Страница 69 из 75
Время от времени, пока я плыл по извилинам и загогулинам подземного канала, мне встречались бесцветные рыбообразные и тритоны, по-видимому, питавшиеся мелкими существами. Были они в основном с палец длиной, бесцветные и безглазые. Одна более крупная рыбина, по крайней мере сантиметров тридцати в длину, поразила меня своим великолепием. Розовая с серебристым отливом, с длинными прозрачными плавниками, похожими на шлейфы, она притаилась в гроте и, когда я проплывал мимо, обнажила свои игольчатые зубы, почуяв присутствие чужака.
Я одолел тридцать два метра без особых проблем и вынырнул в воздушном кармане, где можно было высунуть из воду голову — но не более. Потрескавшийся известняк потолка покрывали сотни коконов размером с рисовое зернышко.
Я ощутил еле уловимый запах джунглей. Свежий воздух явно проникал сюда с поверхности планеты.
Следующий участок канала был завален камнями, в некоторых местах я с трудом протиснулся. Похоже, здесь мне придется тащить за собой Еву на веревочке. К счастью, второй воздушный карман (через восемнадцать метров) оказался пещерой размером с комнату, и там были даже выступы, на которых усталый пловец мог перевести дух. Я так и сделал, отметив про себя, что запах Зеленого Ада стал гораздо сильнее. Вернее, даже не запах, а вонь, от которой волоски на шее у меня встали дыбом.
Я посветил вверх и обмер.
В углу валялась куча засохших листьев и лесного компоста, перемешанных с костями. На некоторых еще виднелись куски гнилого мяса, причем среди них попадались кости размером с человеческую руку. Я съежился, затаив дыхание, и осмелился вдохнуть лишь тогда, когда убедился, что хозяина пещеры в данный момент нет дома.
И тут моей холодной и мокрой щеки коснулось нежное дуновение ветерка.
Из пещеры явно был выход наружу.
Я сверился с картой — точно, почти вертикальная труба вела в лощину, из которой вышел бедный Халурик. Она была по крайней мере двадцати семи метров в длину, и пользоваться ею могло только существо с крыльями или обезьяньими способностями к лазанью (а может, и с тем, и с другим вместе). Я вспомнил летучую мышь ростом с терьера, которая норовила пробраться в моего «цыпленка». По всем данным она вполне подходила, однако размер обглоданных костей указывал на то, что зверь, притащивший сюда эту еду, был значительно крупнее моей назойливой попутчицы. Лучше убраться отсюда как можно тише и скорее.
Проплыв еще двадцать метров в воде, все более густо населенной крохотными существами, я добрался до следующего воздушного кармана. Он был чуть меньше предыдущего, но тоже с сухими каменными выступами, на один из которых я с благодарностью вскарабкался. Пещерка казалась необитаемой, если не считать пауков с булавочную головку величиной и белыми пятнышками на спинах. Они деловито поедали добычу, запутавшуюся в их паутине. Я выключил лампу. Пещера сразу превратилась в волшебную страну с живыми звездочками, и одна из маленьких загадок была разгадана.
Вперед! Если я не запутался в обозначениях на карте, мне осталось проплыть последний участок, заполненный водой, а потом — gracias a Dios [29] — начинался сухой туннель. Я проплыл несколько метров, пока в свете лампы, отражавшемся от поверхности воды, не увидел впереди еще один выход.
Прижавшись к камням, я выключил лампу, бесшумно пробрался в туннель с низким потолком и глубоко вдохнул. В воздухе был разлит пряный аромат, смешанный со зловонием.
Темный туннель был довольно прямым, потолок становился все выше и выше — и вскоре я попал в большую пещеру, которая должна была иметь выход на поверхность. Благодаря показаниям хронометра я знал, что на Кашне сейчас ночь, и поэтому немного постоял, давая глазам привыкнуть к темноте. Через некоторое время мне удалось различить впереди неровный серый квадрат — выход из пещеры. Я тихонечко потряс головой, стараясь вытряхнуть воду из ушей, и до меня донеслись отдаленные завывания, чириканье и вопли, которые сразу напомнили мне первый день пребывания в Зеленом Аду. Стараясь не шуметь, я пошел к сухой части туннеля.
