Ноздря в ноздрю

«Подойди к двери на сцену и спроси Рэгги», — написала Каролина. Я так и поступил.

— Ага… — Рэгги, крупный чернокожий мужчина, оглядел меня с ног до головы. — Так ты тот английский парень, о котором она верещит всю неделю?

— Он самый, — не стал отпираться я.

Он рассмеялся, продемонстрировав золотые коронки.

— Тогда пошли. Найду тебе местечко.

Местечком оказались два металлических стула, стоящие за кулисами. С одного открывался отличный вид на альтовую секцию, на мою Каролину. Я видел ее в зазоре между вторым альтом и валторной. По правде говоря, видел только правое плечо чуть сзади и часть бока, но мне этого хватало.

На этот раз я только бубнил себе под нос мелодию «Нимрода», практически не проронив ни слезы. «Нимрод» по-прежнему напоминал мне о похоронах отца, но теперь я уже примирился с тем днем, и он не вызывал у меня таких бурных эмоций.

Во время перерыва Каролина подошла ко мне и посидела рядом, тогда как остальные оркестранты скрылись в глубинах сцены.

— А что они делают в перерыве? — спросил я, когда они спустились вниз по бетонным ступеням.

— Полагаю, то же, что и зрители. Некоторые пьют чай. Обычно он уже ждет нас в гримерной. Другие предпочитают что-то покрепче, хотя такое не разрешается. Кто-то выходит покурить. Поверишь ли, но есть и такие, кто спит эти пятнадцать минут.

— А что обычно делаешь ты? — Я взял ее за руку.

— Все вышесказанное. — Каролина рассмеялась.

— Так ты хочешь выпить чаю?

— Нет, я хочу остаться здесь. Вместо того чтобы сидеть в гримерной с двенадцатью женщинами, я лучше посижу с тобой.

Хорошо. Я тоже отдавал предпочтение ее компании.

— Завтра я снова собираюсь в Делафилд, — поделился я с Каролиной своими планами. — Хочу побывать в «Лейк кантри поло-клаб». Ролф Шуман — вице-президент этого клуба, а президент погиб при взрыве на ипподроме.

— Но я не смогу поехать с тобой, — разом опечалилась Каролина. — На завтра у нас чуть меняется программа, поэтому у меня репетиции в одиннадцать и три.

— А как насчет субботы?

— В субботу дневной концерт в половине третьего и вечерний, как обычно. Завтра ты поедешь без меня, но будь осторожен. Помни, кто-то пытался убить Ролфа Шумана, и этот же человек, возможно, дважды пытался убить тебя.

— Можешь не напоминать.

«Лейк кантри поло-клаб» производил впечатление. Ряды и ряды стойл с белыми калитками и под коричневыми крышами, пять полей для поло, множество различных сооружений. И десятки лошадей, щиплющих весеннюю травку на огороженных белыми брусьями пастбищах. Сразу чувствовалось, что в клуб вложено немало денег, и деньги эти работают, дают отдачу.

Я оставил «Бьюик» на автомобильной стоянке для гостей рядом с административным зданием клуба и направился к двери с табличкой «Приемная». В небольшой комнате женщина в белой водолазке и джинсах сидела за столом и что-то печатала на компьютере. Подняла голову.

— Чем я могу вам помочь?

— Хотел узнать, удастся ли мне увидеть мистера Комарова.

— Нет, — ответила женщина. — Боюсь, он появится здесь только в следующем месяце. Обычно приезжает на Кубок Делафилда.

То есть тут мистера Комарова знали. Более того, знали очень даже хорошо.

— Так клуб принадлежит не ему? — Я изобразил удивление.

— Нет-нет. Но ему принадлежит большинство пони. Его сотрудник, на попечении которого находятся пони, здесь, если вы хотите встретиться с ним. — Я не знал, хочу ли, но женщина уже сняла трубку и нажала на телефонном аппарате несколько кнопок. — Как вас представить? — спросила она меня.

Я не собирался называть ей ни мое настоящее имя, ни фамилию.

— Мистер Бак, — ответил я, глядя в окно на «Бьюик». Чуть не сказал — «Бьюик».

Кто-то снял трубку на другом конце провода.

— Курт, мистер Бак спрашивает насчет мистера Комарова. Хочет узнать, когда тот вернется в клуб. Ты можешь помочь? — Она послушала. — Подожди, я у него узнаю. — Посмотрела на меня. — Курт просит узнать, где вы познакомились с мистером Комаровым.

