Страница 1 из 7
A
Новая книга известного психолога и лингвиста Ревекки Фрумкиной обращена к молодой женщине, вступающей на путь самостоятельной жизни. Как обустроить квартиру малыми силами? Какие вещи купить в первую очередь? Что должно быть в домашней аптечке? Как правильно выбрать режим дня? Содержащиеся в книге ответы на эти и другие неотложные вопросы не отвлекают читателя от ее главной идеи: взрослая жизнь – это жизнь человека, который постоянно делает выбор. «Осторожные советы» Ревекки Фрумкиной помогут выбрать между дешевым и дорогим, вкусным и полезным, красивым и удобным, полагаясь на собственный вкус, а не статью из «глянцевого» журнала, и создать собственный стиль жизни, прислушиваясь не только к рекламе и друзьям, но и к себе самому.
Ревекка Фрумкина
Начнем, пожалуй…
Экономить или тратить?
Стиль жизни
Свой стиль
Вещи как знаки
Стиль как выбор
Пустая квартира
Вчера и завтра
Просторно или тесно?
Комната
Обои
Занавески, лампы, ковры
Как у «глянцевых» людей
Кухня
Пустой шкаф для посуды
Пустой шкаф для кухонной утвари
Gadgets
Микроволновая печь
Холодильник, но какой?
«На черный день»
О пользе заячьей лапки
Руки
Лицо
Декоративная косметика
«На босу ногу»
Ванна или душ?
Чего бы такого съесть?
Вкусно или «правильно»?
Sandwich box
Fast food
Если к вам пришли гости…
«Тряпки»
Шуба в жизни женщины
Модно или стильно?
Диктатура моды
Сумки, рюкзаки, «кенгуру»
Туалет и этикет
Одеваться или раздеваться?
«Стиль остается»…
Житейские мимолетности
Беспорядок «художественный» и просто беспорядок
Маленькие руки, умелые хитрости
Стираем, не гладя
Пустой бельевой шкаф
«Длянос»
Собираемся в гости
Общественные уборные
Мне некогда…
Режим дня
Жаворонки и совы
Поспешая медленно
Право на настроение
Мелочи жизни
Дача
Красота или польза?
Комфорт и природа
Запоздалое посвящение читательницам этой книги
Ревекка Фрумкина
Мне некогда, или Осторожные советы молодой женщине
Еще много нового можно
сказать и в до-мажоре.
Арнольд Шенберг
Начнем, пожалуй…
Взгляните на себя в зеркало. Это – вы. А вы – не ваша мама, не ваша старшая (или младшая) сестра, и уж тем более не ваша бабушка. Вы не так уж похожи на своих подруг и знакомых, хотя, скорее всего, вас многое объединяет. Просто не стоит оценивать себя исходя из «образцов», будь то ровесницы, учителя или родители. Потому что у вас своя жизнь, а значит – свои планы и взгляды, свои достоинства и недостатки. Разумеется, я не хочу этим сказать, что жизненный опыт других людей, тем более тех, кто намного старше, для вас совершенно бесполезен.
Если бы я думала так, я не стала бы писать эту книжку.
А ведь я написала ее именно для вас! Притом с одной-единственной целью: чтобы вы (по возможности) учились на чужих ошибках.
На «наших» то есть.
Здесь вы воскликнете: «Тогда было другое время!» И это правильно. Потому что время – всегда другое. Замечания типа «я в твои годы» или «мы в наше время» могут быть столь же бесценны как свидетельства современников ушедшей эпохи, сколь и бесполезны в качестве образца для подражания.
В 1943 году мне было 11 лет. Еще шла война. Мы жили на Тверской у здания Моссовета (там теперь мэрия), а в школу я ходила в Старопименовский переулок (где теперь на углу отель Marriott). Чтобы попасть в школу, мне нужно было пересечь Тверскую без светофора и без подземных переходов (троллейбусы и машины), дальше – притом дважды – площадь Пушкина (трамвай «А» и машины). И моих родителей это совершенно не беспокоило.
Но не потому, что тогда машин было меньше (хотя их и вправду было меньше). Просто перейти любую магистраль все-таки было делом заведомо менее опасным, чем по сигналу воздушной тревоги бежать в бомбоубежище – а этим житейским опытом я обзавелась уже в 1941 году. Кроме того, мама с папой и сами рано утром уходили на работу и при всем желании не могли сопровождать меня куда бы то ни было.
Нынче моя подруга (по возрасту она как раз могла бы быть моей дочерью), тоже живущая в центре, самоотверженно водит в школу свою одиннадцатилетнюю дочь: а вдруг ребенок не успеет перейти улицу, ведь зеленый свет горит так недолго!
...
мораль
никакой морали, пусть водит, если ей так спокойнее.
В «наше» время не было не только стиральных машин и кухонных комбайнов. До конца 50-х годов в большинстве московских кухонь не было горячей воды, а газовые колонки были только в ванной комнате. Белье стирали на стиральной доске, а высушенные простыни сначала «катали» вальком и скалкой (боюсь, что валек видели только те из вас, кто ездил в этнографические экспедиции), а потом гладили утюгом, нагретым на газовой плите.
Сваренный на два дня обед хранили на подоконнике, сливочное масло в холодное время года клали между рамами (это называлось «за окном»). Летом масленку ставили в кастрюлю с водой и накрывали мокрой холстиной.
Когда в 1949 году отец купил первый советский холодильник «Газоаппарат», мои однокурсницы по Московскому университету (мы учились в старом здании на Моховой) специально забегали к нам поковырять лед на морозилке, чтобы убедиться, что он настоящий.
Таков был быт в среднеобеспеченной московской семье при 48-часовой рабочей неделе.
...
мораль
Об этом, быть может, интересно прочитать в мемуарных очерках, мемуары чаще всего пишут для того, чтобы свою единственную жизнь осмыслить именно как уникальный экзистенциальный опыт, житейские мелочи лишь делают рассказы о прожитом достоверными, не стоит в самых правдивых мемуарах искать уроков практического опыта.
Вам забавно узнать, что в «мое» время на филфаке университета, где, по общему мнению, все – ну просто все! – девочки были красотками, губы красили только те, кто был замужем, – а их и было человек пять-шесть на курс, то есть на триста человек. Забавно — и только. Прошлое приближается к нам, оставаясь чужим, – и это естественно.
И все-таки некий, в том числе практический, опыт передается из поколения в поколение. Это происходит уже потому, что обращению с окружающими нас предметами мы обычно учимся прежде всего у старших. Например, видим, как мать гладит белье, печет блины, как отец ввинчивает шуруп. Но в современном обществе темп и масштаб перемен в образе жизни ускоряется до такой степени, что практический опыт может оказаться бесполезным уже для следующего поколения, не говоря уже об опыте бабушек и дедушек.
И первое, что безусловно меняется, и притом резко, – это ощущение цены времени. Молодая женщина, которая утром учится, а вечером работает, или наоборот – работает весь день, а учится вечерами, или просто имеет ненормированный рабочий день, едва ли сподвигнется на изготовление традиционной кулебяки «о четырех концах». Разве что раз в год… Но стоит ли ради этого единственного раза учиться печь кулебяку?
Как бы вы ни были стеснены в средствах, вы, несомненно, можете выбросить заплесневевший кусок хлеба, свечной огарок или маленький обмылок, и сделать все это, не испытывая чувства вины, столь характерного для поколения переживших войну и голод. И я рада за вас.