Как только мои подошвы коснулись сухого камня, в сером квадрате появился массивный силуэт. Кто-то зарычал.
Я включил лампу на полную мощность и увидел похожего на коалу приземистого зверя на четырех лапах. Именно такие мишки напали на «прыгунок» Баскомба на берегу Рассольной Рытвины. Глаза, огромные словно блюдца, горели злобным красным светом. Зверюга широко раскрыла острый клюв и галопом помчалась ко мне, издавая хриплый вой.
Ныряй, ныряй, ныряй!
Я рванул назад, нырнул и поплыл что было мочи. Через пару минут до меня дошло, что погони нет. Я отдохнул в Звездной Палате, пока уровень адреналина в крови не пришел в норму, осторожно вернулся к выходу в пещеру и высунул голову из воды. Лапы с внушительными когтями били по воде, однако животное не выказывало намерения меня преследовать.
Ладно, подумал я, снова поплыв обратно. Погоди! В следующий раз, когда мы встретимся, возьму с собой парализатор…
А потом я отправился за Мэт и Евой.
Дамы поджидали меня на илистом бережку. Они соорудили утяжеляющий пояс, а из узких ленточек, в которые превратился мой трикотажный костюм, скрутили короткую веревку. Кроме того, Ева решила, что после заплыва нам с Мэт понадобится сухая одежда, и потому сунула наше влажное, но не мокрое шмутье к себе под костюм. Места там хватило, поскольку она похудела во время дистатического курса и теперь выглядела как тряпичная кукла, под завязку набитая ватой.
(Мэт, напротив, осталась только в лифчике и трусиках-бикини — и тоже походила на куклу, хотя совсем другую. Она уже поплавала немного в озере, готовясь к подземному заплыву.).
Я надвинул Еве забрало, перекрыл дыхательную трубку и помог ей войти в воду. Затем повозился с импровизированным поясом (представлявшим собой камни, обвязанные халукской тканью), который должен был нейтрализовать ее плавучесть, но в то же время не утянуть на дно. В конце концов мне удалось найти оптимальный вес — и мы практически были готовы отправиться в путь.
Я подробно описал свое подводное путешествие, включая встречу с пещерным коалой. Первый участок был самым трудным, поскольку Мэт не могла с уверенностью сказать, что сумеет задержать дыхание и проплыть тридцать два метра под водой. Я решил составить ей компанию, чтобы она, не дай Бог, не утонула, а потом вернуться за Евой.
Привязав один конец веревки к левому запястью Мэт, я обмотал оставшуюся часть вокруг ее предплечья и закрепил свободным узлом. Таким образом веревка не будет мешать плыть, но если Мэт пойдет ко дну, я смогу размотать веревку и взять ее на буксир.
— Набрать в легкие как можно больше воздуха? — спросила она.
Мы оба повесили на шею лампы.
— Не стоит. Просто плыви как можно размеренней. Я дам тебе знать, когда мы доберемся до воздушного кармана.
— Хорошо.
Не сказав больше ни слова, она аккуратно нырнула в воду и исчезла из виду.
— Вернусь за тобой через несколько минут! — крикнул я Еве и нырнул следом.
Сначала Мэт держалась отлично, и первые метров двадцать мне пришлось поднапрячься, чтобы не отстать от нее.
Но минуты через две, явно выдохшись, она сбавила темп.
Я подплыл к ней, показав на ее обмотанную веревкой руку.
Мэт кивнула, и я размотал веревку — не больше трех метров в длину, с узлом на конце. Я зажал узел в зубах, нырнул под Мэт и поплыл вперед, волоча ее за собой. Мэт гребла все слабее и слабее, я же, наоборот, лихорадочно молотил в воде руками и ногами.
Свет лампы отразился от неровного потолка. Я снова нырнул под Мэт, поддерживая ее тело и подняв ее голову над водой. Она судорожно глотнула воздух, потом закашлялась. Я держал ее, пока она не пришла в себя.
— Слава Богу… Я чуть было не отдала концы…
— Вот черт! — пробормотал я. — А я-то надеялся, что меня наградят страстным поцелуем.
Мэт легко коснулась меня бескровными губами. Черные волосы плотно облепили ее голову, а кожа цвета корицы побледнела.
29
Слава Богу (исп. ).