Шпора Персея

— Не мое дело. Я не определяю политику концерна.

— Ты просто исполняешь приказы, — усмехнулся я. — Ну конечно! Это Алистер Драммонд и другие президенты концернов тайком продают высокие технологии враждебной инопланетной расе, нарушая законы Содружества и угрожая самому существованию человечества.

— Халуки не враждебны, если уметь с ними обращаться. Они могут быть очень даже дружелюбными, И благородными тоже. — Он с ухмылкой окинул меня взглядом:

— Человек, верящий в космическое братство, даже не стал бы возражать, если бы его сестра вышла за одного из них замуж.

Не успел я решить, насколько это хуже просто оскорбления, как вернулся врач Воритак.

Он отодвинул от моей спины лампу и просканировал меня диагностическим аппаратом.

— Великолепно! Травмы значительно уменьшились. Попробуйте повернуться на спину, пожалуйста.

Я осторожно выполнил указанный маневр. Боли не было, только почка по-прежнему немного ныла.

— Вы можете сесть?

Я сел, причем без особого труда, свалив синтетическое одеяло на пол.

— Сидите и не двигайтесь. Я введу вам почечный антибиотик, — сказал врач и ткнул в меня чем-то острым. — Внутренний дозатор рассосется, когда выполнит свою функцию.

Ваше лечение закончено. Организм практически в норме, вам только надо поспать несколько часов.

— Сначала он нам споет, а потом поспит, — сказал Элгар. — Принесите ему какую-нибудь одежду. Он может ходить?

— Ни в коем случае! Мы дадим ему антигравитационное инвалидное кресло.

Один из санитаров напялил на меня легкие зеленые штаны и халат, такие же, как у врача, а другой прикатил кресло.

По приказу Элгара они привязали мне руки и ноги ремнями, сняли пультик управления креслом и отдали его киллеру.

— Последняя просьба, доктор, — сказал Элгар Воритаку. — Зайдите через час в помещение для охраны и принесите пленнику успокоительное. Оно ему понадобится.

Халукский доктор бесшумно хлопнул в ладоши. Судя по всему, этот жест отнюдь не выражал восторга, поскольку Элгар заявил:

— Я доложу о вашем поведении начальству. Когда принесете успокоительное, не забудьте отстегнуть свой «переводчик».

— Как скажете, — откликнулся Воритак.

Элгар включил пульт управления креслом, развернулся по-военному и вышел из больницы. Я покатил за ним, словно ягненок Мэри, ведомый на бойню.

Глава 19

Я очнулся от дикого приступа кашля. Изо рта у меня, заливая подбородок и шею, текла вода. Моя больная голова покоилась на чем-то мягком и теплом.

— Хватит! — простонал я. — Я задохнусь.

— Извини, я просто хотела привести тебя в чувство. Ты долго был без сознания.

Я задергался, пытаясь встать.

— Надо помочь Еве… вытащить ее из проклятой цистерны… Айвор! О Боже, Айвор… Мимо! Вызови патрульных!

Пускай сюда пришлют все зональные корабли!

— Тише, тише. Лежи. Все хорошо.

Сильные руки обняли меня, не давая встать. Приятный голос говорил какие-то добрые слова и повторял снова и снова, что я ни в чем не виноват. В голове у меня был сплошной сумбур. Я не выдержал и безудержно зарыдал от стыда. Конечно, я знал, что эмоциональный срыв после допроса неизбежен. Однако легче от этого не становилось.

— Успокойся, Адик. Тихо, тихо. Никто не может обмануть машину. Все кончено, теперь ты в безопасности, вместе со мной.

Я наконец взял себя в руки. Ввел себе дозу из медбраслета, и головная боль, мучившая меня, словно с похмелья, чуть стихла. Я долго лежал, не шевелясь, прежде чем осмелился посмотреть Мэт Грегуар в лицо. Оказалось, что моей подушкой были ее колени. Я был накрыт жестким синтетическим одеялом.

В безопасности я, конечно, не был, и наши испытания еще не закончились. Но когда она улыбнулась мне, я усмехнулся в ответ и сказал:

— Привет!

— И тебе привет. Как ты себя чувствуешь?

— Если не считать жутких угрызений совести, я, наверное, в лучше форме, чем был на борту «Пломасо». Халукский доктор здорово меня подлатал. — Я вспомнил, как Элгар ударил Мэт во время схватки. — Как твоя голова?