— Я с ним незнаком, — признался я. — Но хочу задать ему несколько вопросов насчет случившегося в Англии.

Женщина передала мои слова, послушала, вновь обратилась ко мне:

— Где в Англии?

— В Ньюмаркете, — громко ответил я.

Она ничего не сказала, но на этот раз слушала дольше.

— Хорошо, я ему передам, — положила трубку. — Курт сейчас подойдет. Он распоряжается всеми пони мистера Комарова.

— Спасибо вам. Я подожду на улице.

Почему-то вдруг засосало под ложечкой, а внутренний голос принялся твердить: «Опасность! Опасность!» Наверное, мне стоило прыгнуть в машину и уехать, но вместо этого я прошел коридором под главной трибуной и очутился рядом с полем для поло.

«Гвардейский поло-клаб» отдыхал. Да, здесь не было Королевской ложи, зато все трибуны, с креслами-сиденьями под навесами, предоставляли зрителям максимум комфорта. По центру находилась, как и говорил мужчина из «Гвардейского поло- клаб», огороженная площадка для американского поло, но при необходимости щиты разбирались, и появлялась возможность сыграть в английское поло.

Я еще глазел на трибуну, когда меня окликнул мужчина, который прошел на поле тем же коридором, что и я.

— Мистер Бак? — спросил он.

Курт, предположил я, и пришел он не один. Его сопровождал другой мужчина, который мне сразу не понравился. Если комплекция Курта говорила о том, что он бывший жокей, то его спутник мог похвалиться и ростом, и шириной плеч. И в руках он держал пятифутовую клюшку для поло, поперек груди, как солдат держит винтовку. Я понял, что предназначена клюшка для того, чтобы запугать меня. И ведь сработало. Я очень испугался. Выругал себя за то, что не сел в «Бьюик» и не уехал до появления Курта и его мордоворота.

Но я стоял на траве, а подходы к коридору, через который я мог попасть к «Бьюику», блокировала эта парочка. Мне не оставалось ничего другого, как выпутываться из сложившейся ситуации.

— Что вам нужно? — резко спросил Курт. Даже не удосужился поздороваться. Да и зачем? Выражение его лица однозначно говорило о том, что мне здесь не рады.

Я улыбнулся, пытаясь расслабиться.

— Как я понимаю, вы знакомы с мистером Комаровым. Так?

— Возможно. В зависимости от того, кто хочет это знать.

— Я надеялся, что мистер Комаров поможет мне идентифицировать одну вещицу.

— Какую?

— Она у меня в автомобиле. — И я быстрым шагом направился к коридору под главной трибуной.

— Какая вещица? — вновь спросил он.

— Я вам покажу, — ответил я, обернувшись и не сбавляя шага. Он не мог знать, что вещица эта лежала в кармане моих брюк, но я не собирался показывать ее здесь. Решил, что автостоянка — более безопасное место, уж не знаю почему.

Курту моя идея явно не понравилась, но он, скорчив гримасу, последовал за мной. Как и его сопровождающий. Я перешел на быстрый шаг, и им, чтобы обогнать меня, пришлось бы бежать. Здоровяк к таким скоростям не привык, и, когда я добрался до «Бьюика», он приотстал и дышал как паровоз.

Но я прибыл сюда не для того, чтобы уехать с пустыми руками. Мне хотелось получить ответы на интересующие меня вопросы. Я открыл дверцу, наклонился, делая вид, будто что-то ищу в салоне, но в действительности вынимая металлический шарик из кармана. Повернулся и показал его Курту. Шарик лежал на ладони, словно кусок сахара, которым я хотел угостить лошадь.

Его словно поразило громом. Курт переводил взгляд с шара на мое лицо, лишившись дара речи. Но в себя пришел достаточно быстро.

— Где ты это взял? — прорычал он и попытался схватить металлический шар.

Но я сжал пальцы в кулак и легко увернулся от его руки.

— Скажите мне, что это, и я расскажу, где я его нашел.

— Ты отдашь мне его прямо сейчас! — Курт побагровел от ярости.

— Отдам, как только вы скажете, что это такое. — Я говорил, словно учитель, который забрал у школьника какую-то электронную штуковину, но не знает, что она собой представляет.