил по телефону. Правда, он звонил и ей, но это было гораздо раньше, вечером.

Она взяла термометр и сунула ему под язык.

— У меня нет жара! Зачем вам все время, и днем и ночью, мерить мне температуру? — рассерженно спросил он, когда она закончила.

Она сделала отметку и взяла его за запястье.

— Вы проговорили по телефону почти восемь часов.

— Ревнуете? — он приподнял брови.

— Возможно. — На самом деле она беспокоилась о том, что он недостаточно заботится о своем здоровье.

— Мне со многими надо было переговорить, многих успокоить. Кстати, мы вам устроили хорошую рекламу на Си-Эн-Эн. Благодаря крушению моего самолета город Орчард-Вэлли нанесен на карту.

— Уверена, префект страшно обрадовался.

— Он предложил мне ключи от города.

— Дядя Джей? Не может быть, — не поверила Нора, Рауди довольно рассмеялся.

— Действительно, он этого не сделал, хотя следовало бы.

Нора закончила считать его пульс и записала результат.

— Теперь я получу черничные булочки или мне надо еще попросить?

Нора достала из кармана две плюшки, завернутые в целлофан.

— Вам удивительно везет, Кэссиди. Это последние. Папа шлет их вам с наилучшими пожеланиями.

— Храни его Боже. — Не обращая внимания на поднос с завтраком, Рауди развернул одну из булочек. — Это моя секретарша, миссис Эмериш. Роббинса вы помните, не так ли?