— Болит. Там шишка с гусиное яйцо. Но ты не волнуйся, у Грегуаров крепкие креольские черепа. Я вырубилась совсем ненадолго. Когда меня принесли сюда, я уже очнулась, только виду не подала. Один из охранников был человек, а второй — халук. У халука был электронный переводчик, и он ужасно ругал командира Элгара. Назвал его спесивым вонючим сгустком носовой серы чешуйника. Его напарник очень смеялся.

— Носовой серы?

— Носовой серы.

Я не посмел рассмеяться, побоявшись, как бы мой череп не треснул от такого усилия.

— Где мы? В халукской каталажке?

— В импровизированной камере, я полагаю. Здесь стояли контейнеры, и охранники вытащили их, а потом уже заперли меня. Это маленькая тупиковая пещера с надежно запертой дверью. Но по крайней мере сухо.

Она сидела — а я лежал — на узком каменном выступе, покрытом пенопластовым матрасом чуть толще одеяла. Маленькая настенная лампочка, такая же, как и в туннеле, еле освещала стены из розового и коричневого известняка. Клинообразная камера, метров семи в длину, около двери была трехметровой ширины, а затем быстро сужалась, сходя на нет.

Потолок терялся в густой тени.

Кроме матраса, одеяла и бутылки с водой, которую Мэт поставила на пол, в камере находились закрытое крышкой белое пластмассовое ведро, маленькая красная корзинка с чем-то непонятным и мы. Я был бос и по-прежнему в халукском одеянии. Мэт щеголяла в тренировочном костюме, который мы носили под защитным комбинезоном, и в обувке. Сам комбинезон, аккуратно сложенный, лежал на полу.

— А как тут с кормежкой? Я до смерти проголодался.

— У нас есть хлеб и синтетический сыр. Я уже попробовала. Давай принесу.

Она встала, притащила корзинку с провизией, и я сел обедать, набросив одеяло на плечи. Хлеб был превосходный, имитация сыра «грийс» — отвратительной, зато еды было вдоволь, и я уплел все подряд, ощущая, как ко мне возвращаются силы.

Покончив с едой, я рассказал Мэт о допросе. Она слушала молча, глядя на меня широко раскрытыми черными глазами, пока я описывал, как я выложил все до единой подробности нашего расследования. Сейчас эта информация наверняка уже передана начальству Элгара из «Галафармы» и космофлоту халуков.

— Ты и про Мимо им сказал? — спросила Мэт.

— Они умело задавали вопросы, и я был вынужден отвечать. Им известно, что «Пломасо», скрытый маскировочным полем, находится на орбите Кашне. Хорошее сенсорное устройство быстро засечет корабль.

— И тогда…

— Боюсь, нам крышка, Мэт. И нашей надежде найти доказательства заговора тоже крышка. Исчезновение «Пломасо» — якобы с нами на борту — припишут пиратам. Гибель Боба Баскомба назовут «несчастным случаем на охоте». А что до Карла… он ничего не знает о подземных лабораториях, и у него нет доказательств присутствия халуков на Кашне. Со временем шпионы «Галы» в «Оплоте» найдут способ избавиться от него и остальных.

— А может, халуки не найдут Мимо до истечения срока, о котором мы договорились? — сказала Мэт, глядя в пол, камеры.

— Сомневаюсь. — Я начал подсчитывать в уме, сколько времени прошло. — Ты не знаешь, долго я валялся в отключке?

— У меня забрали навигационный аппарат, так что трудно сказать. Не меньше пяти часов.

— Разделаться с «Пломасо» способны только новые халукские корабли. К сожалению, две колонизированные халуками планеты расположены неподалеку от Кашне. Так что, боюсь, бедный старина Мимо уже погиб.

— Теперь они, наверное, убьют и нас, — вздохнула Мэт.

— Не исключено. Хотя Элгар намекнул, что меня могут превратить в халука, как Еву.

— Ты шутишь!

Я покачал головой.

— Возможно, для того, чтобы надавить на Симона посильнее.

— Но это же бессмысленно, Ад! Я думала о твоей сестре и о том, зачем они ее переделали. Чтобы заставить Симона принять предложение «Галафармы»?

— Я согласен, что способ они выбрали довольно запутанный…